Радость Остриха продлилась до обидного недолго.

— С… — толстяк сглотнул ком в горле, — какой такой стати?

— Долговы тренировали сраных мортусов, Гас, — Вульфрик повысил голос, похоже, даже у него есть свой предел. — Как ты думаешь, умеет ли Родион снимать печати? Да и в противном случае на моих ботинках бы не сверкал кусок мозгов оскверненного.

Осознание того, что надежда на защиту ускользнула так же быстро, как и появилась, окончательно добила совет.

Первым сорвался Манн.

— Ну спасибо, — он вертел головой по всему вагону, инстинктивно пытаясь найти выход. — Благодаря тебе и твоему тестю мы все подохнем.

— Филипп, успокойся. У нас достаточно охраны чтобы…

— Охраны? Да ты вообще знаешь, что в таких местах творится?! Нас разбросают по веткам!

— Ты не помогаешь, — даже мне стало больно от того, как сильно Белецкий стиснул зубы.

Вторым повелся на панику Гродский.

— Да, — мужчина выступил вперед и ткнул в грудь Вульфрика пальцем. — Он не помогает. Как и ты. Что мы здесь все забыли? У меня сегодня много дел и подыхать в каком-то поезде в их число не входило!

Я поневоле задумался о том, как эта кучка паникеров смогла вообще стать частью совета. Впрочем, возможно потому и выбились, что перестраховывались везде и всегда. И если было недостаточно одних клановских, вскоре к ним присоединились и некоторые из советников с наследниками.

— Я возвращаюсь к своим людям, — твердо заявил Платов. — Вы — делайте что хотите.

— Да, правильно!

— Нужно укрепиться…. вызвать сюда вообще всех!

— О каких планах мы вообще могли говорить?!

Гул голосов становился совсем неразборчивым. Я бы сказал, что на Белецкого вылилось ведро помоев, но больше это походило на целый ураган из дерьма. Оставалось лишь радоваться, что на его месте не я. А когда человек с торчащим из груди куском железа не хочет поменяться с вами ролями, значит, всё и правда плохо.

Пока толпа сходила с ума, Элиза сохраняла спокойствие. Честно говоря, в какой-то момент я настолько увлекся разглядыванием бушующих клановских, что совсем забыл о том, что мне вообще-то нужно держать лицо. Одно неловкое движение, и рана в груди отдалась резкой болью. Я скривился.

— Да к черту вас всех! — прокричал кто-то из платовских… кажется.

— Нахер этот поезд, вытащите нас!

Суматоха поднялась так сильно, что было проблематично сказать, кто что говорит. Впрочем, сказывалось ещё и то, что я пытался вправить часть обшивки поезда в груди так, чтобы она болела поменьше. Я, конечно, знал, что так делать нельзя, однако у меня будет ещё предостаточно попыток для проверки медицинских советов.

— Сука, — едва слышно прошипел я, глядя на настырный осколок, что прожигал меня изнутри.

Лучше просто потерпеть.

Я раздраженно выдохнул и поднял голову.

Прямо передо мной стояла Элиза. Девушка смотрела на меня так, словно увидела призрака и подарок на день рождения одновременно. Я хотел было открыть рот, чтобы спросить с чего это она, когда…

— Ты бессмертный, — она приподняла брови.

Либо Элиза хочет сделать мне не совсем уместный комплимент… либо каким-то образом дошла до правды.

Я быстро забегал глазами по её лицу, пытаясь понять, как бы поправдоподобнее соврать. Крики на фоне не особенно помогали.

— Что ты молчишь, Вульфрик?!

— Да, раз у тебя все схвачено, чего язык проглотил, а?

— Нужно собраться в конце поезда, всем!

— Да, вперёд!

В голове промелькнула мысль о том, что нужно отдать отцу Элизы должное. Наследники вообще орали как резанные, хотя о какой-то прямой угрозе для жизни пока не шло и речи. Я сфокусировался на шуме исключительно для того, чтобы не пришлось возвращаться к девушке, что выжидающе смотрела на меня снизу вверх.

— Тихо!

Меня спас уверенный голос, что раздался около входа в вагон.

Председатель Гиарр заставил всех заткнуться одним словом. Все повернулись назад, и, к моему облегчению, Элиза в их числе.

Толпа наследников перед ним разошлась по сторонам, и мужчина вышел вперед, к главам кланов. Он недовольно втянул воздух и глянул на Флейнса, что стоял у стены и копался в телефоне, очевидно, пытаясь вызвать вертолет. Понятно, что у них всех такие же спутниковые телефоны, какой во время первого визита в мертвый город был у меня, однако это всё равно не означало, что связь будет хорошей.

— Брось, Альберт. Вертолет все равно не успеет долететь.

— Но… — Манн растерялся, но побоялся снова переходить на крик, — как же мы тогда…

Гиарр с презрением глянул на Манна.

— Некоторые из вас не до конца понимают, что мёртвые города — это вовсе не комната страхов в парке аттракционов, и главная опасность — это вовсе не твари.

Иронично, что он сказал об этом именно в тот момент, когда стенку вагона что-то начало тихо царапать. Слышал это пока что только я, а потому говорить ничего не стал. Еще минута в этом оре — и я бы устроил им такое, что мертвый город показался бы пустяком.

— Главная опасность — это сам мёртвый город. Скверна, которой пропитано здесь всё. В обычных дозах она лишь чуть-чуть ослабила бы пробуждённых нашего уровня, но, как видите, — Председатель кивнул на окно, где отчетливо было видно тёмное небо с буквально черным солнцем, — Родион Долгов позаботился и об этом. Полагаю, он заранее расположил на путях… нечто, возможно, некий саркофаг из гробницы. Он снял печать мортусов, а несущийся на всём ходу головной вагон поезда разрушил всё остальное, и сейчас многие километры вокруг находятся под воздействием скверны.

Меня немного смутил тот факт, что он говорил весьма конкретно.

— Председатель, — проснулся отключившийся от происходящего Вульфрик. — У вас есть конкретное предложение, или вы просто решили провести нам лекцию?

Гиарр ухмыльнуся.

— Выход один. И довольно простой. К счастью, мы все проголосовали «За». А значит, нам просто нужно перейти к первой фазе плана. Немедленно.

— Но… — Вульфрик закачал головой.

Председатель развел руками.

— Нам всё равно нужно было в мертвый город. Этот, другой… какая разница, в нашем положении.

— Еще ничего не готово, — я впервые увидел Белецкого растерянным.

Ухмылка председателя растянулась ещё шире.

— Думаешь?

Он глянул на меня, и только сейчас я заметил, насколько хищным был его взгляд. К чему это он, до меня сразу не дошло. Но понятно было одно, совет — горстка змей, а Гиарр был самым изворотливым из них.

Вульфрик проследил за взглядом Председателя и, остановившись на мне, запнулся. После чего медленно повернулся обратно к мужчине.

— Мы не успеем.

— Успеем, если выйдем прямо сейчас, — он говорил так спокойно, что от этого становилось не по себе.

Судя по выражениям на лицах присутствующих, они понимали, о чем говорит эта парочка, не больше моего. Белецкий же фыркнул на последнюю реплику Председателя.

— Абсурд. Здесь столько людей, что…

— Ничего подобного, — Гиарр провел рукой перед собой. — Пойдут только главы кланов. По одному человеку.

Я заметил, как нервно дернулась Элиза. Нужно признать, что по сравнению с остальными из группы поддержки клановских держалась она неплохо. Могу поклясться — пара человек была на грани плача.

Черт подери. Все время, что я наблюдал за этим цирком, у меня в голове не укладывалась истречиность клановских. Конечно, ситуация стрессовая. Конечно, паранойя многим из них могла помочь добраться туда, где они сейчас. Однако это уже ни в какие рамки не лезло. Слишком мелочно.

Мелочно. Я чуть не ударил себя по лбу от осознания того, что сейчас происходит на самом деле. События до получения бессмертия успели немного угаснуть под напором всего того безумия, которое последовало за ними, однако забыть, как хорошо тронулся умом Коротышка после небольшой проходки по похожим путям в мертвом городе было трудно. Они пробужденные, а потому их психологическая защита в разы сильнее, чем у обычного человека… но если верить Гиарру и Родион действительно устроил большой выплеск скверны, даже её будет недостаточно, чтобы оставаться в себе.