– У меня есть отчет, если ты хочешь его послушать.

– Я хочу, чтобы приказы выполнялись! – крикнул Ангус. – Может быть, ты и не ценишь свою собственную жалкую шкуру, но...

– Семь трупов в главном домике, – перебил его Коннор. Это должно положить конец раздражающей лекции. Он был награжден минутой молчания.

– Семь? – тихо спросил Ангус.

– Да. Как обычно для Казимира. Жертвы были полностью иссушены, горло перерезано, – он стиснул зубы. – Три ребенка.

Ангус выругался по-гэльски.

– Этот чертов ублюдок. Есть признаки его присутствия? Нет, забудь это! Не делай ни черта, пока мы не доберемся дотуда.

Сильный порыв ветра обрушился на Коннора, и он повысил голос:

– Эти убийства произошли сегодня вечером. Казимир мог уже давно уйти.

– А может быть, он прячется в этих проклятых пещерах, – сказал Ангус. – Я соберу несколько человек. Оставайтесь вне поля зрения, пока мы не придем. Ты слышишь меня? Не исследуй сам. Это приказ.

Взгляд Коннора метнулся на юг, отвлекшись на вспышку молнии.

– Черт, – вот он стоял на вершине горы с мечом в руке во время грозы.

– Что? – требовательно спросил Ангус. – Ты видишь что-то?

Вижу самого себя, поджаренного до хрустящей корочки. Коннор бросил свой меч в лес за резными головами. Небо снова замерцало, и он резко обернулся, чтобы поймать конец очередной вспышки молнии. Странно. Молния дважды ударила в одно и то же место.

– Коннор! – закричал Ангус. – Что там происходит?

– Что-то... неправильное, – он прищурил глаза. – В нескольких милях к югу от палаточного лагеря.

Еще одна вспышка осветила темное небо.

У него перехватило дыхание. Она шла вовсе не с неба.

– Я тебе перезвоню.

– Коннор, не...

Он повесил трубку и бросил телефон в свой спорран. Он подумал, не взять ли ему меч, но решил оставить его здесь. Вместо этого он достал из споррана деревянный кол. Нет смысла притягивать к себе молнию. Хотя он и не был до конца уверен, что это была молния.

Капля дождя упала ему на макушку, и он поднял голову. Еще одна дождевая капля упала ему на нос, а затем скользнула холодной дорожкой по щеке. Он вытер лицо, затем сосредоточился на том месте, где видел вспышку света. Все вокруг почернело.

Он материализовал в темноте тени деревьев, его ноги приземлились на мягкую подушку из сосновых иголок. Легкий стук дождевых капель раздавался над головой, еще недостаточно сильный, чтобы просочиться сквозь густой полог крон деревьев. Он бесшумно двигался по лесу, вдыхая запах горелого дерева и дыма.

Когда он услышал мужской голос, то подобрался достаточно близко, чтобы расслышать слова, но остался скрытым за большим стволом дерева.

– Ты оставила их живыми! – закричал мужчина. – Мне пришлось вернуться, чтобы закончить твою работу.

Коннор напрягся. Либо это были Недовольные, либо он наткнулся на каких-то смертных за убийством.

– Мы получили приказ, – продолжал мужчина. – Все люди должны были умереть.

Недовольные. Смертный никогда не называл своих соплеменников людьми. Коннор успокоил ярость, что кипела внутри. Ему нужно было оставаться спокойным и сдержанным. Он крепче сжал деревянный кол. В спорране у него было еще четыре штуки, а в носке на икре – кинжал. Но прежде чем напасть, он должен знать, со сколькими ублюдками ему придется иметь дело.

Женщина что-то прошептала в ответ, слишком тихо, чтобы он мог расслышать. И все же от тембра ее голоса у него волосы на затылке встали дыбом. Она коснулась его кожи, словно лаская. Мудак. Так нельзя было реагировать на чертову Недовольную.

Ее голос окреп, когда она произнесла свое последнее заявление.

– Я больше не могу это делать.

Неужели она бунтует? Сердце Коннора дрогнуло. Если ему удастся захватить ее живой, она сможет рассказать им все, что угодно.

– Ты должна выполнять приказы, – отрезал мужчина.

– У них не было никаких причин умирать, – возразила она. – Я только хотела пощадить детей.

– Ты не выполнила приказ, Мариэль, – прорычал он. – Ты должна заплатить за последствия.

– Нет, – ее шепот задрожал. – Зак, пожалуйста.

Страх в ее прекрасном голосе заставил внутренности Коннора сжаться, и он почувствовал непреодолимое желание защитить ее. Ба, защитить Недовольную? Она заслуживает смерти.

– Это твой третий акт неповиновения, – громко объявил мужчина. – Решение уже принято. Ты будешь изгнана.

– Нет!

Боль в ее голосе была больше, чем Коннор мог вынести. Черт возьми! Он спасет ее.

Он вытащил кинжал из носка. Насколько он мог судить, Недовольных было только двое: мужчина по имени Зак и женщина, Мариэль. Он застигнет мужчину врасплох, обратит его в прах, затем схватит женщину и телепортирует ее в Роматек, где сможет основательно допросить.

С кинжалом в одной руке и колом в другой он направился на их голоса.

Яркая вспышка света ослепила его, и он остановился, зажмурившись от боли. Черт побери, как он мог спасти ее, когда ничего не видел?

Ее крик пронзил его насквозь.

– Нет, – прорычал он.

Он боролся с болью и заставил себя открыть глаза. Его зрение так сильно сверкало звездами, что он споткнулся об упавшую ветку и ударился о ствол дерева. Тем не менее, он мог различить впереди пылающий огонь, и он направился к нему. До него донесся запах горелой плоти, и внутри у него все сжалось от тошноты. Неужели этот ублюдок поджег ее?

Она снова закричала. К черту все это. Он побежал к ней, отбрасывая ветки с дороги.

Огненный шар взорвался еще одним обжигающим, ослепительным светом. Он повернул голову, крепко зажмурившись.

Бум. Поток воздуха со свистом обрушился на него, подбросил в воздух и швырнул на дерево. Его голова сильно ударилась, и он рухнул на землю.

Он лежал ошеломленный, боль стучала в его голове. Что это была за чертовщина? Какая-то бомба? Даже с закрытыми глазами на его сомкнутых веках болезненно мерцали звезды. Он протер глаза, желая, чтобы звезды и боль исчезли. Где-то в своем смятенном сознании он понял, что потерял свое оружие. И дождь прекратился. Сколько же времени прошло, пока он лежал здесь беспомощный?

Он с трудом открыл глаза. Мерцающие огни исчезли, и он снова оказался в окружении темного леса. В ноздри ему ударил запах обугленного дерева и выжженной земли. Вдалеке он заметил красные отблески догорающих углей.

Может быть, она все еще жива?

Воспоминания промелькнули у него в голове. Мертвое тело его возлюбленной. И их крошечного малыша. Он баюкал их в своих объятиях и плакал. Последние слезы, которые он когда-либо проливал.

Он отогнал эту мысленную картину прочь и вместо этого стал искать свое оружие. Его кинжал блеснул тускло-серым в лунном свете. Он схватил его и устало поднялся на ноги.

Пожалуйста, пусть она будет жива.

Он пошел в сторону тлеющих углей. Это была ветка, пораженная огнем, который не распространялся, а затихал. Странно. Он увидел линию между деревьями, живыми и зелеными с одной стороны и обугленными и черными с другой. Полу сгоревшие деревья образовали круг вокруг большой поляны, на которой не было никакой растительности. Над самой землей зависла дымовая завеса. Воздух был пропитан запахом обугленной земли и плоти. Двое Недовольных, казалось, исчезли.

Он вышел на поляну, густой дым клубился вокруг его лодыжек. Под его ботинками хрустела обожженная трава.

Над головой прогремел раскат грома, и на поляну налетел сильный ветер. Дым начал двигаться, взбудораженный ветром, кружась по кругу, как ураган, темные облака кружились вокруг черного центра. Дым поднимался все выше, от колен до пояса.

Он закрыл рот и нос рукой, пока дым не поднялся над его головой и не рассеялся в ночном небе. И тут он увидел ее – черную, выжженную яму посреди поляны.

Он отважился подойти к ней, боясь того, что может увидеть. И действительно, на дне ямы лежало покрытое сажей тело. Он опоздал. Снова.

Начался легкий дождь, будто для того, чтобы скомпенсировать слезы, которые он больше не лил. Капли дождя падали на черную землю и образовывали маленькие ручейки, которые змеились в яму.