Наконец, на исходе второй ночи, сизый предрассветный туман выпустил из плена громоздкое оскаленное чудовище — слепую, наполовину погребенную под землей громаду Кэр Анноэт.

Темница походила на спящего безглавого сфинкса, с ослепительно-белой кожей и кроваво-алыми когтями. Каждый «коготь» — распахнутая, пылающая изнутри дверь. Входов в Кэр Анноэт — хоть отбавляй. Выходов поменьше. Клыкастый частокол охватывал монстра по периметру, точно ограда из ресниц великана Имира земной Мидгард.

Киэнн изумленно глазел на перекошенное здание, словно видел его впервые. Легенду о том, что Кэр Анноэт, как и Глейп-ниэр, когда-то принадлежала фоморам и была то ли мавзолеем, то ли «прихожей Аннвна» он слышал и раньше, но сейчас, глядя на нее, был готов поклясться, что никакая это не легенда. Ну что ж, вполне подходящее место для мертвеца.

Войти во врата костяной темницы по собственной воле не пришло бы в голову ни одному здравомыслящему фейри. Но на звание здравомыслящего я вроде никогда и не претендовал. Киэнн спешился у входа, отпустил иллюзию (она развоплотится часа через три, уже без малейших следов, а до тех пор — вряд ли кому-то придет в голову следить за бесхозной лошадью), и шагнул в ревущую и пылающую арку проема. Пламя лизнуло лицо и тут же угасло. Внутри костлявого брюха Кэр Анноэт лежала знакомая густая мгла, тускло освещенная ажурной люстрой с гирляндами черепов. И последняя заметно выросла.

Однако отнюдь не это потрясло Киэнна. На ледяном полу темницы, под цедящим светом канделябра, сидело и лежало вповалку не меньше сотни живых узников. Если, конечно, еще больше не пряталось в темноте. Нельзя сказать, что невредимых (мало кто попадает в Кэр Анноэт целым и невредимым), но тем ни менее живых! Какого хрена, Айнэ? Или я чего-то не знаю о деятельности заговорщиков? Как-то маловероятно, что Эрме с его шайкой могли втихаря завербовать еще сотню фейри…

Конечно, запасным планом номер один (нет, пожалуй, все-таки номер два, ну да не суть важно) было сделать Аинэке ребенка. Насильтвенным образом. А на это как раз ни один из Круга Могущественных, кажется, не годился. Присутствовавшие же здесь, насколько мог видеть Киэнн, почти все были достаточно молодыми мужчинами. Если их и впрямь «взяли в дело» — немудрено, что Аинэке лютует. Хотя все равно как-то слабо верится. Очень уж не в духе фейри: собирать едва ли не целую армию. Да еще такую разношерстную, в которой каждый будет тянуть одеяло в свою сторону, пока то не разлетится на лоскуты. Нет, пикси если и безумен, то последователен в своем безумии. Он бы определенно предпочел одного-двух проверенных «доноров» этакому неконтролируемому стаду…

Конечно, если заговор разоблачен — Аинэке, с большой вероятностью, знает все его подробности. Включая план номер два. И что тогда? Это такое новое экстравагантное средство предотвращения беременности: путем вырезания фертильного населения? На всякий случай? Чтоб уж точно, ни случайно, ни преднамеренно… — Ну, оригинально, детка. Можно сказать, самое блестящее из твоих решений. Просто, сука, нобелевская премия. Примерно как подмываться кислотой в целях дезинфекции. Или осушить океан, потому что боишься утонуть.

— Так, ребята, — решился прервать царившее молчание Киэнн, — скажите мне, что я брежу, у меня галлюцинации и мне надо хоть иногда спать. Что вы все тут делаете?

Похоже, до этого мгновения его никто не замечал. Сейчас же в сторону нежданного гостя обернулось чуть больше половины голов — по-видимому, те, кто был вообще в состоянии пошевелиться. Еще несколько долгих секунд все по-прежнему ошарашенно молчали.

— А ч-что д-делаешь зд-десь ты? — наконец, заикаясь, выговорил одноглазый мэрроу с сильно обожженной щекой. Когда-то он был весьма хорош собой, что среди мужчин-мэрроу скорее редкость. Этому с генетикой повезло. Но не повезло с королевой.

— Если я скажу, ты просто не поверишь, Гаэт.

Откуда-то из-за пределов освещенного круга, из чернильной темноты, поднялась и, отчаянно хромая на обе ноги, направилась к Киэнну знакомая лохматая фигура. Вожак вервольфов выглядел уже вовсе не так грозно, как в их предыдущую встречу, но, насколько мог, держался соответственно своему положению в стае.

— Какого хр-р-рена ты еще не помер-р-р, Дэ Данаан?

Киэнн хмыкнул:

— Ты даже не представляешь, Гварн, как тебе повезло, что меня угораздило так и не сдохнуть! — Он предупреждающе выкинул вперед ладони: — Только не пытайся это снова исправить, ладно? Я не хочу калечить тебя еще больше, но если придется — раздумывать буду не долго. Своя шкура ближе к телу.

Он позволил разноцветным магическим искоркам пробежать над пальцами — дешевый трюк, чистая иллюминация, и, по сути, его угроза — почти что блеф. Хотя призвать пару иллюзий-терминаторов он, пожалуй, сумеет. Особенно если припечет.

Вервольф настороженно остановился. Нападать он явно не спешил. Даже его волчье обличье сейчас было лишь наполовину проявленным: скорей излишне волосатый человек, чем двуногий зверь.

Воспользовавшись паузой, Киэнн быстро окинул взглядом остальных:

— Значит так, народ. Я не ручаюсь, что смогу вывести вас всех. Тем паче, что времени у нас, возможно, немного. И целительной магии меня не учили, а запас эликсиров, который у меня при себе, невелик. Решайте как-то между собой, торгуйтесь, жребий бросайте…

Отвечавшая ему тишина становилась слишком красноречивой.

— Эй, парни, не думайте хором! Такой мощный посыл даже я прочитать могу. Нет, я не рехнулся. Я действительно выведу всех из вас, кто только сможет идти. Если успею.

«И вытащу на закорках тех, кто не сможет», — добавил он уже про себя. Ох, Айнэ, знала бы ты, какую услугу мне оказываешь! Теперь точно не придется бегать по всему Маг Мэллу, вербуя смертников для моего безнадежного предприятия. Даже и сотни вполне хватит, а здесь, похоже, больше сотни. Переломы у них заживут быстро, ожоги, конечно, нет, ожоги у фейри так просто не проходят — но тем злее они будут! Я знаю не только твои слабости, малышка. Я знаю слабые звенья нашей с тобой «прелести» — засранки Глейп-ниэр. Те, о которых мы с тобой никому не говорим. Потому что, если о них узнают… Ну, по меньшей мере, безмятежно отсиживать задницу на троне не светит уже ни мне, ни тебе, ни нашим потомкам.

И, если мы и впрямь настолько извратили первоначальную идею собственной высокой миссии, скатились вот в эту зловонную клоаку трусливого эгоизма — так нам и надо!

Конечно, очень хочется верить, что хоть кто-то из них все это переживет. Потому что иначе — чем я тогда лучше тебя? Из одной Бездны Домну в другую…

— Кто первый?

Гробовая тишина по-прежнему служила ему ответом. Ну что ж, ничего удивительного. Ты бы и сам не поверил. Одно дело — услышать такое от баньши, другое — от патологического лжеца и известной на весь мир бездари.

Киэнн вздохнул:

— Послушайте, я вас отлично понимаю, это звучит убийственно неправдоподобно. Но что вы теряете? Здесь вас не ждет ничего, кроме смерти. А если я не лгу? — Он улыбнулся как можно очаровательней, и тут же вспомнил: — Да, еще. Те, кого выведу — будьте так добры, не попадайтесь на глаза Аинэке! И лучше вообще никому на глаза не попадайтесь. Живите так, как будто вы умерли. Как будто вы — тени мертвых. Если хотите выжить.

Толпа тихо загудела. Уже хоть какой-то прогресс. Наконец кто-то на границе света и тьмы (кто именно — Киэнн не разглядел) решился задать вопрос по делу:

— И как долго нам быть «тенями»?

Превосходно, юноша, это именно то, чего я хотел! Перевести акцент с общего и первостепенного «лжет ли Дэ Данаан?» на частное и вторичное «что делать, если он все же не лжет?» Допущение сделано — и это значительный шаг в нужную сторону.

Киэнн на секунду задумался, или, скорее, сделал вид:

— Полагаю, по меньшей мере, до Бельтанэ. Или до тех пор, пока ситуация не изменится. Хорошо, говорю напрямик: до тех пор, пока Аинэке не перестанет быть королевой. И кстати, — он хитро прищурился: — я собираюсь ей с этим пособить.