Истукан с царственной надменностью взирал на незваных гостей. Казалось, вот-вот оживет и с громовым раскатом обрушит на них свое возмущение: кто вы такие, что вам здесь понадобилось, зачем тревожите мой покой? Лола смотрела на него, как зачарованная, поражаясь его величием и торжественной статью.
На юго-западе взору Лолы и Руслана предстала знакомая горная цепь. Повитые туманной дымкой темно-зеленые пики словно перебежали сюда с юго-восточной стороны Понкайо. В месте соединения омертвелого подножия вулкана с устланной махровыми лесами горной цепью, как в месте перехода из одного мира в другой, образовалась седловина, из которой с высоты не меньше двадцати метров падал в океан узкий пенный столб воды, подсвеченный лучами заката. Картина была поистине завораживающая, но одухотворила одну лишь Лолу. Руслан остался безучастен и предоставил сестре возможность поражаться за них обоих.
– Если это продолжение тех гор, которые мы видели на другой стороне, – нарушил он свое задумчивое молчание, повисшее после бурных излияний Лолы, – то, получается, они тянутся через весь остров и делят его на две половины… Впрочем, утверждать не берусь. Это лишь догадки.
Они двигались вокруг Понкайо против часовой стрелки. На юге их встретили живописные известняковые столбы, светло-коричневые, пористые, будто слепленные из песочного теста. Под вековыми дождями и ветрами, под нескончаемым натиском волн столбы истончились у основания, но на самом верху, где зеленел кучерявый околок, летали птицы и бурлила жизнь. Лола не находила слов для восторга.
Торчащие из воды скалистые рифы погнали лодчонку прочь. Руслан сбавил обороты и увел динги подальше, чтобы не напороться на мелкие каменистые зубцы. Южная половина острова дремала под плотным зеленовато-белым туманом, прореженным круглыми темно-зелеными купами деревьев. Руслан часто притормаживал, брал в руки бинокль и по очереди с Лолой изучал воровато проглядывающие меж скал красочные бухточки, где сгрудились в рощицы высокие пальмы и загадочно темнели мангровые древостои.
Коварные рифы прятались под предательскими волнами. Руслан не рисковал подплыть ближе, а уж о высадке и речи не было. Исполинские столбы нависали над беззащитной лодчонкой, как рассерженные учителя над непослушным учеником, и тянулись вдоль всего южного берега, ревностно оберегая райские бухточки от чужеродного вторжения. На склонах горного хребта зеленовато-белый туман, уплотняясь, темнел и скучивался в облака. Не в силах перевалить через горные пики, они стекали по обратной стороне горной цепи рваной полупрозрачной дымкой.
На юго-юго-востоке волны ощетинились на лодчонку мелкой, но очень плотной и острой россыпью скалистых рифов. Динги в испуге шарахнулся, заложил крутой вираж и остановился на безопасном расстоянии: наметанный глаз Лолы приметил в скале узкую прорезь. Как будто водное ущелье… Нависающие с двух сторон отвесные стены не позволили вглядеться в его глубины, а едва лодочка тронулась с места, как ущелье тут же пропало из виду. Руслан подумал немного, но решил не сдавать назад. Все равно из-за скалистых резцов к ущелью не подступиться. Да и мало ли куда оно ведет. Они сюда не на экскурсию прибыли.
Динги вырулил из-за отрога и понесся к яхте. Издали она выглядела немного лучше, чем вблизи, благодаря горделивой выправке стройного ветряка, который отец Руслана смастерил своими руками и с помощью ребят установил за релингом7 в кормовой части судна.
Максим сидел на кокпите, но как только увидел лодочку, сразу поднялся и в ожидании развернулся к ним. Лопасти ветряка сонно кружились у него над головой, ловя слабый ветерок, но ленца стихии не беспокоила команду: накопленной днем энергии аккумуляторов хватало на все необходимое. После того как сломались система отопления, автопилот, идентификационный передатчик, радар и до кучи отпала надобность в холодильнике, проблема «решилась» сама собой. Теперь вся энергия потреблялась только обязательным оборудованием, таким как радиостанция, помпа, эхолот и светодиодное освещение.
Динги подкатил к корме, Руслан заглушил мотор. Лола ухватилась за трап на транце яхты и с помощью Максима взобралась на кокпит. Руслан бросил товарищу конец фалиня, пропущенный через рым8 под привальным брусом9 в носовой части лодки, Максим привязал динги к яхте и за руку вытянул Руслана прямо с транца на палубу. Из-за своего высокого роста тот частенько пренебрегал трапом.
Лола, пребывая под впечатлением, тут же принялась в ярких подробностях описывать Максиму все, что они с Русланом увидели и узнали. Максим слушал ее внимательно, подбадривал вопросами, но внешне оставался невозмутим. Похоже, как и Руслана, местные красоты его не трогали. Лола не призналась, что была бы не прочь исследовать окрестности, пройти остров из одного конца в другой, вдоль и поперек, заглянуть в тайные уголки, попробовать разгадать его секреты. Но такое удовольствие для них непозволительно. Они должны сосредоточиться на том, чтобы дождаться помощи, а для этого им нужно каждый час выходить в эфир и постоянно бдеть за горизонтом. Лишь тогда у них есть шанс вернуться домой. Понкайо возник у них на пути, как оазис в пустыне, но это не иллюзия, не сон, не плод распаленного разума. Он такой же настоящий, как и они сами, пусть даже во всем остальном мире давно уже не верят, что они живы и способны спустя полгода вернуться из мертвых.
– Другого места для высадки нет, – заключил Руслан, когда Лола выдохлась и замолчала. – С этого берега мы видны как на ладони, плюс горизонт отлично просматривается. Будем жечь костры, подавать сигналы и выходить на связь. Будем ждать.
«Милана» стояла носом к Понкайо и кормой к горизонту. Команда сгрудилась на кокпите и стала наблюдать за гаснущими на небе багряными всполохами, которые солнце метало из-за острова, точно огненные стрелы. Впервые за долгое время троица ощутила надежду на спасение, настоящую надежду, а не ту, которую пять месяцев подпитывала волей к жизни, воинственным духом и упрямым стремлением не опускать руки, пока не истощены припасы и бьется сердце.
– Мы переезжаем? – спросила Лола.
– Думаю, да, – отозвался Руслан. – Нельзя ждать, пока сюда придет шторм. Если нас опять унесет черт знает куда, можем застрять в океане еще на шесть месяцев. Отсюда у нас будет какой-никакой, но шанс дозваться береговой станции Мельтахо.
– Мне кажется, мы раньше другое судно увидим, чем до Мельтахо докричимся, – заметил Максим.
– Пусть так. Пусть хоть как-нибудь. Но упускать эту возможность нельзя. Мы останемся здесь и будем выходить на связь. Выходить и выходить, каждый день и по возможности каждый час. Будем надеяться, сюда кто-то приезжает. Остров не маленький, да и руины привлекают внимание.
– Не верится, что он необитаем, – поделилась Лола своими мыслями. – Здесь мог бы разместиться небольшой курортный городок. А мы все вещи заберем?
– Не вижу смысла что-то оставлять, – покачал головой Руслан. – Заберем всё, в том числе и провиант.
– А ночевать где будем?
– Лично я предпочту во время шторма проснуться на берегу, а не на яхте с нерабочим двигателем и обломанной мачтой, – ввернул Максим.
– Точнее и не скажешь, – согласился Руслан. – Мы отделались, что называется, малой кровью. Больше так рисковать нельзя. Как там говорят? «Удача не длится вечно».
Максим хмыкнул.
– Это если не знать, как ее прикармливать.
– Я предпочту перестраховаться, – твердо ответил Руслан.
Небо на востоке стремительно темнело, призрачные облака таяли прямо на глазах. Замерцали над головой первые звезды. Команда постояла еще немного и друг за дружкой спустилась на нижнюю палубу. Лола прошла к себе в каюту, стягивая на ходу заколку-краб с растрепанных волос. Максим сунул походные рации в зарядные «стаканы», чтобы к завтрашнему дню они были наготове, взял в руки лоцию и плюхнулся на диван.
