- На три, два, один… Давай!

Мы синхронно выбросили руки вперёд, отпуская наше ужасающее творение в атаку. Казалось, поначалу эта титаническая стена вообще отказывается двигаться и подчиняться мне — настолько массивной её получилось создать. Стиснув зубы до боли в висках, я толкала стену вперед, превращая её из защитной преграды в смертельное цунами. Снеси все к чёртовой матери, родная! Этих драконов, Воинов, горы, воскресших богов — все снеси, только останови это безумие и позволь нам наконец-то жить, а не выживать!

Каждого, кто попадал в нашу смертоносную ловушку, я чувствовала. Я была глазами, ушами, кожей воды, которая безжалостно обволакивала всех на своём пути. Драконы и люди кричали, хрипели, захлебывались, пытаясь убраться подальше, но результат для всех был един — поражённые высоким напряжением, они один за другим летели к земле. Может, наша с Яном атака и не задела бы всех, если бы не остальные Защитники. Воздушные вихри не позволяли подняться выше волны, раздирающий кожу град мешал сориентироваться в пространстве, а вылетающие из земли булыжники сбивали траекторию полёта. Тех, кто упал, крепко держали зыбучие пески, островками появляющиеся то тут, то там. Наша гигантская электрическая мухобойка работала просто отлично. Главное, забыть, что на землю падают совсем не мухи.

В какой-то момент мне стало легче: водяную стену уже не приходилось толкать изо всех сил, она набрала скорость, и теперь ей требовался только контроль. Дико трясущейся рукой я вытерла кровь с лица и вздрогнула, когда кто-то коснулся моего плеча. По телу тут же растеклось живительное тепло, а я даже не подозревала, как сильно на самом деле замёрзла.

- Сможешь высушить землю? — наклонившись к самому уху, спросил Макс. Оценив моё состояние, уточнил:

- Хотя бы частично.

- Думаю, да, — ответила я, с трудом шевеля губами. Все ещё не отпуская руку Яна — было ужасно страшно, что наша атака рассеется, не завершив начатое, — взмахнула свободной окровавленной рукой и сжала непослушные пальцы в кулак. От земли стали отрываться мутные капли, смешанные с грязью и кровью, и тут же, словно магнитом, притягивались к разбушевавшейся волне. Тёплые ладони исчезли с моих плеч, и меня снова пробрал до костей жуткий холод, порожденный нашей магией. Магией, которую я когда-то считала удивительной и прекрасной.

Электрическое цунами уже практически добралось до Лабиринтов Теней, когда по земле хищно поползла шипящая лава. По её поверхности тонким, почти незаметным слоем заструился огонь, в котором со злым ворчанием растворялись падающие льдинки. Когда раздались первые отчаянные крики тех, до кого своим монотонным шагом добралась раскаленная тягучая смерть, я закрыла глаза. Мне только кажется, что кто-то кричит, не желая умирать. Мне все это снится, и, когда я открою глаза, не будет ни магии, ни параллельного мира, ни войны. Будет солнечная набережная в родном городе, в моей руке окажется мороженое, на ногах — истертые и самые удобные в мире сандалии, а в голове мысли только о любви, танцах и немножко учёбе.

Сильный энергетический всплеск слишком резко и болезненно вырвал меня из идеального воображаемого мира. Наша волна отвратительным победным маршем прошла свой путь и, столкнувшись с непоколебимым камнем Лабиринтов Теней, разлетелась мириадами брызг, спровоцировавших долгое шипение лавы. Льдинки исчезли, снова уступив место обычному дождю, который спустя пару минут мысленных усилий я остановила. Гром стих, остался лишь пронизывающий ветер, плетью хлеставший по нашим лицам. Лава медленно темнела и застывала. Все вокруг стало усеяно телами Воинов и огромными тушами драконов. Почти ни один дракон не погиб — попробуй убить этих смертоносных созданий с шипами и бронебойной чешуей. Но все они были сильно истощены: лежали, завалившись на бок, распластавшись на животе, кто-то безуспешно дергал поврежденным крылом. Все здесь словно впало в какой-то фантасмагорический сон.

Мы молчали. Кажется, даже боялись дышать. Ян с трудом отцепил свою ладонь от моей, которую я уже давно не чувствовала, и теперь её противно закололо. Я не знала, что делать дальше. Сейчас, когда мы превратились в убийц ужасающего масштаба, эмоции словно отключились. Война ведь ещё не закончена, а я уже превысила лимит своих душевных сил.

Шерион, снова появившийся будто из ниоткуда, медленно, хромая на одну ногу, брел к драконам с левой вытянутой рукой наизготове. Правая заканчивалась на запястье, обвернутым какой-то тряпкой, — кисти не было. Приблизившись к первому дракону, Воин почти дотронулся до него и, задрожав, словно сдернул невидимое покрывало. Дракон издал короткий хрип, взмахнул хвостом для последнего удара, но тот почти сразу упал обратно. Оранжевые глаза закатились, и теперь перед нами неподвижно лежала просто туша, лишенная жизни. В какой-то миг возникла мысль остановить Шериона: драконы же ни в чем не виноваты, они просто подчинялись командам! Но произносить что-либо вслух не было сил. Да и желания. Казалось, внутри вообще ничего не было.

Я огляделась, пытаясь найти кого-нибудь ещё из Воинов, защищавших нас, но не видела никого — вообще никакого движения. Когда Эрика немного утихомирила разбушевавшийся ветер и у меня перестали слезиться глаза (от ветра ли?), я разглядела неподалёку знакомое лицо. Неспешно подошла, хлюпая по раскисшей земле, и присела на корточки рядом с Таби. В неподвижном взгляде, устремленном в серое небо, застыло напряжение, словно женщина отключилась в самой середине атаки и даже не успела понять, что её жизнь вот-вот оборвется. Левая рука была обожжена до середины плеча, но больше никаких существенных ран я не заметила. Теперь даже не понять, как Таби умерла. По щеке прокатилась незваная слеза, за ней вторая, третья… Странно плакать, когда даже не чувствуешь, отчего. В голове заскреблась одинокая мысль, что нужно закрыть Таби глаза — так же вроде принято, да? Но я не смогла. Не получилось заставить себя прикоснуться к ней — к женщине, которая беспокоилась обо мне, подарила глоток воды после пытки в огне и заряжала смелостью одним только своим видом. Если прикоснусь, её смерть станет реальной, осязаемой, подберётся слишком близко, а я этого не хочу. Интересно, а Свирайта тоже нет в живых?

- Эй, народ, — обеспокоенный голос Богдана заставил подняться и вернуться к друзьям. — У Лабиринтов действительно собирается какой-то слишком густой туман, или мне кажется?

Я вгляделась в узкую белую полоску у подножия скал. Надо же, как далеко нас отбросило во время битвы, если учесть, что первоначально мы приземлились совсем недалеко от них. Где-то там я посадила дерево… Семечко наверняка выдернуло из земли во время нашей атаки. Или оно осталось там и теперь никогда не сможет прорасти из-за толстого слоя застывшей лавы. Мысль об этом так больно ударила, что я даже не сразу заметила крошечный магический крючок, который снова вцепился в мою Стихию с намерением вырвать её с корнем. Наглая, настырная, мерзкая Эдайла. Как же нам от тебя избавиться?

- Ну-ну, а я уже почти соскучился по этому саднящему ощущению внутри, — озвучил схожие с моими мысли Максим. — Это же не наш туман? — он посмотрел сначала на меня, потом на Эрику. Мы синхронно покачали головами, отрицая свою причастность к этому явлению. А белая линия меж тем уже превратилась в широкую полосу, но оставалось непонятным, приближается она к нам или просто увеличивается в размерах. Жжение в груди возросло, и последние сомнения о происхождении неизвестной белой пелены рассеялись.

- Что на этот раз? — напряжённо пробормотал Глеб. — Земля как будто замерзает.

- Я ничего не чувствую, — Сеня прикоснулся к земле и снова посмотрел вперёд. Полоса становилась все шире, словно Лабиринты Теней в отместку послали к нам собственную волну. От разливающегося в груди жара стало тяжелее дышать, по шее стекла капля пота.

- Совсем плохо? — осторожно и даже неуверенно спросил Богдан, словно боялся, что я наору на него за этот вопрос. Я лишь сжала кулаки, защищая свою Стихию, и шумно вдыхала и выдыхала воздух.