— Мне только с сыром! И… Люсиль?

— Да?

— Что такое «Снэпчат»?

Она прищурилась и дважды покачала головой.

— Нет. И даже не касайся этого. За вечер одного экскурса в соцсети вполне достаточно. Оставим регистрацию в «Снэпчате» до следующего раза.

Люси

О первом свидании через «Тиндер» Грэм договорился на субботу. Перед уходом я уговорила его сменить костюм и галстук на простую белую футболку и темные джинсы.

— Вид у меня какой-то небрежный, — пожаловался он.

— Хм, ты же в любом случае планируешь раздеваться, разве нет? А теперь иди. Иди, раздвинь ей ноги, подвигай туда-сюда бедрами, а потом возвращайся домой писать об ужасах и монстрах.

В половине девятого вечера он ушел.

А в девять уже вернулся.

Я удивленно выгнула бровь.

— Эм-м-м, не хочу неуважительно отозваться о твоей мужественности и все такое, но… это был самый быстрый раунд в истории секса.

— У меня с ней не было секса, — ответил Грэм, бросая ключи на столик в прихожей.

— Как так? Почему?

— Она оказалась лгуньей.

— О, нет. — Я нахмурилась и почувствовала, как от жалости к нему кольнуло в сердце. — Она замужем? У нее дети? Она на сто килограммов толще, чем на фотографии? У нее член? Ее звали Джордж?

— Нет, — резко ответил он, плюхаясь на диван в гостиной.

— Тогда что?

— Ее волосы.

— А?

— Волосы. На фото она брюнетка, а при встрече оказалась блондинкой.

Я несколько раз моргнула. Он на полном серьезе?

— Повтори еще раз.

— Я это к чему? Раз она соврала насчет волос, значит, запросто могла бы соврать и о гонорее или о чем-то подобном.

Он произнес это с таким серьезным видом, что я не смогла удержаться от смеха.

— Да, Грэм. Именно так обычно и происходит.

Я так хохотала, что даже живот заболел.

— Это не смешно, Люсиль. Оказывается, я не из тех мужчин, кто может запросто переспать с первой встречной. У меня горят сроки сдачи глав, а я вообще не понимаю, каким образом мне расслабиться, чтобы вовремя отправить книгу своему редактору. Это должно было произойти еще перед рождением Тэлон. То есть больше полугода назад.

Я широко улыбнулась и прикусила губу.

— Знаешь, что? Думаю, у меня есть идея. И я на сто десять процентов уверена, что тебе она не понравится.

— Что за идея? — спросил Грэм.

— Ты когда-нибудь слышал о горячей йоге?

— Я здесь единственный мужчина, — прошептал Грэм, входя со мной в студию йоги ранним воскресным утром. На нем была белая майка и серые спортивные штаны. Вид у него был испуганный.

— Не говори глупостей, Грэм-Сухарь. Здесь инструктор — парень. Тоби. Ты отлично впишешься.

Я лгала.

Он совершенно не вписывался. Зато вид взрослого накачанного, мускулистого мужика, пытающегося выполнить приветствие солнцу, навсегда останется самым ярким моментом в моей жизни… и в жизни всех присутствующих в студии женщин.

— Теперь переходим от кобры к собаке, подкрадывающейся к голубю. Контролируем движения, — скомандовал Тоби.

Грэм застонал. Выполняя каждое задание, он не переставал брюзжать:

— Кобра, голубь, верблюд… почему здесь каждое упражнение называется, как поза в сексе?

Я хихикнула.

— Знаешь, Грэм-Сухарь, большинство людей слышит в них названия животных. А секс и позы здесь совершенно ни при чем.

Он повернулся в мою сторону и через секунду до меня дошло. На его лице была легкая улыбка.

Сработало.

— Ты очень напряжен, — заметил инструктор и подошел к Грэму, чтобы помочь.

— О, нет, не нужно… — запротестовал Грэм, но было слишком поздно. Тоби уже помогал ему расположить бедра в правильной позиции.

— Расслабься, — сказал Тоби своим успокаивающим голосом. — Расслабься.

— Трудно расслабиться, когда посторонний человек прикасается к твоему… — Глаза Грэма округлились. — Это мой пенис! Ты реально трогаешь мой пенис! — ворчал Грэм, пока инструктор помогал ему с одной из позиций.

Я не могла перестать ухмыляться из-за того, как нелепо выглядела неловкость Грэма. У него было такое серьезное лицо. А когда Тоби заставил его выпятить задницу, у меня от смеха слезы потекли по щекам.

— Отлично, класс. Последний вдох. Вдохните позитивные энергии, выдохните негативные. Намасте. — И Тоби поклонился нам всем. (Примеч.: Namaste дословно переводится как «поклон тебе / я кланяюсь тебе». В индуистской традиции (еще в Тибете и Непале) — универсальное вежливое приветствие или прощание).

А Грэм остался лежать на полу: потный, изнуренный, но не утративший мужественности.

— Давай, поднимайся. — Не в силах сдержать смех, я наклонилась над ним, и он протянул мне руку, чтобы встать. Поднявшись на ноги, он потряс возле меня своими потными волосами.

— Фу! Это отвратительно!

Хитро улыбнувшись, он сказал:

— По твоей милости меня облапали у всех на глазах, так что наслаждайся потным душем.

— Поверь, это невероятное везение, что тебя облапал Тоби, а не те женщины, что в данный момент таращатся на тебя вон из того угла.

Грэм обернулся и увидел разглядывающих его женщин, которые тут же принялись махать ему.

— Все женщины сексуально-озабоченные, — пошутил он.

— И это говорит человек, для которого верблюд — это позиция в сексе. А как именно это выглядит? Ты просто встаешь на четвереньки и… — я сделала толчок вперед бедрами, — …повторяешь эти движения? — Я продолжала изображать совокупляющегося верблюда, отчего Грэм покраснел сильнее, чем от нагрузок на занятии.

— Люсиль.

— Да?

— Прекрати трахать воздух.

— С удовольствием, хотя твой смущенный вид дорогого стоит, — рассмеялась я.

Его, как оказалось, так легко смутить, и я понимала, что в данный момент рядом со мной, на людях, для него это настоящее мучение. А я была готова использовать любую возможность — даже выставить себя дурочкой.

— Ладно, ежу понятно, что горячая йога — не твой конек.

— Абсолютно. Во всяком случае, я чувствую себя еще более напряженным и безжалостно облапанным, — пошутил он.

— Хорошо, позволь мне еще кое-что попробовать. Вдруг тебе поможет?

Он приподнял бровь, словно прочитал мои мысли.

— Ты собираешься окуривать мой дом дымом горящего шалфея, не так ли? Или по всем подоконникам разложишь свои амулеты?

— О, да, — кивнула я в ответ. — С помощью обрядов хиппи я собираюсь изгнать все дерьмо из твоего дома, а потом ты будешь помогать мне в саду.

Следующие несколько недель я провела на заднем дворе, обучая Грэма всем тонкостям садоводства. Мы посадили и фруктовые деревья, и овощи, и красивые цветы. Я высадила грядку подсолнухов — когда вырастут, они будут очень красиво смотреться. В одном из уголков сада стояла каменная скамья, идеально подходящая как для утренней медитации, так и для послеобеденного чтения. Я окружила ее восхитительными цветами, которые добавят газону ярких красок. Здесь и лилии, и котовник, и кореопсисы, и незабудки, и глориозы, и ромашки. Великолепное разноцветье: розовый, красный, желтый, голубой — в жизнь Грэма неплохо бы добавить красок.

Когда радионяня начала разряжаться, стоявший на коленях Грэм поднялся на ноги.

— Я схожу за ней.

Не прошло и нескольких минут, как я услышала голос Грэма, выкрикивающий мое имя.

— ЛЮСИЛЬ!!!

Я села на корточки, встревоженная настойчивым криком Грэма.

— ЛЮСИЛЬ!!! СКОРЕЕ!!!

Я вскочила на ноги. Сердце бешено заколотилось в груди. Перепачканная грязью и с криком: «Что случилось?», я бросилась в дом.

— В гостиную! Скорее! — крикнул он.

Я рванула туда, в ужасе от того, что мне, возможно, предстояло увидеть. С выпрыгивающим из горла сердцем я наконец-то добежала до места и тут же прижала ладони ко рту.

— О, Боже! — При виде Тэлон мои глаза наполнились слезами.