— ДАВАЙ! — крикнула Сара.

Щелчок. Голубоватое свечение соединило модули, мгновенно приковав всех к полу. Близнецы попытались вырваться, но бонус их связи скакал от одного к другой. Но даже с максимальной скоростью, никто из них не мог преодолеть гравитации.

— Надеюсь, ты меня не убьешь… — улыбнулась Сара, распластавшись звездочкой.

Анна впервые продемонстрировала это заклинание. Саре показалось, что время замедлилось. Ведьма с трудом подняла голову и вцепилась ногтями в хладный мрамор. За ее спиной возникла зыбкая тень, напоминающая столб. В глубине черных глаз загорелось неистовое пламя и вырвалось наружу. Анна закричала.

Жертвенное пламя.

Бушующая бездна вырвалась на свободу, охватив все вокруг. Сару накрыло психокинетическим барьером, а сама Анна не получала урона от огня. Ведьма шептала что-то загробным голосом, отдававшимся ужасающим эхом. Сара зажмурилась. Было слишком ярко. Близнецы неистово кричали, заходясь лаем и рычанием. Но Анна не останавливалась.

***

Павел задумался. Мальчик-мечник и девочка-волшебница спали крепким, но совершенно нездоровым сном. Усыпляющая ловушка отлично сработала. Нескоординированные противники попались в нее как дети. Считается ли усыпляющая ловушка за атаку? Точнее, считаются ли руки Павла «обагренными в крови»?

Павел закрыл глаза и припомнил, как Кайл зачитывал описание навыка Маррайяша Жатва: «…он вдыхает души всех, чьи руки обагрились кровью. Любое движение или звук прерывают сон Маррайяша». Павел не знал, стоит ли рисковать и использовать Жатву.

В первую очередь, Павел был теоретиком и мог проводить время подолгу вглядываясь в совершенно неинтересную стену. Но во время подобного «зависания» в голове у него выстраивались сложные связи, проводились расчеты и делались выводы. Кроме того, Павел любил экспериментировать, что в детстве часто выливалось в разобранные предметы техники, испорченную мебель и кучу ранений.

Разумеется, опыта у Павла с возрастом прибавилось. Поэтому-то успешность экспериментов выросла, а неудачные моменты казались невероятно редкими казусами. Однако несмотря на всю свою любознательность, гений всегда трезво оценивал риски. Именно поэтому он не сжег дом, не убил кота, не взорвал отцовский парящий мопед времен легендарного Илона Маска и многое другое.

Вот и сейчас Павел попытался трезво оценить риски. Описание можно было истолковать по-разному. Первый вариант заключался в том, что Маррайяш нанесет урон абсолютно всем, кто когда-либо вступал в какую-либо битву. Второй: под удар попадут все, нанесшие урон кому-либо в какой-то определенный промежуток времени. Третий: под удар попадут все, кто наносил урон кому-либо во время чтения заклинания. Четвертый: урон нанесется только врагам, а союзников условие вообще не касалось. Пятый…

В общем, вариантов было довольно много. В случае, если система засчитает Павла как «обагрившего руки в крови», он просто сдохнет. Урон-то у навыка просто колоссальный! Но если… Может, стоит рискнуть? Даже если Павел умрет, он сможет воскреснуть с помощью чрезвычайно дорого расходника. Но ведь он специально изготовил эти амулеты для непредвиденных ситуации.

— Что вы решили? — Маррайяш обращался ко всем «живым» союзникам на «вы».

Павел ничего не ответил. Спустя минуту, наблюдая за быстро высыпающимся песком в узорчатых часах, Маррайяш повторил:

— Что вы решили?

— Ой! Прости, задумался… — протянул Павел.

Самый верный, самый банальный выход из придуманной им дилеммой парень искал долго, уставившись в пол. А когда нашел, чертыхнулся и чуть не провалился под землю из-за стыда. Он забыл спросить о Жатве у самого монаха.

— Маррайяш, используя Жатву, кому ты наносишь урон? Что означает «те, чьи руки обагрены кровью»?

— Все, кого я посчитаю таковыми.

— Мда, — улыбнулся Павел. — Можешь использовать его? Мне любопытно…

— Пытливый ум иной раз приводит к самым бессмысленным решениям, — без тени эмоций прошептал монах и, зажмурившись, добавил: — Наблюдайте.

***

Битва получилась тупой и убогой. Бесформенный сгусток магии выплевывал из себя куски тел, которые складывались в отдельных существ и нападали. Я пытался заставить себя не думать о тех, чьи тела использовались для создания отвратительного чудовища. Но не мог.

Рой

Клубок душ

Искусственный дух

Ублюдок Аурелио использовал тела своих пленников-детей, пытаясь создать универсального юнита. Монстр скреплял куски тел словно осколки пазла, словно куски кукол, комбинируя наиболее подходящие для нападения, защиты, уклонения и прочего.

Но толку от его адаптивности не было. Благодаря навыкам Любимица смертных и Концентрация, Ирен брала под контроль каждое созданное существо и направляла против самого Роя. Нам невероятно повезло с противником. Будь это кто-то один, пришлось бы туго.

Именно поэтому я посчитал наш «поединок» тупым. Я сидел на холодном полу, раздумывая дальнейшее прохождение, думая о Ноксе и разговаривая с Музой. А созданный магической дымкой моб атаковал его же.

Все шло хорошо, и я расслабился. И тогда наступила катастрофа. Жижа из маны сдохла, а призванная детская версия чудовища Франкенштейна бодренько побежала к нам, чуть ли не крича «Папа, мама!».

— Зараза! — коротко вскрикнул я, не зная, что делать. — Ирен, пусть он убьет себя.

— Такой команды он не послушается.

Я начал паниковать. А от того, что Ирен наблюдала не самые подходящие для героя эмоции вроде чрезмерного волнения и злости, я нервничал и злился еще больше! В итоге пришлось воспользоваться… Огоньком.

Веселое пламя свечи ярко сияло в моей руке, радостно потрескивая при каждом выстреле. Благодаря усилениям Ирен и бафам от свитков, еды и питья, Огонек наносил гораздо больше урона. Больше своей обычной версии. Но видя жалкие пятьдесят единиц урона по противнику, я горько вздохнул.

К счастью, у сшитого паренька жизнь и мана не прибавлялись. Вероятно, из-за скоропостижной кончины его родителя — магической жижи Роя. К слову, я понимал, что в данном случае Рой вовсе не любимое имя Аурелио, а попытка дать говорящее название для получившегося духа. Рой насекомых. Рой убитых душ. А значит существо являло собой клубок душ и тел, искаженных ужасными экспериментами архимага.

Я перевел взгляд на полоску жизней миньона. Еще больше половины, а времени осталось всего пять минут!

— Черт-черт-черт!

— Прости… Я бессильна.

— Нет! Ирен, это не твоя вина! Если бы я выкупил в аукционе духа помощнее… Черт!

Времени почти не осталось. Я продолжил на максимально возможной скорости атаковать противника, одновременно уклоняясь от его атак. Долгий, муторный кайт закончился бы моей победой. В момент, когда от меня требовалась скорость, я ничего не мог сделать. Ничего.

Время кончилось. Пол засиял и выпустил с десяток кружащихся магических кругов. Они обернулись вокруг миньона обручами и переместили куда-то. После ослепляющей вспышки мы с Ирен провалились в радужную бездну. На мгновение я потерял сознание.

Проснувшись, я обнаружил рядом с собой Ирен. Тут же подлетели Сара, Сэмми и Анна. Судя по всему, мы находились на каком-то балконе. Немного вдалеке, возле перил стояли Павел и Маррайяш.

— Я… Я проиграл. Не успел. Черт!

Сара покачала головой и облегченно вздохнула. Что? Почему она обрадовалась? А Сэмми? А почему Павел вдруг устало осел и уставился на меня благодарным взглядом.

— «Один сообразил?», с невероятным любопытством… то есть, без тени интереса на мудром лике изрек магистр, — произнес нарисовавшийся из ниоткуда дворецкий.

— Кайло, отлично сработано!

— Ч-чего?! — недоуменно промямлил я.

— «Если поставить часики и указать на них идиоту, он подумает, что скоро случится нечто важное. Начнет суетиться, боясь опоздать. Вот только не всегда нужно спешить», проговорил магистр, поучая глупых детишек.

— Кайл, он… — начала Сара, но ее голос пропал.

Я тоже не мог произнести и слова.

— «Я хочу преподать им урок, а они не желают слушать! Неблагодарные бестолочи!», яростно запищал… то есть, хладнокровно произнес магистр.