На телефон приходит оповещение и я поспешно хватаю его с прикроватной тумбочки, чтобы выключить звук. Мельком пробегаю по сообщению глазами. Всего три слова от неизвестного отправителя, но горло словно сдавливает невидимой рукой, настолько становится нечем дышать.

«Я все знаю».

Это были лучшие выходные в моей жизни. Несмотря на непонятную угрозу от незнакомца, я старалась не показывать Марку, что меня это беспокоит. Тем более этот «доброжелатель» пока себя никак не проявил больше. И так на Краева все мои проблемы свалились. А уж что нас ждало впереди… Я даже боялась представить, как отреагирует отец, боялась лишнее слово обронить в телефонном разговоре, чтобы случайно не выдать себя с головой.

Что делать дальше? Почему-то не верилось, что отец просто так возьмет и разрешит мне жить с Марком, а Тае — с ее обожаемым Толиком. Скорее прикончит нас всех. Разом. Вот это как раз было похоже на правду.

Я так погружаюсь в эти безрадостные мысли за приготовлением завтрака, что не замечаю, как Марк подходит сзади. Только вздрагиваю и зажмуриваюсь от удовольствия, когда он заключает меня в крепкие объятия, осыпает поцелуями шею и шепчет на ухо хриплым после сна голосом:

— Моя рубашка тебе идет безмерно. Так соблазнительно выглядишь…

Не могу удержаться — улыбаюсь и выключаю от греха подальше сковороду, на которой даже не успела зажариться яичница. И очень вовремя, потому что Краев легко подхватывает меня на руки и усаживает на стол. Одним уверенным движением придвигает ближе и выдыхает прямо в губы:

— Доброе утро, хозяйка дома.

Поцелуй выходит горячим и жадным. С ним всегда мало всего — ласк, поцелуев, заботы. Хочется еще и еще. И мне страшно от мысли, что все это кончится, что этот мой мужчина станет чужим. Но сейчас эти страхи растворяются в крепких объятиях. О да, Краев умеет заставить забыть обо всем на свете, кроме него одного.

— Марк! — выдыхаю, слабо сопротивляясь, — Завтрак!

— Да. Прекрасный завтрак, — довольно ухмыляется мужчина, ловко избавляя меня от единственного предмета одежды.

— Ты опоздаешь на работу, — безуспешно взываю к голосу разума.

— Да. Сегодня я планирую очень сильно опоздать на работу, — ухмылка Марка становится еще шире.

Завтрак приходится отложить.

Зато после он проходит куда более спокойно, не в пример прошлым дням. Краев допивает кофе и как бы между делом говорит:

— Возвращайся на работу. Я же вижу, ты тоскуешь без дела.

— Ты серьезно? — удивленно вскидываю брови и передаю Марку намазанный джемом тост, — А как же расследование? Меня ведь отстранили до того момента, пока результатов не будет.

Но мой лучший босс только недовольно морщится:

— Это не ты, я знаю. И этого достаточно, чтобы ты вернулась.

— Ну что ж, — я откладываю нож и с глубокомысленным видом откусываю кусок бутерброда, — я очень ценный сотрудник. Даже не знаю, стоит ли соглашаться на ваше предложение или лучше поискать вакансию с более выгодными условиями. Попробуйте меня уговорить.

Марк даже поперхнулся кусочком тоста от моей наглости, но, откашлявшись, расхохотался:

— Так и быть, я сделаю вид, что этого не слышал и в качестве одолжения не накажу своего ценного сотрудника.

— Ну-у, мог бы и поуговаривать для вида, — я весело морщу нос и смеюсь вместе с ним.

Краев хмыкает весело, а после вздыхает:

— Ну ладно. Хотел приберечь до вечера, но раз уж ты так сильно хочешь, то…

Он поднимается со своего места и останавливается позади меня. Мягким движением убирает в сторону волосы и в следующую секунду застегивает на шее цепочку с изящным синим камешком. От осторожных заботливых касаний перехватывает дух, а уж когда я в нетерпении бегу в прихожую, чтобы получше рассмотреть подарок в зеркале, и вовсе чуть дара речи не лишаюсь!

— Ты с ума сошел?! Это же наверняка очень дорогая вещь! — аккуратный камешек в виде капли завораживающе сверкает гранями, но на душе тепло совсем не от дорогого подарка.

Марк следит за мной с довольной улыбкой, а после подходит ближе и обнимает со спины.

— Ну ты же ценный сотрудник. Надеюсь, такая премия тебя устроит? — наши взгляды пересекаются в зеркале.

— Ты не оставляешь мне выбора, кроме как согласиться.

— Я знаю.

Обжигающие иголки расходятся по телу, когда Марк снова начинает целовать шею. Слегка прикусывает кожу и мне не удается сдержать судорожный вздох. Мгновение — и Краев подхватывает меня на руки.

Что ж, сегодня на работу мы действительно сильно опоздаем…

Я, конечно, знала, что в офисе за моей спиной будут шептаться все, кому не лень после произошедшего, но все равно надеялась, что за время отсутствия сплетни как-то улягутся. Не знаю, то ли мое появление снова всколыхнуло местный серпентарий, то ли магнитные бури так действуют, но ощущение было такое, что косились на меня абсолютно все. А стоило отвернуться или скрыться из виду, сразу же бросались осуждающе шушукаться.

Не думала, что первый рабочий день после вынужденного ухода дастся так тяжело! Из-за этой напряженной обстановки даже сосредоточиться на задачах невозможно было. Я даже не удивилась, когда настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила идущего навстречу коллегу и столкнулась с ним. Бумаги выпали из рук и разлетелись под ногами.

— Осторожнее! Девушка, что же вы так неаккуратно, — охнул мужчина и тут же присел рядом, чтобы помочь собрать рассыпавшиеся документы.

— Простите! Просто сегодня такой день… — я подняла взгляд и осеклась, встречаясь взглядом с начальником службы безопасности.

Збигнев, мать его, Игорь Валентинович мгновенно меняется в лице. От вежливости не остается и следа — смотрит на меня с отвращением, как будто видит перед собой самое мерзкое, что вообще существует на свете. Чуть ли не зубами скрипит от злости и наверняка едва сдерживается, чтобы собранные бумаги мне в лицо не швырнуть.

— Какого черта ты тут делаешь?! — морщась, шипит он, — Кто вообще тебя сюда пропустил?

С трудом вырываю документы из его рук и поднимаюсь, с вызовом глядя на Збигнева.

— Марк Захарович вернул меня на работу, — отвечаю сдержанно, чтобы не нарваться на скандал прямо посреди офиса.

— Ох, ну конечно, — криво ухмыляется Игорь Валентинович, поднимаясь и засовывая руки в карманы брюк, — я забыл, что у Марка отбило последние мозги при виде твоей задницы.

Прежде чем уйти, Збигнев прожигает меня недобрым взглядом. Я едва сдерживаюсь, чтобы не поежиться от того, как многообещающе нехорошо он на меня смотрит. Хочется просто сбежать от внимания этого неприятного человека, но я держусь стойко.

— Не думай, цыпа, что ты здесь надолго, — бросает он на прощание.

Боже, за что этот человек меня так невзлюбил? Замечаю любопытные взгляды коллег, с интересом наблюдавших за перепалкой, и не выдерживаю. Просто хочу быть подальше от всей этой грязи. В фирме отца если и были сплетни, то они как-то проходили стороной, но здесь… Такое ощущение, будто вся твоя жизнь на виду у чужих людей. И все хотят всунуть в нее свой нос. Только вовсе не для того, чтобы поддержать.

Хватаю сумку и выбегаю из офиса. Даже охранника, которого Марк приставил меня охранять вне дома, забываю предупредить, так хочется поскорее сбежать от злых языков.

Ловлю такси и уже через пятнадцать минут приезжаю по адресу съемной квартиры. Хорошо, что Краев еще утром дал мне ключи от его собственного жилья, потому что в свой дом я бы никак не попала. Старая связка осталась в сумке, что я тогда швырнула в преследователя. Замок после этого переставили, но вот дубликат я спросить элементарно забыла.

На лестничной площадке торопливо выуживаю ключ из кармана и вставляю в скважину. Это даже волнительно немного, ведь в квартире Марка я до сих пор не была!

— Так это ты? — женский голос в гулком подъезде раскатывается громом.

От неожиданности и испуга роняю вещи и торопливо оборачиваюсь. В паре шагов от меня, сложив руки на груди, стоит эффектная брюнетка. Судя по тому, как она сканирует меня брезгливым взглядом с головы до ног и пренебрежительно фыркает, точно не соседка и точно не в добром настроении.