‒ А-а… не нужно им ничего объяснять. ‒ Меня так штырит от эмоций, что я едва на ногах держусь. ‒ Сами разберутся.

Снаружи слышится какой-то шум. Бросаюсь обратно, и мы с Олей приникаем к двери. А я еще и оккупирую дверной глазок.

Итак, бабуся Нюра вновь решает проверить, что творится в некогда тихом подъезде. И, конечно же, сразу натыкается на двух визитеров.

‒ Батюшки, каковы добры молодцы! ‒ всплескивает она руками.

‒ Доброе утро. ‒ Интонации Люкоса пропитаны вежливостью. ‒ Мне очень жаль, если мы потревожили ваш покой.

Ого, как высокопарно вещает. Джентльмен залетный.

Как он вообще сюда попал? И каким образом нашел меня?

И главный вопрос: чё тебе надо, большой мальчик?

‒ Ох-хо-хо, ничего, милок. ‒ Бабуся Нюра, пользуясь случаем, зажамкивает ладошками мускулистую руку Люкоса. ‒ Вы ж откель такие красапетки?

‒ Издалека, мадам, ‒ почтительно откликается парень, даже не пытаясь сопротивляться настойчивым пожмякиваниям соседки.

Я бы его предупредила, что с таким напором бабуся Нюра может, в конце концов, хватануть и за что-нибудь святое ‒ где-нибудь пониже. Она тут у нас сноровистая дама. Но я не могу предупредить. Я как бы в домике. Типа в окопах.

‒ Ты ж, красапетка, даже лучше моего любименького — боевой пожарной машины, ‒ воркует соседка.

‒ Определенно, ‒ не отрицает Люкос, хотя явно не представляет, о чем речь. Но как тут себя и не похвалить?

‒ И ты-то какой красивенький. ‒ Бабуся Нюра переключает внимание на второго мальчика.

‒ Спасибо. ‒ Спутник Люкоса краток и максимально вежлив.

Его голос мне смутно знаком.

В это время процесс щупанья полностью переключается на него.

‒ И куда путь держите, богатырьчики? ‒ Судя по интонациям, бабуся Нюра постепенно проходит все стадии экстаза. Определенно, сегодня ее день.

‒ За Асей пришли, ‒ сообщает Люкос так, будто это нечто обыденное.

Определенно, сегодня ‒ не мой день.

«Он знает твое имя», ‒ изумленно шепчет мне Оля.

«Обознался», ‒ бормочу в ответ.

‒ За Асюшкой? ‒ восторгается бабуся Нюра. ‒ Нашей родненькой?

‒ За Лютиковой, ‒ уточняет Люкос.

«Он знает твою фамилию!» ‒ шипит Оля, тряся меня за плечо.

«Мало ли Лютиковых на один квадратный сантиметр?» ‒ отмахиваюсь я, а сама лихорадочно соображаю, каким способом эффективнее покинуть помещение. Пока в голову приходит только вариант с Малявой. Короче, сигануть в форточку. И прибиться к голубям. Ур-ур-ур, мне хлебных крошек за счет заведения.

А снаружи бабуся Нюра неожиданно преподносит новый сюрприз.

‒ Так то бишь женишок? ‒ Она одобрительно цокает языком. ‒ За красавицей нашей пришел? Пра-а-ально, пра-а-ально. Где ты еще такую сыщешь?

Прислушиваюсь, чтобы оценить масштабы возмущения, которые, предположительно, должны накрыть самолюбие Люкоса. Типа «да я, да королевская особа, да за простой девчонкой?».

Вот только Люкос ничего не отрицает, предпочтя загадочно промолчать.

И бабуся Нюра тут же толкует его молчание на свой лад.

Дверь сотрясается от первого удара. Соседка берет дело в свои натренированные тасканием лопат руки.

‒ Асюшка! Отворяй, девонька! Женихи пришли!

Оля изумленно вылупляется на меня.

«Женихи пришли», ‒ растерянно повторяет она новость.

О как, прямо проходной двор.

«Женихи идут в пень», ‒ безапелляционно сообщаю я. 

В коридор выходит Гоша. В чертах его лица застыл большущий знак вопроса. За ним вальяжно выплывает Радик.

‒ Как обстановка? — любопытствует Олин благоверный. — Кто там за дверью?

‒ К бабусе Нюре пришли бойцы из синего и красного углов ринга, ‒ сдавленным голосом поясняю я.

Мне и так нелегко от взгляда Оли, полного подозрений. А тут еще кому-то придется объяснять всю специфику моей неоднозначной проблемы. Перспектива не вдохновляет, так что лучше не буду вдаваться в подробности.

‒ О, ясно. — Гоша, в отличие от супруги, мои слова сомнению не подвергает. — А знаете, девчонки, они ничего — славные. Зверюшки твои.

Называет моих бестий «славными»?

Ради такого дела я даже отвлекаюсь от тревожных мыслей по поводу того, что за мной отправили могучий спецотряд.

Итак, Малява и Радик настолько хорошо себя ведут, что даже похвалы удостаиваются? Подозрительно. Особенно, если помнить, какие они у меня, мягко говоря, необычные.

Приглядываюсь, и точно. Вот он подвох.

Притихший, а потому смахивающий на скромного милягу Радик семенит за Гошей спинкой вперед. Не будем уже вдаваться в детали о том, что для стульев вообще нетипично самостоятельно бродить по округе и обратим внимание на то, как мастерски моя мебель взаимодействует с моей же псинкой. Не в первый раз уже, кстати.

Взгромоздившийся на вершину спинки стула Малява вытягивает шею и любознательно пялится на затылок Гоши. Мгновение спустя Радик, словно уловив намерения песика, приподнимается на лохматых лапах, и Малява, тоже, в свою очередь, потянувшийся ввысь, раскрывает пасть и замирает, явно примериваясь к аппетитной Гошиной голове. Ситуация — один в один с тем цветком в оранжерее Эни, который чуть не сожрал Малява.

Плюс номер раз: Гоша стоит к моей звериной компании спиной и не видит всю прелесть этой сцены.

Плюс номер два: Оля отвернулась к двери и тоже не видит, что ее «шиншиллу» планируют пожевать.

Минус: все это вижу я. И помню, что Малява буквально пять минут назад схрумкал большой кусок свинины, который ему предложила Оля. Предложила чисто из любопытства. И псинку ни капли не смутило, что мяско заморожено. Хотя, учитывая, что внутри у него лава, со льдом из мяса у него проблем возникнуть не должно.

Поднимаю руку с широко расставленными пальцами и медленно наклоняю ее сначала в одну, потом в другую сторону. Гоша в замешательстве наблюдает за моими действиями, пребывая при этом в благодатном неведении, что все эти телодвижения — не для него.

Малява задумчиво следит за мной. Все мои усилия как раз для него. Не орать же на весь дом «Только не оттяпывай голову мужу моей подруги!» В общем, следует срочно позаботиться о том, чтобы Гоша остался с полным набором всех своих частей тела.

«Фу!» ‒ одними губами шепчу я, сверля взглядом Маляву.

Абсолютное дежавю. Только вместо цветочного бутончика в пасти песика — голова Гоши.

Наконец челюсти Малявы возвращаются к нормальному размеру, и песик, напоследок смачно лизнув парня в затылок, спрыгивает на сидушку Радика.

‒ Ой, он меня лизнул, ‒ умиляется Гоша. — Я ему понравился, да?

‒ Еще как, ‒ с чувством заверяю я.

«Ты ему во снах грезишься где-то между ломтиками картошечки» ‒ пожалуй, уже лишняя информация.

На мое плечо опускается рука. Оля максимально деликатно разворачивает меня к себе.

‒ Они разговаривают с бабусей Нюрой, ‒ сообщает мне подруга. — И, по-моему, не собираются уходить.

‒ Кто?

‒ Вот только не надо мне тут дурочку включать. Я ж тебя знаю, Аська. Ты чего паникуешь? На тебя не похоже… ой…

Тащу ее за собой в ванную комнату. Она у них с санузлом совмещена, а еще отделана нежно голубой плиткой с изображениями лебедей. Щелкаю задвижкой и тяжело выдыхаю, приваливаясь к двери.

‒ Ну… ‒ Оля скептически оглядывает выбранные апартаменты и осторожно усаживается на крышку унитаза. — Не так я себе представляла разговор по душам, но в условиях чрезвычайного положения сойдет и компания туалетных ароматизаторов. Итак, ‒ она складывает ногу на ногу и устраивается так, будто сидит, по меньшей мере, в роскошном кожаном кресле, ‒ вещай, мать. Для начала скажи, кто эти пацанчики?

‒ Студенты академии, в которую меня вчера неведомой силой затянуло. — Говорю, а сама наматываю на палец собственные волосы. Мне неспокойно. Прямо на стенку хочется лезть. — Понятия не имею, зачем они сюда пришли.

‒ А я знаю, зачем. Вернуть тебя на учебу.

У меня непроизвольно вытягивается лицо. Оля информирована неожиданно лучше меня. И как так вышло?