— Это точно! — поддержали ее несколько одноклассников.

Судя по лицам, на недостаток воображения они не жаловались.

— Серьезно? Блин, нужно было все-таки спеть. Это все ты виновата. — ткнула она пальцем в Рису.

— Почему я?

— Не захотелось мне пугать красивую девушку.

— А остальные значит некрасивые и их пугать можно? — возмутилась Алена.

— А остальные не в моем вкусе. — отмахнулась блондинка.

***

Несмотря на то, что жила я теперь в соседней с Рисой квартире, общались мы только в гимназии и по пути на учебу и обратно. От предложения заходить в гости она отказалась, а я к ней напрашиваться не стала. Пусть немного разберётся в себе. Я же потихоньку начну осаду. Вот только разберусь с надоедливыми папарацци.

— Алена, ты у нас староста или где? Тебе что, нечем заняться? — я уже второй перерыв подряд отбивалась от настырной девчонки. — Иди вон, к парням приставай. Видишь, как тесно стоят. Явно неспроста. Там у половины какие-то отношения.

— Дружеские у них отношения, это не интересно. А вот у тебя с Рисой явно что-то большее.

— Так и у нас просто дружеские, совершенно не интересные тебе, отношения.

— Поэтому с самого фестиваля вы на занятия вместе приходите, и обедаете вместе. И она единственная из всего класса, кому ты разрешаешь называть себя Сандрой.

— Мы живем рядом, а совместно пережитый стресс сближает. Не слышала про такое?

— Слышала. Но вот насколько он вас сблизил?

— Ладно, я тебе открою страшную тайну. Только никому, хорошо?

Алена согласно закивала.

— Так вот, Риса мне давно нравится. Я ещё с первого класса в нее влюблена. Что я только не делала, даже стихи ей писала, но увы, моя любовь была безответна. И когда ей стало плохо после концерта, я поняла — вот он, мой шанс. Через весь город я пронесла ее на руках, как невесту, и ее сердце, наконец, дрогнуло. И вот утром, после бурной ночи любви, я ей сделала предложение руки и сердца. А она... — я тяжело вздохнула.

— Что? — раздался слаженный вздох сразу на несколько голосов. Пока я разглагольствовала, слушателей явно прибавилось.

— Она мне отказала. — закончила я.

— Как отказала? — озвучила общую мысль Алена, у которой покраснели не только щеки, но и уши.

— Александра Волкова, — тяжело вздохнула подошедшая Риса. — ты опять над людьми издеваешься. Не стыдно?

— Ну-у-у. — протянула я. — Неа.

— Так это что, неправда? — разочарованно протянула староста, возвращая себе нормальный цвет лица.

— Алена, сама подумай, насколько мне было плохо, если домой я добралась только с чужой помощью. Потом, я хоть и не толстая, но Сандра не парень, и до дома меня разве что на закорках дотащит, а никак не на руках. И, наконец, какая безответная любовь с первого класса? Она же учится здесь первый год, а в Столицу в начале лета приехала. — нанесла последний удар по влажным девичьим мечтам Риса.

Ответом нам был разочарованный вздох: «А мы поверили!».

— Эх, Риса, такую шутку испортила. — пробурчала я.

— Ты когда-нибудь договоришься. И нас с тобой действительно поженят, несмотря на все законы и нормы морали, просто в отместку за твои шуточки.

— Это все Алена, — ткнула я пальцем в старосту, — пристала как банный лист к... ноге. Да и как нас могут поженить, если однополые браки запрещены.

— Вообще-то нет. — неожиданно выдала Алена — Законодательного запрета нет. Просто любой служитель Храма откажется такой брак регистрировать. Но если согласится кто-то другой, имеющий такое право, император, например, то могут и поженить.

Я с подозрением прищурилась.

— Ты знаешь такие подробности. И вокруг нас все время крутишься. И вопросы про Рису мне задаешь. А может ты сама на нее глаз положила?

— Нет! — снова зарделась староста.

— Нет, не на Рису? Неужели... на меня? И ты хочешь — я шагнула к девушке, приобняла, и, глядя ей в глаза, продолжила театральным шепотом, — предложить мне ночь любви, руку, сердце и половину Империи?

— Н-н-нет. — выдавила та, краснея уже всем лицом.

Я отпустила старосту и повернулась к Рисе.

— Риса, представляешь, она не хочет на мне жениться.

— Чокнутая извращенка, — пробормотала Алена.

— Алена, ты уже неделю пристаешь с вопросами об интимной жизни к двум девушкам, знаешь способ заключения однополых браков и говоришь после этого, что это я извращенка.

— Я с объятиями ни к кому не лезу!

— Пфф. Вуайеризм — тоже извращение.

— Да ты...

Я состроила на лице серьезное, чуть надменно выражение.

— Знаете, Алена, вам стоит пересмотреть тактику. Потому, что если вы изволите продолжать в том же духе, то в классе какие-то отношения, кроме дружеских, будут не благодаря, а вопреки вашим стараниям. Или вы, госпожа Алена, специально себя так ведете?

— Да что ты понимаешь?

— В нашем возрасте любые нежные чувства, как хрупкий росток. Пока он мал, его легко сломать просто неосторожным прикосновением, и лишь спустя долгое время он может вырасти в крепкое дерево, которому не страшны даже сильные бури. А вы, — я обвела глазами Алену и ее подружек, — кружок вуайеристок, проходитесь по этим хрупким росткам будущих чувств как слоны по клумбе с васильками. Да с таким топотом, что поневоле задумаешься, а не специально ли вы это делаете.

От продолжения спора меня спас звонок.

Весь урок Риса сидела с задумчивым выражением на лице, изредка бросая на меня странные взгляды.

— И что это было? — спросила меня Риса, как только дверь за последними одноклассниками закрылась.

— Ты про что?

— Про половину Империи и клумбу с васильками.

— Я опять сказала какую-то банальность?

— Не знаю, что ты имеешь в виду под банальностью, но вот зачем ты к Аленке обниматься полезла?

— Риса, это была шутка.

— Шутка? Сперва ты несешь какую-то чушь про ночь любви, предложение руки и сердца, а потом лезешь обниматься и предлагаешь себя старосте...

— Погоди, — шагнув ближе я тихо спросила — Риса, ты что ревнуешь?

— Я!? — Риса открыла рот, чтоб продолжить. И тут ее зрачки резко расширились, а вокруг тела заклубилась черная дымка.

— Мистресс, — раздался за моей спиной голос Ми. — вы не одни!

Меня резко толкнули в спину. Я, налетев на Рису, прижала ее к стене. Наши губы соприкоснулись, и по телу пробежала волна эфира. «Нужно будет поблагодарить Ми», успела подумать я перед тем, как выпасть из сознания на пару секунд.

***

На последнем уроке Риса никак не могла сосредоточиться. От воспоминаний, о том, как Сандра обнимает Алену и шепчет «...Ночь любви и половину Империи...» становилось почему-то обидно. С одной стороны, она явно просто издевалась над старостой, а с другой...

Урок был последним, и Риса решила не откладывать разговор до дома.

— И что это было?

— Ты про что? — состроила непонимающее лицо Сандра.

— Про половину Империи и клумбу с васильками.

— Я опять сказала какую-то банальность? — непонимание так и осталось на лице. «Она что, действительно не понимает?» Риса хотела спросить, как этой шутнице пришло в голову вывернуть разговор таким образом, и зачем она вообще его затеяла, но спросила она почему-то совсем другое.

— Не знаю, что ты имеешь в виду под банальностью, но вот зачем ты к Аленке обниматься полезла?

— Риса, это была шутка. — ни грамма раскаяния в голосе.

— Шутка? Сперва ты несешь какую-то чушь про ночь любви, предложение руки и сердца, а потом лезешь обниматься и предлагать себя старосте... — Рисе вдруг снова стало очень обидно.

— Погоди, — перебила ее Сандра — Риса, ты что ревнуешь?

— Я!? — Риса аж захлебнулась от возмущения. Изнутри поднялась волна гнева. На краю зрения замелькал черный туман. «Только не опять!» — успела подумать она, и тут ее прижали к стене и поцеловали. Зрение уже привычно затуманилось, но всего на пару мгновений. Никакого всплеска эфира не произошло, даже амулет хоть и нагрелся, но не сломался и работал. Зато крепкие объятия и мягкие губы остались.