Кошмар и девушка молча сделали по глотку. Эльф разочаровано присоединился.

Ваэлю вино понравилось. Кай’Лер находил его сильно терпким. Рейсена узнала южный сорт винограда, к которому так привыкла.

Угрюмое молчание, вопреки общим ожиданиям, разбавил Ваэль:

— Кэл, ты забыл, как нужно умываться?

— Что? А ты за это? – Кай’Лер указал на черную полосу вдоль глаз. – Меня, когда Жаркон у себя на складе присадил, то глаза меня какой-то тряпкой связал, а оно зараза в чем-то таком вымазано было что я день не мог с ним сладить. Ну не так чтобы день, но с трёх раз не смылось точно, вот я и забыл думать про то. Пошёл гулять по Занзарину, приметил вполне сносную мадам, а она приметила мой дурноватый камуфляж. Я и ляпнул мол служил в «Маронтонских листьях» с тех пор не свожу. Воспоминание о войне, все дела. И отбоя от барышень таки нет.

— Когда «Маронтонские листья» участвовали в войне, тебе было шесть лет, – подметила Рейсена.

— А откуда молодым девкам Занзарина за такое знать? Правильно — неоткуда. Я и пользуюсь.

— Ты неисправим. Чем тебе дочь Остига не понравилась? — вновь бурчал Ваэль.

— Вот в том и дело, что она мне понравилась, – Кай’Лер посильнее пригубил из бокала и немедленно обратился к Рейсене. — Ты, кажется, что-то хотела от нашего зануды.

Девушка отвлеклась от спокойной музыки и заметно стушевалась.

— Да…у меня немного странная просьба. Я хочу научится убивать. Там, на «Морском мече», ты расправлялся с людьми Котара словно они всего лишь куклы. Я хочу уметь так же.

Ваэль ожидал чего-то в этом духе.

— Не получится.

— Но почему?

— Изначально мы стаём шиори не для того, чтобы убивать, а для того, чтобы служить. Лишение жизни не цель, а средство, к которому нас готовят с малого возраста. Мы холодны и терпеливы, а тобой движет пламя мести.

— Так что это значит, ты простишь Котару смерть друга? Ты простишь ему сожженный приют? И тебе всё равно сколько еще невинных погибнет от рук его прихвостней?

— Кровожадность – путь к гибели, как в бою, так и в жизни. И чем раньше ты это поймешь, тем лучше. Но я никому ничего прощать не собираюсь.

— То есть ты всё-таки найдешь и убьешь эту тварь? – её злило что кошмар никогда не смотрит в глаза.

— Нет, я не стану безрассудно гнаться за ним ради слепой мести, как это делала ты. И вот ещё, — Ваэль бросил Рейсене черную монету. – Ты знаешь, что с этим делать.

Девушка вертела в руках варимантис медленно осознавая, что именно получила в подарок.

— Спасибо, – она крепко сжала печать в руке. – А что с моим обучением?

— Максиму о кровожадности можешь считать своим первым уроком.

Рейсена не успела ответить. Радостным криком её перебил Кай’Лер:

— Вот так, так! Наш Ваэль теперь не гордый одинокий ястреб или я чего-то не понимаю?

— Успокойся, Кэл.

— Успокойся? Ты только что подпустил к себе кого-то кроме собственной кривой тени и просишь успокоиться? Да у меня такой тост созрел, ты только не думай перебивать! Итак, — Кай’Лер встал с занесенным в руке бокалом, — я предлагаю выпить за нас! За нашу стаю, племя, банду или как вам угодно, это не важно. Важно, что вместе мы сможем…да что сможем, просто обязаны войти в историю! Знаете, как в народных былинах есть морские легенды, городские легенды или там рыцарские легенды? Так вот мы станет легендами ночи!

— И как же нас прозовут? — с ироничным смешком спросила Рейсена.

Кай’Лер защелкал пальцами и блуждал по таверне растерянными глазами. В тот миг, когда его взгляд застыл на одиноком барде, на лице воцарилась самодовольная улыбка.

— Поэты ночи!

— Какой бред, — пробурчал Ваэль.

— А мне нравится! — будто ему назло ёрничала Рейсена.

— Не обращай внимания на этого репейника, он как обычно думает, что я блажь пьяную несу, хотя на деле я клятый гений! Вот смотрите, у каждого из нас свои таланты. Лихие приключения не без юмора или любовная поэзия с интимными нотками это ко мне! Наш угрюмый друг таки бесподобный лирический герой, а также мастер эпитафий и прочего мрака. А ты дорогуша, пока что трагикомедия, но с явной перспективой эпичности, драмы и безмерного накала страстей! Так что предлагаю выпить за поэтов ночи, — Кай’Лер протянул бокал к друзьям.

Рейсена воодушевленно схватила свой. Ваэль застыл в раздумьях.

Притих последний аккорд грустной оды, на смену которой трещали дрова в камине. Всё внимание досталось задумчивому кошмару.

— И за их легендарную балладу, — Ваэль не смог сдержать улыбки, когда протянул свой бокал для торжественного чоканья.

— Ура! — в один голос ответили Кай’Лер и Рейсена.

Бард завел мелодию поживее. Шустрые ноты знаменитого «Лунного пути» пригласили на танец всех желающих отвлечься от хмельных бесед и мирной скуки.

Лишь трое гостей с укромного столика в дальнем углу не покидали своих мест до самого утра. Поэты ночи вместе грезили о славном будущем.

[1] На тот момент союз серого восстания являлся подпольной партизанской организацией, которая вела диверсионные действия на территории южных владений Томерайна.