Страшные сны более всего пугают состоянием беспомощности. Незримые силы сталкивают в пропасть, заставляют оступится, наплевав на спящий рассудок. Когда во сне гибнет близкий человек нет возможности хотя бы окликнуть, ведь испуг сковал горло холодной хваткой. Предательски немеют ноги в миг приближения сокровенных страхов. От них невозможно убежать, остается только наблюдать как кошмар в его необыкновенно мрачной форме настигает тебя - свою беспомощную и растерянную жертву. Спасение лишь одно – пробудиться, но увы, оно не всегда подвластно тому, кто перебывает в плену его собственных ужасов. Страшнее становится только когда наконец сбросив дурман сновидений - кошмар не заканчивается.

Т. Шакераз «Пришествие ужаса»

— Проснись…проснись, Брим…— прозвучал шепот в темноте.

Что это? Сон?

Брим открыл глаза, беглым взглядом обвел мрак комнаты, где само собой ничего не видно – темная пустота, да и всё. А раз ничего не видно, значит ничего и нет — значит это был сон. С такой незатейливой мыслью, всё еще слегка пьяный Брим повернулся на бок, плотно укутался и принялся засыпать. Прохладно этой ночью, хоть и лето на дворе.

— Брим…не засыпай…— зловеще пронесся уже знакомый голос.

Это точно не сон! Брим встрепенулся и уселся на кровать, на этот раз более внимательней и уважительней вглядываясь в темноту, сквозь которую все еще ничего не видно.

— Здесь кто-то есть? – его голос прозвучал более возмущенным чем испуганным, хотя сердце уже выбивало сумасшедший ритм.

— Да, – мрачный отглас доносился из дальнего угла комнаты.

— Д-а-а-а… - протянул еще один шепот гораздо ближе, где-то возле входной двери.

Дрожь проникла в руки. Брим вскочил на ноги, поднял с пола собственный сапог, и грозно размахивал им перед собой.

— Какого здесь вообще…? А? Кто вы? Где вы?! Где вы, я сказал!

Мрачный, двухголосый смех нарушил покой скромной лачуги. Но откуда? Кто смеется? Ни зги же не видно, вокруг только тьма и ничего больше.

— Ха-ха. – с трудом выдавил из себя дрожащий человек. – Ригг это ты? Это чего за шутки такие, твою мать? Совсем не смешно!

— Ригг тебе не сможет ответить... – голос из угла комнаты теперь не шипел, а звучал твердым, в меру низким тембром.

— …никогда. – второй все так же ядовито шептал.

— А почему? — глупо выдавил Брим.

Да к чему эти нелепые вопросы когда нужно бежать? Ухватившись за эту ниточку просветления, испуганный разум подсказал также единственно правильный план действий: окно, бить и наутек. Бежать куда годно, главное быстро.

Окно находилось совсем близко, что Бриму пришлось очень кстати, не нужно приближаться ни к одному из темных углов с пугающими голосами. Пора действовать! Посильнее замахнувшись своим единственным оружием, старым сапогом, он ударил по небольшому окну и услышав треск ломающегося стекла, враз ринулся на свободу. Стекло врезалось в ноги и руки, но страх пронизывал сильнее.

Оказавшись на улице, босой и в одних портках Брим ни секунды не потратил на раздумья, лишь вынул продолговатый кусок стекла с большого пальца ноги и ринулся со всех сил в мрачную пустоту спящего города. Несколько последующих мгновений, его мир состоял исключительно из собственного тяжелого дыхания, шлепков голых ног по мостовой и едва приметных очертаний домов вдоль бесконечной улицы. Слепой забег окончился, как только Брим завидел узкий переулок, слегка освещенный свечой, в окне одного из домов.

И где они? Кто они? Чего они хотят? Куда они исчезли?

Брим прильнул к стенке, беспокойно осматриваюсь вокруг. Никого. Ночь была прохладной, но леденящий холод страха не давал прочувствовать ни этого ни усталости после бешеного бега. Брим ощутил, что самообладание понемногу возвращается к нему, дыхание становится ровнее и конечности перестают дрожать. Тишину ночи разорвал уже знакомый мрачный голос из темной пустоты:

— Куда ты так спешишь, Брим?

В груди что-то оборвалось, и затравленный человек снова ринулся наутек, не имеющий больше терпения сдерживать себя, стал криком молить о помощи:

— Спасите! Спасите кто-нибудь! Пожалуйста! Умоляю! Призраки! За мной гонятся призраки! Помогите!

Не помогло. Только в некоторых домах загремели задвигающееся засовы. К одной из таких дверей кинулся Брим, и начал безумно колотить трясущимися руками, прибавляя все большей и большей отчаянности каждому удару. Но дверь оставалась неприступной.

– Не откроют. Не спасут, – насмешливо прошипел призрак. Он подошел немного ближе и его силуэт проглядывался в ночной мгле; невысокий, худой, будто бы тень во тьме, с двумя едва приметными алыми огоньками в месте, где, по всей вероятности, были глаза.

— А-а-а-а! –Брим встрепенулся и снова пустился в бег. Ночной город выглядел одинаково, поэтому Брим не понимал куда он несется и где сейчас возможно найти спасение. Ноги просто несли его в бесконечную темноту немых улиц Занзарина.

— Я вас не боюсь! Слышите!? Не боюсь! – кричал навзрыд охрипший голос.

В темноте, прямо перед бегущим Бримом, материализовался еще один призрак.

— Боишься! - сердитый тон погнал его бежать обратно.

Несколько шагов и вновь перед ним ужасный силуэт.

— Боишься… - слово проскрипело будто заклинание.

И снова поворот.

— Беги Брим! – из ниоткуда насмешливо командовал очередной призрак.

Бесчисленные служители страха неустанно гоняли Брима по улицам и переулкам спящего города, пока у него оставались еще хоть крохи сил. Когда не осталось и их, он прильнул к стене и опустив голову к коленям мучительно зарыдал, ожидая конца. Но ничего не происходило. Беспощадный покой.

Брим просидел настолько долго, что стал ощущать боль в стертых ступнях, вымотанных икрах и жжение в груди при каждом вздохе холодного сырого воздуха. Он потерял счет времени, а нерушимая тишина вокруг казалась пыткой. Но вопреки нечеловеческому измору, всё чего хотел Брим это малейший лучик света. Долго ли еще его ждать? Когда уже закончится этот кошмар?

— Ты ведь знал, что у дархшѝ проклятая кровь, не так ли Брим? – пронзил пустоту острый голос.

Изнеможённый человек поднял заплаканные глаза и наконец увидел своего мучителя. Вовсе не призрак — существо из кожи и плоти. Бледный и невысокий, лицо до носа прикрывает тканевый шарф.

— Ты ведь знал, что Каэра — дархши? – подойдя поближе, «призрак» присел на одно колено. Вблизи его эфемерность обрела форму живого кошмара. Сонные глаза смотрели будто сквозь Брима, а непослушные пепельные волосы на ветру походили на дымку. Одна прядь был окрашена в синий цвет.

— Я…я не убивал ее, – с невероятным усилием прохрипел Брим. – Это Риг ее убил, я не убивал, пожалуйста…простите меня…я ее только…

— Прощаем.

Кошмар дёрнул рукой, сердце пронзила резкая боль, в груди перехватило дыхание. Последним что Брим увидел было размытое сияние только вышедшей из-за туч холодной луны. Последним что ощутил – мороз, охвативший всё измученное тело. Последним что услышал — ледяной голос своего палача:

— И что нам теперь с ним…

— И что нам теперь с ним делать? – спросил Ваэль, вытирая окровавленный стилет.

— А зачем с ним что-то ещё делать? – ответил Дриор. Он стоял рядом, и скрестив руки на груди, наблюдал за экзекуцией как за представлением.

— Нам же сказали оставить «пугало», а он просто валяется в заброшенном переулке.

— Посмотрите, какой исполнительный! Ты слышал его сумасшедший вереск на весь Занзарин? Сработает пуще любого пугала. Да и гляди: ободранный и обшарпанный будто с того света вырывался. Через пару часов в каждой таверне только и будут речи о том, как злые духи припортового насильника жизни лишили, вот увидишь.

— Может и так.

— Да точно так. Ты ведь пойми Ваэль, профессия у тебя не самая радостная, так что, если выдается возможность проявить немного творчества, то ты не стесняйся, проявляй. Это для рассудка полезно. Мне так кажется.