Отступив в верхние структуры своего света, Ревик постарался подумать. Он совершенно не желал знать, что может сделать Дитрини, если его припереть к стенке. Но Ревику начинало казаться, что он ошибался; Дитрини может его убить, если ему будет грозить поимка. Возможно, он знал, что Балидор скорее пустит пулю ему в башку, но не станет надевать на его шею очередной ошейник.

Возможно, он знал, что Ревик поступит так же.

Он взглянул на Джона, и его шурин снова произнёс губами то слово.

«Потоп?»

В ответ Ревик нахмурился.

Затем, вздохнув, он едва заметно кивнул.

Он не нуждался в своём зрении видящего, чтобы подтвердить, что Джон его понял.

Дитрини и его охранники стояли в грязной воде трубы, кашляя цементной пылью и плесенью, спорили и жестикулировали на том другом языке. Ревику показалось, что это продолжалось бесконечно.

На деле это, наверное, продлилось всего несколько минут.

В итоге было достигнуто какое-то соглашение, но Дитрини оно удовлетворило явно больше, чем остальных.

Всё ещё выглядя нервными, а теперь ещё и почти злыми, охранники продолжили толкать их троих по коридору туннеля, направляясь в ту же сторону, что и прежде. Сейчас они двигались быстрее, и никто из них не произносил ни слова, но громкие всплески эхом отражались от цемента.

Мельком взглянув на Мэйгара, затем на Джона, Ревик произнёс слова одними губами, не издавая ни звука.

«Шанс. Отвлечение, — он посмотрел на них. — Землетрясение? Побег?»

Джон уставился на него пустым взглядом.

Затем в его глазах отразилось понимание.

Покосившись по сторонам, но не замедляя шагов, он нахмурился.

Мэйгар глазами показал за них. «Назад?»

Нахмурившись, Ревик подумал, затем кивнул.

«Балидор, — произнёс он одними губами. Затем посмотрел на Джона. — Врег».

Джон нахмурился ещё сильнее, в его глазах заискрила боль.

— Наводнение, — повторил он едва слышно. — Нам нужно выбираться отсюда…

— Захлопни пасть!

Дородный охранник с китайской внешностью ударил Джона по затылку ладонью, которая была размером с лицо Джона, от чего тот едва не рухнул лицом в воду. Тот же охранник подхватил Джона за скованные руки, не дав упасть, и тут же толкнул его вперёд.

Его голос с сильным акцентом звучал низко.

— Ещё хоть одно слово от кого-то из вас, бл*дь, и мы прикуём вас к трубе и оставим тут тонуть как крыс.

Ревик нахмурился, но не повернулся, чтобы посмотреть на Джона или Мэйгара. Он вброд шёл по трубе, по-прежнему хромая так, что вздрагивал на каждом шагу.

Очевидно, охранники тоже были на пределе.

Как раз когда он подумал об этом, очередной сильный толчок выбил почву у него из-под ног.

Пока что это был самый сильный толчок.

Ревика грубо швырнуло на изогнутую стену трубы.

Не сумев удержать равновесие скованными руками, он упал на повреждённое колено и вскрикнул от боли, приземлившись на что-то жёсткое, скрывавшееся под несколькими дюймами воды в изгибе трубы. Пока он пытался подняться обратно на ноги, дрожь земли начала стихать.

Охранник позади него схватил Ревика за ошейник ещё до того, как он успел полностью встать. Когда земля снова затряслась, мускулистый видящий отлетел к стене, в процессе дёрнув Ревика в сторону и рванув его за шею.

Хрипло выругавшись, Ревик попытался освободиться, но видящий вновь дёрнул его.

Как только толчки прекратились, его опять грубо подняли на ноги и толкнули вперёд прежде, чем он сам успел сделать шаг. Он едва не упал от усилившейся боли в колене.

Ревик взглянул на Джона и Мэйгара.

Охранник, державший Джона, упал, но Джон по-прежнему держался на ногах, низко присев. Мэйгар упал на оба колена, как и Ревик. Его шея кровоточила возле места, где один охранник стискивал его ошейник.

Наверное, они беспокоились, что пленники воспользуются землетрясением, чтобы сбежать.

Ревик заскрежетал зубами, снова зашагав вперёд и ещё сильнее ощущая себя загнанным в ловушку животным.

— Это идиотизм, — прорычал он, не сумев сдержаться. — Вы, бл*дь, нас всех угробите. И чего ради? — он сердито посмотрел на обернувшегося Дитрини. — Зачем вы ведёте нас вглубь? Вы должны знать, что по всему городу транслировались предупреждения о цунами. Вам что, жить надоело?

Серебристые глаза Дитрини не дрогнули. Они уставились на него, ровные, бесчувственные.

После короткой паузы он отвернулся.

Ревик посмотрел на охранников.

Теперь все они выглядели напуганными. Один сверлил спину Дитрини явно сердитым взглядом. Другой задумчиво покосился на Ревика, словно собираясь заговорить.

Впереди их всех Дитрини быстро шагал, шлёпая ботинками по воде, уровень которой все прибывал. Он не оборачивался, чтобы удостовериться, что они следуют за ним.

После небольшой паузы охранники все же пошли следом.

Через считанные секунды единственным звуком осталось шлёпанье воды под их ногами, которое эхом прокатывалось по туннелю.

Ревик заметил тишину позади них и осознал, что Врег и Балидор, должно быть, адаптируют свою стратегию с учётом землетрясения. Тот факт, что они позади него, а Элли — нет, внезапно с силой ударил по нему, вызывая ослепительную боль в груди — самую худшую из всего, что он позволял себе ощутить.

Впервые после своего времени в резервуаре, Ревик поймал себя на том, что молится. Только в этот раз не за себя и даже не о воле богов.

«Пожалуйста, боги… защитите её. Пусть с ней всё будет хорошо. Пожалуйста, боги, пусть с ней всё будет хорошо…»

Слова повторялись в его свете как мантра.

Сожаление о том, как он рассказал ей про их ребёнка, ударило по нему в те же несколько секунд.

Боги, каким же он был трусом.

Дитрини остановился в туннеле как вкопанный.

Повернувшись, он наградил Ревика взглядом, полным неверия.

Охранники нескладно остановились вместе с ним, разбрызгав воду и налетая друг на друга. Судя по выражениям их лиц, они понятия не имели, почему Дитрини остановился.

Наблюдая, как разведчик Лао Ху смотрит на него, Ревик повелел своему разуму умолкнуть, загоняя своё сознание обратно в те верхние измерения его aleimi, но тошнота и боль в груди лишь усилились. Отчасти ему было даже всё равно, что Дитрини в курсе. Если Касс и Тень похитили Элли, какое это имело значение? Тень узнает, как только взглянет на неё — это при условии, что он не узнал об этом в то же мгновение, когда она вошла в его конструкцию в Аргентине.

Он ожесточил свой свет против реакции Дитрини, но всё равно удивился выражению, проступившему на лице Дитрини. Вместо восторга от информации, которую только что сообщил Ревик, а также от нового рычага давления на них обоих, в серебристых глазах вспыхнула холодная ярость.

Эта злость всё усиливалась и усиливалась, и Ревик занервничал.

Ревик получал такие взгляды и ранее, но недолго — в основном после его ухода из Шулеров, когда разлетелись слухи об его причастности к нацистам.

Дитрини смотрел на него так, будто только что узнал, что Ревик убил всю его семью и сожрал их — или скормил собакам. Этот взгляд был ненавистью, отвращением, неверием, омерзением, яростью, болью, может, даже скорбью. Разведчик Лао Ху также как будто разрывался, пытался подобрать слова.

Вместо этого он полностью развернулся… и со всей силы ударил Ревика кулаком по лицу.

Охранники разразились протестами, а Дитрини снова ударил Ревика. В этот раз удар был такой силы, что голова Ревика мотнулась в сторону, и он едва не утратил равновесие. Когда охранники попытались встать между ними, Дитрини зарычал на них на том другом языке.

После небольшой паузы, во время которой они все переглянулись меж собой, они убрались с его дороги.

Лишь один охранник, находившийся прямо позади Ревика, остался на прежнем месте. Крепко стиснув Ревика, он удерживал его за цепи и за плечо, чтобы тот оставался на ногах.