Врег нахмурился, вскинув бровь и посмотрев на Ревика.

Прежде чем они успели заговорить, я добавила:

— А ещё тогда вы не знали, что нужно искать. Вы не догадывались обо всей этой сети, пока мы не отправились в Аргентину. Может, вы и не понимали, что у вас на руках — особенно если он рисовал лишь отдельные части. Вы ведь не показывали Ревику большинство его рисунков, так?

— Мы давали ему несколько, — произнёс Врег, но он тоже смотрел на Ревика. Его глаза прищурились; он, похоже, думал над моими словами.

— Но вы бы дали ему те, что резонировали со старой сетью, работавшей под Галейтом, — сказала я, увидев, что его лицо прояснилось. — Вы бы не стали давать ему рандомные Барьерные диаграммы… которые не имели смысла вне контекста новой схемы, которую вы с Ревиком начали расчерчивать. Большинство ваших людей, занимавшихся этим, были моложе, верно? Они не знали, как искать что-либо, связанное с Менлимом или Первой Мировой Войной. Они бы даже не уловили этот резонанс.

Врег нахмурился ещё сильнее, но смотрел на меня с лёгким блеском в своих тёмных глазах. На мгновение этот взгляд превратился в нечто иное — почти в одобрительную оценку.

— Чёрт подери. А твоя девочка умна, Ненз, — произнёс он.

Я фыркнула, скрестив руки на груди.

— Его девочка? — я закатила глаза, когда Врег расплылся в широкой улыбке. — Полагаю, для тебя «Высокочтимый Мост»… холоп Врег.

— Всё это не имеет значения, — сказал Ревик, жестом показав нам перестать валять дурака. Прислонившись всем весом к смотровому столу напротив Врега, он посмотрел на другого мужчину. — Они же забрали все рисунки, верно? Ты сказал, что все дневники пропали в ночь исчезновения Фиграна?

— Недавние, — перебила я прежде, чем Врег успел ответить. — Но сколько он дал Джону? Четыре или пять более давних дневников, как минимум. Они не должны были знать про них.

— Что? — былое веселье Врега испарилось. — Этот кусок дерьма дарил моему бойфренду подарки?

— Бойфренду, — пробормотала Чандрэ, глядя на нас троих. Она не выглядела ни капли удивлённой, но я всё равно заметила, как её губы слегка поджались. — …Ах.

Я расхохоталась; ничего не смогла поделать.

— Фигран знатно запал на Джона, Врег. Вот только не говори мне, что ты не знал?

— Я не знал, что этот цыплячий чудила дарил ему подарки.

Ревик поднял ладонь, чтобы заставить нас замолчать. Его глаза оставались суровыми как стекло.

— Рисунки всё ещё у него? — спросил он. — У Джона?

— Думаю, да. Должно быть, на это Фигран жаловался Чан и остальным, — я взглянула на Чандрэ и увидела, как та кивнула, затем улыбнулась Врегу. — Кажется, Джон говорил, что прятал их под кроватью. Наверное, чтобы его мужчина не психовал, — увидев, как нахмурился Врег, я отмахнулась от своих слов. — …Чтобы оба его мужчины не психовали.

— Под кроватью, — пробурчал Врег. — Изумительно.

И снова я широко улыбнулась. Может, мне хотелось как-то выпустить былое напряжение, а Врег оказался самой лёгкой мишенью.

— К слову о кроватях, что вы двое планируете по поводу проживания, когда мы вернёмся? — я приподняла бровь, глядя на него. — Ни у одного из вас нет жилья в приватной конструкции. Или вы планируете и дальше мучить всех остальных хрен-знает-сколько месяцев?

Тут расхохотался даже Ревик, и на мгновение его лицо прояснилось. Однако что-то в его свете оставалось таким же твёрдым.

Врег, словно поняв мой намёк, закатил глаза.

— Твоё желание опекать брата кажется почти жутким, принцесса. Ты действительно так боишься увидеть нас в судорогах страсти?

— Ещё как боюсь, чёрт подери, — заявила я, скорчив преувеличенную гримасу. — Я понимаю, что это своеобразная кармическая расплата, но есть вещи, которые я определённо не хочу знать… и тем более видеть… и это касается вас обоих, — я одарила его приторно сладкой улыбкой. — Особенно тебя, Врег. Я не нуждаюсь в знакомстве с твоим внутренним сексуальным маньяком, благодарю покорно.

— А кто сказал, что он внутренний? — выдал Врег, наградив меня шутливо-хищным взглядом, но тут Ревик врезал ему по руке, заставив вздрогнуть. Улыбнувшись, Врег добавил, обращаясь ко мне: — Ты чего такая щепетильная? Боишься воспылать ко мне безумной страстью?

Я закатила глаза.

— Да. Всё дело именно в этом. А не в том, что ты домогаешься моего брата.

Когда я взглянула на Ревика, его глаза вновь смотрели задумчиво и слегка напряжённо. Не так, как ранее, но достаточно напряжённо, чтобы я остановилась.

Посмотрев на него, я осознала, что что-то изменилось.

«Что?» — спросила я у него, закрываясь щитами от остальных.

«Я потом тебе скажу, — послал он в ответ. — Просто будь осторожна, когда дразнишь Врега по поводу Джона. В конце концов, ему станет известно, знаешь ли».

Несколько секунд я тупо таращилась на него.

Затем до меня дошло, что он имеет в виду.

В те несколько секунд паузы перед моим мысленным взором пронеслось сразу несколько образов, из-за которых у меня могли быть проблемы с ними обоими. Мой свет резко отстранился, быстро дёрнувшись к моему телу.

Чувствуя, как мои щеки заливает теплом, я отвернулась от Ревика.

Я опустошила своё сознание, в этот раз поставив настоящий щит.

— Что это? Высокочтимый Мост действительно краснеет? — Врег откинулся назад на смотровом столе, широко улыбаясь. Он взглянул на Ревика. — Ах ты извращенец. Что ты такого ей сказал?

Ревик улыбнулся, и его прозрачные глаза смотрели почти хищно, хотя я видела в этом более деликатное выражение.

— Всё-то тебе нужно знать, да? — пробормотал он, всё ещё глядя на меня и приподнимая бровь.

Врег рассмеялся, но Ревик не отвёл взгляда от меня.

Наша субмарина причалила к единственному открытому порту на всём восточном побережье Манхэттена.

Когда мы открыли главный люк, нас ждал практически тот приём, на который мы рассчитывали.

То есть, вся та сторона субмарины, которая прилегала к суше, мгновенно оказалась окружена стволами винтовок.

Там стоял строй солдат в чёрной форме. Они не шевелились, если не считать свободных частей их одежды и волос, которые трепались на шквалистом ветру. Они стоически моргали под проливным дождём.

Принимающая сторона сосредоточилась в основном возле главного люка, который мы открыли, но небольшие группы также окружили кормовой люк. Никто из нас не осмеливался поднимать голову выше кромки обоих люков, пока нам не дали добро показать себя.

Конечно же, меня и близко не подпустили к верхним люкам.

Как и Ревика, хотя мы посмотрели, как всё это разворачивалось, уже позднее, когда Балидор поделился с нами кадрами с внешних записывающих устройств на корпусе.

Благодаря тем же камерам я видела, как наш отряд предварительной высадки осторожно выбирается из люка, получив одобрение от представителей пограничной службы города. Они вышли на пирс с поднятыми руками, окружённые всеми этими стволами, на таком сильном ветру и дожде, что они вздрагивали и ёжились, как от многократных ударов по голове и телу.

Стволы винтовок почти не дрогнули.

Наблюдать за этим было тревожно, даже после того, как всё случилось. Я могла лишь вообразить себе, каким сильным было напряжение нашей группы в тот момент.

Джакс и Иллег, которые вызвались первыми высунуть головы из люков, тут же оказались лицом к лицу с сомкнувшимся строем людей в мокрых костюмах и дождевиках армейского образца. Те же люди все до единого были вооружены автоматическими винтовками и орали, перекрикивая ветер и дождь, требовали держать руки в воздухе, не тянуться к карманам или оружию, иначе они откроют огонь.

Талей и Чандрэ, которые находились сразу за ними, в туннеле люка, сумели успокоить ситуацию, не используя свой свет, который ограничивался каким-то Барьерным полем, воздвигнутым представителями власти. Они показали официальные удостоверения и проходные коды, связанные с их статусом в СКАРБ и Секретной Службой Белого Дома.