Но изюминкой убранства была огромная, во всю стену картина. На ней множество средневековых рыцарей сдерживали натиск разных чудовищ: от мелких насекомых и разномастной твари до огромных демонов и драконов. Силы явно были не равны: монстры рвали рыцарей на части. Главным же элементом композиции являлся один из рыцарей, указывающий на небо. На верху полотна были изображены сияющие воины с самым разным оружием, которые как ангелы спускались на землю. В углу картины, за рыцарями, сгорбленные и плачущие, стояли люди в простой одежде, протягивая руки к рыцарям и сияющим воинам. Ангелина тут же подбежала к картине.
— Ух ты! — Девушка не смогла сдержать возгласа.
Она немного разбиралась в искусстве. Сказывался подростковый кружок по искусствоведению, который она посещала до музыкалки. Масляная краска и, судя по состоянию, картине было никак не меньше сотни лет. Стиль напоминал средневековые картины Страшного суда, а монстры наводили реальный ужас. Казалось, что если прислушаться, то можно услышать скрежет металла и треск костей, с которым чудища перегрызают рыцарей и простых людей.
Страшно было представить каких деньжищ стоит эта картина. В Третьяковке это полотно наверняка заняло бы почётное место. Правда, шикарный вид картины омрачал небольшой дефект. На участке, где воины спускались с неба, была сильно повреждена краска, отчего не всё небесное воинство было видно.
Хм, наверное повредили при переноске или ещё что. Неудивительно, картине всё-таки столько лет.
После оценки обстановки Ангелине пришла странная идея, что, возможно, с ней случился тот же случай, как в одной старой комедии, когда девушку похитили, чтобы выдать замуж. Хотя тогда бы, наверное, окна запирали получше?
Выглянув в окно, Ангелина вообще потеряла дар речи. Комната находилась на нижних этажах одной из башен огромного замка. За дворцовой площадью и раскинувшимся вокруг неё парком начинался город. Это была явно не Москва, либо Москва веке так в семнадцатом. Множество горожан бежало по своим делам, тут и там ездили гружёные товарами повозки, лавочники только открывали торговлю, а нищие пытались занять наиболее людные места. Солнце только-только выглянуло из-за горизонта, осветив первыми лучами дворцовую площадь, на которой всё ещё горели фонари. Город же оставался погружённым в полумрак из-за огромной стены, которая его опоясывала. Видимо, лишь через пару часов тень от строения перестанет падать на жилые кварталы. Стена была бы самым высоким сооружением в городе, если бы не прилегающая к ней башня, которая была в два раза выше.
Следующая сцена повергла её в окончательный ступор. Вышедший на дворцовую площадь человек в ливрее, видимо местный служащий, начал тушить фонари. Вроде обыденная ситуация для города без электричества, но дело было в том, как он это делал. Остановившись перед фонарём, слуга поднял ладони рук, между которыми внезапно возник голубоватый шар и медленно поплыл к источнику света. Едва коснувшись пламени, шар мгновенно исчез, оставив за собой лишь дымок от потухшего огня. Хмуро посмотрев на сделанную работу и на десятки оставшихся фонарей, слуга, зевая, пошёл к следующему.
Это что?! Магия?! Нет, Ангелина конечно знала о всяких экстрасенсах, магах «в пятом поколении» и прочих шарлатанах, но никогда в это не верила. Она представила себе шумиху на ТВ, если бы хоть один из них вместо того, чтобы заряжать воду показал такое.
— Так, проснись, проснись! — Девушка начала бить себя по щекам. — Это не может быть правдой.
Средневековый мир с магией. Она что, тронулась рассудком? Ок, если это вдруг такой яркий и необычный сон, то есть способ это быстро проверить. Ведь во сне всё не может быть абсолютно логичным, так? Если это средневековая комната, то, учитывая насколько она представляет себе быт тех времён, тут обязательно должен быть один важный предмет. С хитрой улыбкой Ангелина резко наклонилась и уставилась под кровать. От того презрительного взгляда, которым она одарила эту вещь, могли бы завянуть цветы. Фаянсовый ночной горшок был на месте.
— Ох, простите, вы уже проснулись? Нужно вынести?
Ангелина подскочила как ужаленная. За своими мыслями она не услышала скрипа открывшейся двери. На пороге, с немного растерянным видом, стояла немолодая женщина, и, судя по одежде, это явно была служанка.
— Извините, я могу зайти попозже. Просто я услышала, что вы проснулись и решила, что, возможно, вам понадобится помощь.
— Ну, эээ …
Ангелина стояла в одной ночнушке, ручной работы, и с пустым горшком в правой руке. Горничная же, немного осмелев, зашла внутрь, продолжая всё время что-то говорить:
— Такая рань. Понимаете, обычно вновь прибывшие просыпаются не раньше девяти часов, а то и спят до самого обеда. К этому времени мы успеваем нагреть воды, чтобы вы могли освежиться, а также приготовить завтрак. Ох, но вы не волнуйтесь, вам немножко надо потерпеть, мы сейчас же всё сделаем. Где же эти несносные девчонки, всё спят, сейчас я пойду их …
Ангелина продолжала тупо пялиться на служанку, периодически опуская глаза и проверяя содержимое пустого горшка. От обилия впечатлений и не умолкающей женщины в голове был полный сумбур. Так, надо взять себя в руки, в первую очередь одежда, это предаст уверенности.
— Эээ … Ааа, можно узнать, где лежит моя одежда?
Служанка резко прервала монолог. Затем, стукнув себя по лбу, понеслась к сундуку у двери.
— Ох, вот я старая болтушка, совсем замучила дорогую гостью. Вот, вот ваша одежда.
Хлопнув крышкой сундука, горничная достала комплект каких-то одеяний. Красиво вышитая синяя блузка с короткими рукавами, юбка, еле-еле прикрывающая колени, туфли, бельё и брошь в виде парящей птицы. Ангелина подозрительно уставилась на лежащие перед ней вещи. Интересно, при средневековом уровне развития ткацкого дела могли так качественно шить? Кроме того, уж больно откровенная одежда для этой эпохи. К тому же, в каком веке начали носить бельё? Видя замешательство гостьи, женщина тут же включила свой монолог обратно:
— Простите, что так, но это на первое время. Если честно. — Служанка внимательно посмотрела на дверь, а потом на гостью и продолжила шёпотом. — Мы вообще не ожидали вашего прибытия. Поэтому женскую одежду подбирали второпях.
— Потом с вас обязательно снимут мерки. — Сказала она уже в полный голос. — И уже подберут одежду в соответствии с вашей специализацией. И… ммм… можете отпустить уже горшок?
Не ожидали прибытия? А она-то как ожидала оказаться тут. Вопросов становилось всё больше. Горничная дёргала её за руку, явно пытаясь что-то забрать. Распрощавшись, наконец, с горшком, Ангелина уже начала было застилать кровать, когда горничная резко остановила её:
— Зачем, зачем? Я сама всё сделаю.
Девушке вдруг стало совестно, что пожилая женщина выполняет всю работу за неё. Она тут же вспомнила свою мать, и её лицо омрачилось. Ангелине представилась бессонная ночь её семьи, звонки в полицию, слёзы. Лучшим бы вариантом было, если бы она оказалась в другом времени. Тогда, как это бывает в фильмах, теоретически, можно было бы вернутся обратно прямо в день исчезновения. Видя её мрачный взгляд, служанка оторвалась от застилания кровати.
— О родных думаете?
Ангелина удивлённо посмотрела на неё.
— Я слышала от других, хм… гостей, что у нас тут время вроде как отличается от вашего. То есть, насколько я это понимаю, родные не успеют начать беспокоиться о вас. Вообще, вы очень здорово держитесь. Я не так много видела вновь прибывших после пробуждения, но вот пара молодых людей, помнится, резко начали буянить. Один всё время смеялся, переворачивал мебель и искал тут «скрытые камеры». Я пыталась ему объяснить, что скрытые камеры, как и обычные, присутствуют в казематах в подвалах дворца. В скрытых, в частности, держат особо опасных преступников и иногда пленённых монстров. Но он орал, что я над ним, понимаешь ли, издеваюсь. Другой, самый буйный, рыжеволосый здоровяк угрожал и требовал выпустить его из «этого ди-з-ней-лен-да». О, как.
