Леонору обрадовало это предложение:

- Спасибо! Из Сан-Паулу я смогу чаще ездить к Бартоло, чем отсюда. На поезде это меньше двух часов. Ему трудно без меня там. Но пока мы не можем обойтись без тех денег, что платит мне сеньор Гумерсинду.

- Вот видишь, как всё хорошо складывается, - подхватила Анжелика. - Ты будешь ближе к мужу и при этом поможешь моей маме обустроить городской дом.

- Да, сейчас моя помощь будет ей особенно нужна, - согласилась Леонора и по секрету рассказала Анжелике о своих подозрениях насчёт беременности Марии.

Анжелику потрясло такое известие, но в отличие от матери она не увидела в этом ничего противоестественного. И ещё больше укрепилась в правильности своего решения.

- Теперь ты просто обязана поехать в Сан-Паулу и быть там, рядом с мамой. Так я буду спокойна за неё. В таком возрасте, наверное, трудно переносить беременность. А мне почему-то кажется, что твоя догадка, Леонора, должна подтвердится.

По приезде в Сан-Паулу Мария заметно успокоилась – отчасти, потому, что на неё сразу же навалилось много хлопот. Каждый день она вместе с Розаной ездила по магазинам, выбирала мебель. При этом ей приходилось постоянно спорить с дочерью. Розана всякий раз предлагала купить то, что помоднее и поизысканнее, Мария придерживалась более консервативных взглядов.

- Ты пойми, - говорила она, - я никогда не стану знатной светской дамой, и было бы смешно мне пыжиться, чтобы не отстать от твоей нынешней свекрови. Я была у неё в доме и чувствовала себя там неуютно. Да и твой отец тоже. Нам нужна простая, но добротная мебель. И не спорь со мной, пожалуйста.

Розана уступала матери, признавая её право обустраивать дом по своему вкусу. Лишь детскую, в которой предстояло жить Маринью, Розана обставила сама. Забирать сына в дом Жанет она по-прежнему не решалась, а Марко Антонио тоже на этом не настаивал, хотя и успел привязаться к мальчику, бывая в доме Гумерсинду.

С новым тестем у него сложились хорошие, доверительные отношения. Гумерсинду как-то обмолвился, что хотел бы вкладывать свой капитал не только в производство кофе, и Марко Антонио посоветовал ему обратиться к Франческо:

- У моего отца потрясающая интуиция! Иногда он вкладывает деньги в такое дело, которое многим кажется абсолютно невыгодным, а потом непременно оказывается в выигрыше.

Гумерсинду последовал совету зятя и вложил деньги в банк Франческо, став при этом его компаньоном. А поработав какое-то время бок обок с Франческо, Гумерсинду однажды сказал жене:

- Ты знаешь, этот человек меня просто восхищает! У него безошибочный нюх на прибыль! Когда мы с ним только познакомились, он вместе с молодой итальянкой затевал производство макарон высокого качества, в которые надо класть, очень много яиц. Это требовало больших затрат, а значит, и продавались такие макароны значительно дороже, чем у конкурентов. Поначалу их никто не покупал, Франческо нёс убытки, но потом люди распробовали его продукцию и теперь не жалеют денег, предпочитают только «жёлтые» макароны, то есть яичные. Недавно Франческо закупил в Италии новое оборудование для своей фабрики. Но выиграл он не только в деньгах. Та молодая красивая итальянка стала его женой и в скором времени родит ему дочку или сына! Не правда ли, молодец? Ему можно позавидовать!

- Не завидуй. Я тоже рожу тебе дочку… А может и сына! – огорошила его Мария. – Да-да, я не шучу. Теперь в этом нет никаких сомнений.

Адвокат Маурисиу, на которого Жулиана возлагала большие надежды, пока ничем не мог её порадовать. Он по-прежнему искал возможность избежать судебного разбирательства и каким-то образом уговорить Ортенсию, чтобы она сама, добровольно, отдала ребёнка Жулиане. А это означало, что его шансы на успех были ничтожными.

И неизвестно, как долго тянулось бы это практически безнадёжное дело, если бы сама жизнь не внесла в него существенные коррективы.

Однажды просматривая утренние газеты, Маурисиу прочитал в криминальной хронике, что Эрнандес, усыновивший Хуаниту, был найден мёртвым в своей квартире. Там же был обнаружен труп неизвестной женщины. Оба были застрелены из пистолета.

Вначале Маурисиу подумал, что вместе с Эрнадресом погибла и Ортенсия, но это оказалось не так. Поссорившись с мужем, Ортенсия давно ушла от него и жила в пансионе у Долорес вместе с ребёнком.

Маурисиу, до той поры её не беспокоивший, не стал этого делать и теперь, решив дождаться результатов следствия.

А в семье Ортенсии тем временем царила паника. Полиция взяла под подозрение всех – Ортенсию, Долорес, Антониу. Да ещё и сами они тайком подозревали друг друга, потому, что каждый из них не раз бросал в сердцах: «Я убью этого негодяя Эрнандеса!».

Подобные фразы срывались также и с уст Амадео, но позиция пока не докопалась до его связи с Ортенсией и не включила итальянца в число подозреваемых. Однако все понимали, что это лишь дело времени и Амадео тоже когда-нибудь вызовут на допрос. Ортенсия переживала за него больше, чем за себя и за брата, а сам Амадео, похоже, не разделял её тревоги и даже откровенно радовался тому, что случилось с Эрнандесом.

- Поздравь меня, приятель: я женюсь на Ортенсии! - сообщил он Матео. – Теперь она вдова, и к тому же - наследница всего состояния Эрнандеса. А это, знаешь, немало! Покойный владел продуктовыми складами. Я посоветовал Ортенсии продать их, а деньги вложить в мою строительную фирму. И этот жмот Франческо Мальяно мне больше не будет нужен!

- Ты бы хоть выждал некоторое время, а то в полиции подумают, что это ты убил Эрнандеса – из-за наследства, - предостерёг его Матео.

- Чушь! Мне нечего бояться, - беспечно махнул рукой Амадео. - Разве ты не слышал, что полиция обвиняет мужа той женщины, которая была убита вместе с Эрнандесом? Этот парень, рогоносец, застукал их в постели и обоих укокошил! Так что обо мне там и речи не идёт.

- Ну, дай-то Бог! А как ты смотришь на то, что Ортенсия воспитывает чужого ребёнка? - спросил Матео. – Хуаниту ведь ей не родной, они с Эрнандесом его усыновили.

- Да, я знаю. Но, честно говоря, мне до этого нет никакого дела. Открою тебе маленькую тайну: Ортенсия беременна. От меня!

- Не может быть! - изумился Матео. – Ведь она…

- Бесплодна? - продолжил за него Амадео и расхохотался. – Нет! Как видишь, она в полном порядке, надо только, чтобы рядом с ней был настоящий мужчина! Тот поддонок сам был пустоцветом, а ещё имел наглость обзывать Ортенсию сухим деревом, не способным плодоносить!

- Но теперь, когда у вас будет свой ребёнок, не станет ли вам помехой Хуаниту? – с замиранием сердца спросил Матео, втайне надеясь на положительный ответ.

- А чем он может нам помешать? Пусть себе живёт. Ортенсия его очень любит, - ответил Амадео, не догадываясь, к чему клонит Матео.

И всё же после этого разговора в душе Матео поселилась робкая надежда на возвращение сына. А Жулиана и вовсе воспрянула духом:

- Я должна рассказать адвокату о беременности Ортенсии! Может, теперь ей будет легче расстаться с Хуаниту?

Маурисиу действительно уцепился за те сведения, которые сообщила ему Жулиана.

- Да, всё это очень важно. Фактически той семьи, что усыновила вашего ребёнка, больше не существует. Отец убит, мать выходит замуж за другого. Я непременно использую это обстоятельство! Но не сейчас. Надо набраться терпения и подождать, чем закончится следствие. Возможно, там всплывут ещё какие-то детали, которые мы сможем обернуть в свою пользу.

Интуиция не подвела Маурисиу: следователь Эриберту вскоре снял подозрения с мужа убитой и вновь принялся допрашивать Ортенсию и Антониу.

- Сеньора Жануариу вообще не было в Сан-Паулу в день убийства, - пояснил он Ортенсии. - Это установленный факт. А вот у вас и вашего племянника нет алиби.

- Ни я, ни Антониу не убивали Эрнандеса!

- Я пока вас в этом и не обвиняю. Но у вас обоих были мотивы для этого. Всем известно, что сеньор Эрнандес дома устраивал драки, вы ходили в синяках.