- Вот увидишь, он нас обманет! - постоянно каркал он. - Выжмет все соки, и выбросить без сентаво на улицу.

- Мы уже живём на его сентаво, - возражал Амадео. – Он платит нам не только исправно, но даже больше, чем получают другие строительные бригады при таких же подрядах. И потом, в контракте есть пункт о получении нами прибыли после продажи построенных домов. Значит, обмануть нас никто не може!

- Ты хвалишь Мальяно, значит, ты мне не друг! – вспыхивал Матео.

- Но я не могу работать с человеком и одновременно с ним бороться, - пытался растолковать компаньону своё отношение Амадео. – К тому же пока не вижу для этого причин.

- Почему это? - возмущался Матео. – Я чувствую, что он нам враг, печёнкой чувствую, понимаешь?

Амадео понимал только, что попал в тяжёлую ситуацию: без Матео, а точнее, без Жулианы, он никогда бы не получил такого выгодного контракта, но работать с постоянно недовольный Матео было тяжело. Компаньоны со временем стали раздражать друг друга, и раздражение это копилось.

Жулиана знала об этом и, как могла, старалась смягчить и сгладить возникающие шероховатости.

Когда-то давным-давно Матео показался ей очень сильным, и она доверилась ему всем своим существом, видя в нём надёжную опору, но потом он заболел, стал слабее, чем младенец, и она спасла его и выходила. И теперь у Жулианы было впечатление, что Матео снова болен, он стал слабым и нуждается в её поддержке. Однажды она избавила его от смерти и должна была спасти второй раз.

Жулиана вспоминала Матео на фазенде - это был совсем другой человек, спокойный, уверенный в себе, деловитый. И к теперешнему Матео – раздражительныму и гневливому - она относилась как к ребёнку, он злится от слабости и неуверенности в себе.

Почему-то Матео очень задело то, что Розана стала жить с Марко Антонио.

- Если она привезла сюда моего сына, - заявил он угрюмо, - я отберу его. Не хочу, чтобы его воспитывал этот негодяй.

Жулиана никогда не вступала в спор с Матео, никогда не защищала Марко Антонио, но она любила его как брата и считала очень хорошим человеком. Про Матео она не могла, сказать, хороший он человек или нет, она его просто любила. И очень за него переживала. И из-за этих переживаний у неё даже пропало молоко. Но она не спешила сообщить семейству Мальяно, что не может больше кормить свою девочку, она считала, что маленькому ребёнку в любом случае лучше оставаться с матерью.

Когда к ней пришла Мариана и пригласила в дом Мальяно с Аниньей, Жулиана, хотя и предчувствовала неблагоприятные последствия своего визита, не могла от него отказаться. Она была согласна, что девочка должна видеться с отцом и что Марко Антонио лучше не появляться в пансионе.

И вот они снова едут в коляске по знакомым улицам. Дамиао правит лошадьми и рассказывает, что у него пропал Тизиу, да не один, а вместе с Жозе Алсеу, который сбежал из дома ещё раньше.

- Я сходил в школу, узнал, что в наказание за драку Тизиу исключили за две недели, а он уже гуляет второй месяц, и где его искать, непонятно. Я всё жду, что нагуляется, и сам домой прибежит, он у меня шустрый, дона Жулиана, вы же знаете.

- А вы за него не беспокоитесь? - спросила Жулиана.

- Беспокоюсь, но ничего не могу сделать и надеюсь на лучшее, - мудро отвечал Дамиао. - Сколько он без меня на фазенде жил? Думаю, что и сейчас он на фазенде, в знакомом месте.

Дамиао остановил лошадей во дворе дома, слез с козел и стал помогать Жулиане выйти.

- Дайте-ка, я девочку подержу, - предложил он. – Как она, однако, выросла! – сказал, поглядев на Анинью.

Жулиана кивнула, гордясь своей хорошенькой девочкой. И, забирая дочку от Дамиао, не могла не пожаловаться:

- Она так поправилась на моём молоке, но молока у меня всё меньше и меньше.

Жанет услышала её последнюю фразу и про себя порадовалась. Всё складывалось как нельзя лучше. Разумеется, будь у Жулианы молоко, это Жанет тоже не остановило бы, но раз его нет, то её действия вдвойне оправданны.

Жанет подошла к Жулиане, взяла у неё девочку и первой вошла в дом. Когда Жулиана хотела войти тоже, Жанет сказала: «У тебя нет молока» - и быстро закрыла дверь на засов.

Жулиана окаменела от такой наглости.

Немного придя в себя, она вспомнила, как полицейские отбирали у неё ребёнка, как они арестовали Матео, и молча пошла к воротам…

Всякий раз, видя огромные страдающие глаза Наны, Антенор думал, что отдал бы всё на свете, лишь бы вновь увидеть их счастливыми. Но что он мог поделать? Поступить, как глупый мальчишка Жозе Алсеу, бросить всё и пуститься на его поиски? Нет, такого он не мог себе позволить. Антенор дорожил работой, потому что кормил семью и не мог оставить Нану одну. Поначалу они надеялись, что пройдёт день, два, и Жозе Алсеу вернётся. Но прошла неделя, потом вторая…

- Его украли, - произнесла Нана трагически. – То, чего я так боялась, случилось, - моего мальчика украли!

Она съездила в город к Дамиао, чтобы посоветоваться с ним, что делать. После разговора с братом ей стало сначала легче, а потом ещё страшнее и тяжелее. Оказалось, что Жозе Алсеу сбежал из лома самостоятельно, приехал к дяде и подговорил бежать с ним Тизиу.

- В тихом омуте черти водятся, - выговаривал сестре Дамиао, - у моего на рожице написано, что хулиган, но он похулиганит н успокоится, а твой тихоня вон, что учудил!

«Ничего, что учудил, - думала Нана, - зато его не украли, побегает, поголодает и вернётся».

- Да ты не переживай, - стал успокаивать её брат, - я уверен, что они отправились на «Эспсрансу», у Тизиу там место обжитое, сколько он там без меня прожил. И ничего дурного с ним не случилось. Поживут на фазенде и вернутся.

Дамиао говорил так, словно позабыл про её трагическую историю или вовсе ничего о ней не знал.

Но лучше бы всё-таки он не упоминал про «Эсперансу»! Теперь Нана окончательно потеряла покой. Неужели её мальчик сам сунул голову в крокодилью пасть? Неужели Гумерсинду узнал сына, забрал к себе и больше никогда не вернёт его матери?

- То, чего я так боялась, случилось, - твердила она, глядя на Антенора всё теми же страдаюшими глазами.

Антенор долго терпел эту муку, но наконец, сказал:

- Ради тебя, Нана, я готов на всё! Вот увидишь, я привезу тебе твоего сына.

В конторе, где он работал, все уже знали о пропаже мальчика, как-никак он тоже здесь работал, и все очень обеспокоились, когда он исчез. Поэтому хозяин не слишком удивился, когда Антенор попросил отпустить его на несколько дней для поисков.

- Поезжай, - сказал ему хозяин, - я удивлялся, что ты раньше не попросил меня об этом. Хороший мальчуган, мы без него скучаем!

У Антенора камень с души свалился: потерять в такое время работу значило довольно долго искать другую, но хорошо, что хозяин его ценит!

Собрался он быстро, сел на поезд, и вскоре вокруг него замелькали знакомые места. Дорогой он всё придумывал, как ему поступить, если сеньор Гумереннду и вправду забрал своего сына. Он представлял себе всевозможные разговоры, начинал их и так и этак, пока, наконец, не плюнул, махнув рукой:

- Украду мальца, да и дело с концом!

После такого решения ему полегчало.

На фазенде очень удивились приезду Антенора, нашли, что он изменился к лучшему, расспросили о новостях. Гумерсинду был в отъезде, разговоры вела дона Мария. Антенор был несловоохотлив. Он приехал не хвастаться своими удачами, должен был узнать, здесь ли ребятишки. Но Марии и в голову не приходило, кого ищет бывший управляющий. Она решила, что ему понадобился Матео, и поторопилась сказать, что ничего о нём не знает. Он давно уехал с их фазенды в неизвестном направлении. Мария тоже была не слишком словоохотлива. Неприятно рассказывать чужим людям о своих бедах, и она была рада тому, что гость не стал ни о чём её расспрашивать.

Главная новость была хорошей: Жозе Алсеу никто не украл. Гумерсинду по-прежнему не знает, что у него есть сын, и Антенору оставалось только найти мальчишек.