Увидев странный взгляд Дмитрия, я выплюнула горький гриф от исчезнувшего карандаша и взяла ручку. Зубы словно чесались, создавая неприятные ощущения. Готова была сгрызть еще пару десятков карандашей, но в силу адекватности, взяла себя в руки.
— Ну увидимся.
Когда дверь закрылась, я села за стол и положила перед собой чистый лист.
«02.07.
11:00 — Врач, спасающий меня от смерти, только что ушел. Состояние стабильно непонятное.
12:00 — Сочинила стишок. Что-то не очень позитивный. Впервые такая апатия ко всему.
13:00 — Обед. Проверка не принесла результатов, но аппетит делся куда-то. Ужасно хочется пить. Графины пустые. Кулер пустой. Жду Олега. Пришел Олег. Говорит, что я выпила больше 8 литров за два часа.
14:00 — Попросила ведро с тряпкой, чтобы навести порядок в этом помещении, ибо дышать пылью было, скажем так, не из приятных занятий, на что получила отказ и лекцию про стерильность комнаты. Хотя было довольно интересно услышать, о том, что каркас любой находящейся здесь мебели сделан из стали, обработанной защитным средством, обеззараживатели воздуха представлены самораспыляющимися баллончиками, висящими в каждой палате в углу, а лампы бактерицидные с ультрафиолетовым светом. Но все — таки мне не дает покоя летающая в воздухе пыль пугающего черного цвета, словно пепел, только что вылетевший из тлеющего костра. Такое ощущение, что это, вижу только я.
16:00 — Придумала название стихотворения и сочинила вторую его часть. «Бал тысячи королей» напомнил мне о «Мастере и Маргарите». Я написала в духе этого произведения. Что у меня в голове творится? А вот. Лежу, деградирую.
18:00 — Что-то уже хочется спать. Я слышала, как стукнула дверь снаружи, но в изолятор никто не зашел. Надеюсь, это не должно насторожить меня? Пошла рисовать иллюстрацию к своему шедевру.
19:00 — Жива. Пока со мной все в порядке. Даже слишком. Практически ничего не беспокоит, разве что как то давит на легкие. Ребра словно уменьшились. Тяжело, но вполне терпимо.
20:00 — Ужин. Ни ела ничего, ибо еду принес незнакомый мне человек. Он стоял над душой, поэтому проверить я ее не смогла. Пришлось ложиться голодной.
21:00 — Да. Не могу уснуть. Отсутствие окон сбивает мои собственные биологические ритмы. Спокойной мне ночи. И вам, Олег Дмитрий. Сами виноваты. Теперь буду путать вас обоих до конца своей жизни.
Глава 18. Новые подробности
3.07.
05:00 — Доброе утро. Написать особо пока нечего. Я выспалась. Хотя нет, могу пожаловаться. И снова обвинить вас во всем. Сегодня у моей бабушки день рождения. Вы не представляете, какую приносите ей боль, держа меня здесь. Ну уж пусть это останется на вашей совести.
6:00-8:00 — Снова жар. Пилюли не особо помогают сбить температуру. Руки щипят так, что сравнить это можно разве что со свежей раной, на которую высыпали соль.
8:00 — Благодаря новому спрею, который принес Олег, все снова пришло в норму. Сейчас я читаю «Мизери» Стивена Кинга, которую принес также он. Надеюсь, больше ничего не вынудит меня написать о чем-то еще.
12:00 — Обед. Жуткий голод и предпочтения. Как бы странно это не читалось, я впервые съела всё. Вплоть до нелюбимой рыбы. С костями. Я впервые так насладилась их хрустом на своих зубах. Никогда бы не подумала, что они могут быть такими питательными!
13:00 — Здесь нечего писать, я снова взялась за чтение.
15:00 — Настолько прониклась романом, что будто стала слышать каждый его описанный звук. От пустых пугающих разговоров до мотора приближающейся машины и скрипа старой двери, не сулящей ничего доброго. Либо так профессионально играло мое воображение, либо теперь я могла похвастаться чудо-слухом, ибо казавшиеся ранее тихими коридоры за дверью изолятора, сейчас были наполнены говором людей, снующих из кабинета в кабинет.
16:00 — Я уже как час пытаюсь разобрать слова, долетающие до меня сквозь стены. Пока не особо выходит. «Репликация»… «Фрагментация»… «Ликреция». Если такое существует, конечно.
17:00 — Тот же обед. Те же вкусные хрящи. Книга дочитана. Стивен Кинг как всегда на высоте. Хотя можно было подобрать для меня и что-то более позитивное. Спойлером подрабатывать не стану, но повторюсь — неуместная история.
18:00 — Что-то мне стало недоставать воздуха. Такое уже было, но не настолько болезненно. Меня начинает это тревожить. Олег говорит, что все в порядке, однако по его глазам ясно, что это не так. Надеюсь, Дмитрий, хоть ты умеешь грамотно врать.
19:00 — Олег отвел меня в бассейн. Никогда с таким удовольствием не находилась в воде. Странные ощущения, но мне там было намного комфортнее, чем в «наземно-воздушной среде». Я смогла опуститься на дно и просидеть там несколько минут, наблюдая за тем, как меня ищет санитар. Это было довольно весело. Нашел меня Олег, подойдя к краю бассейна. По моему, он вздрогнул, хотя вода могла не правильно передать мне изображение за ее пределами. Забавно, правда?
20:00 — Боль в легких вернулась, но я, напившись таблеток, уже не жалуюсь на неё. Видения беспокоят сильнее обычного. Мне нужен новый кулон. Чем быстрее, тем лучше. Так проще получать информацию и она очень четко рисуется в сознании, а без него, я словно потеряла очки со зрением -6.
21:00 — Ложусь спать. Кажется, голос стал возвращаться! Пока только едва слышимое шипение, но я работаю, чтобы это исправить.
22:00 — Результатов ноль. Я ложусь спать. Спокойной ночи.
03:53 — Что — то бессонница напала. Я услышала какой-то шум за дверью и теперь не решаюсь лечь. Вроде ничего не беспокоит. Кроме того, что я без проблем пишу в темноте. Но у меня глаза всегда быстро привыкали, так что все нормально».
Он опоздал на день. День, который неожиданно для всех стал решающими для моих изменений. Я проснулась без воспоминаний с едким чувством голода и злобы. Все произошло так быстро, что даже Олег не успел что-то предпринять.
На язык и нёбо давили заострившиеся зубы, глаза не поменяли желтый оттенок, кожа стала бледной. Еще то зрелище. Но самое ужасное было даже не в моем внешнем виде. Я потеряла рассудок на несколько часов.
Помню все обрывками: как услышала знакомые голоса:
— Только без паники.
— Что стряслось? Она …!?
— Нет, ты чего!
— Какого черта тогда у тебя такое выражение лица?!
Помню, как зашел Дмитрий и обомлел, увидев меня. Я была жива. Но врятли это его обрадовало, потому, как тогда я была не лучше тех существ, что однажды встретила в запретном крыле.
Помню, как внушила себе, что все, кто меня окружают, виноваты в этом. Как напала на кого-то, кто принес обед. Как меня перевели в палату с небольшим бассейном, ибо я стала зависимой от воды. Как на книгу, что я по привычке держала в руках с пустым взглядом, упала слеза, и я разозлилась, что она смазала две буквы, бросила ее в стеклянную перегородку, разбив ее вдребезги и забросив всю комнату осколками.
Помню, как от беспомощности стала срезать ими кожу с салатовой чешуей, переливающейся, словно миллион изумрудов. Адскую боль. Хлопанье двери. Чье-то обеспокоенное лицо. Шприц, что заставил меня уснуть, а на утро — бинт на руках, который я сорвала тут же, но не увидела ничего, кроме свежих шрамов на опухшей коже.
Помню, что мне зачем то нужна была кровь. Я каждую ночь видела ее во снах. Ее алый цвет, переливы, стекающие дорожки с поврежденных частей тела. Руки буквально чесались, когда я видела кого-то из санитаров.
Порой было страшно. Не имея возможности ранить кого-то, я всячески пыталась ранить себя. Это чувство не бралось под контроль. Я словно наблюдала за этим со стороны, не в силах ничего сделать.
Помню, как то Дмитрий зашел с подносом, на котором было полно баночек и пачек с таблетками. Я выдавила улыбку но, сама того не ожидая, отбросила его в стену.
