Я сочла вопрос как минимум глупым и оставила его без ответа. Подобную информацию изучают с класса пятого-шестого. Неужели я выгляжу на 10 лет?

— Вы сообщили моим родным, что я здесь? — не унималась я.

— Конечно. Они в курсе.

— Да?! И когда приедут за мной?

— Милая моя, сюда за вами никто не приедет. Я же уже говорила, это место находится в строжайшем секрете. Как только вы придете в себя после случившегося — мы вас отвезём домой.

Екатерина еще попыталась что-то разузнать, но разговор не клеился. Меня совсем не устроил такой поворот событий. Но девушка игнорировала все вопросы и, когда закончила делать из меня мумию, ушла. В этот момент мне принесли горячий обед, состоящий из бульона и кусочка хлеба. Немного утолив голод, я стала смотреть телевизор, ожидая Олега, чтобы хотя бы попросить у него книгу и, собственно, докопаться уже до него.

Он пришел спустя два часа. Самых долгих в моей жизни, наверное. И то, не сказав ни слова, прошел мимо, приложил ладонь к стене и снова исчез из моего поля зрения.

Устав заниматься ерундой и почувствовав усталость глаз, я встала с постели и, сделав пару шагов, постучала в его апартаменты. Наверное, это выглядело глупо. Как минимум то, что я стучала в абсолютно прозрачную дверь.

Олег завалил свой стол новыми папками и даже не повернулся в мою сторону. Видимо, был слишком занят. Но разве это объяснишь человеку, который не может сидеть на одном месте или долго смотреть скучные телеканалы, то есть мне? Сколько вообще потребуется дней, чтобы находиться здесь?

— Я, конечно, прошу прощения, но не вы ли, Олег Дмитриевич, говорили мне, что я могу выбрать себе занятие по душе? — негромко прозвучал мой голос. — В противном случае через неделю вам придется переводить меня в «Желтый дом». Нельзя же запирать людей в четырех стенах. Разве это не научно доказанный факт?

Парень на секунду прекратил свою работу, но снова взялся за чтение, бросив:

— Неужели двое суток могут создать такие проблемы?

Мне не понравился его злой голос.

— Я сегодня прошла тест, который ты мне оставил. Вернуть?

— Конечно.

— Ты откроешь мне дверь?

— Не сейчас.

Я хмыкнула, положила ладонь около двери и тут же отдернула руку, увидев под ней красный свет.

Я не хотела без спроса открывать дверь, это случайность. Однако то, что на ней код из отпечатков пальцев натолкнуло меня на размышления.

Увидев мое хитрое лицо, Олег схватил первую попавшую под руки книгу и прислонив руку с другой стороны, отдал её мне и снова взялся за свои дела.

— Увидимся завтра.

Не обратив внимания на явный намек больше здесь не появляться, я на автомате поблагодарила его и развернулась спиной.

Видимо, о романе мне не стоило и думать. Книга была скорее всего психологической, да и много ли их с таким названием: «Улыбнись, пока не поздно. Легкий путь к позитивным изменениям». Но делать было нечего, на часах только половина третьего. Что ж, Александр и Юлия Свияш, не разочаруйте меня еще больше.

Ничего не менялось три дня. Я по-прежнему проходила лечение, принимала таблетки и — нововведение — терпела болючие уколы. Олег старался быть более сосредоточенным на мне, хотя та злость исчезла, забывчивость и озадаченность чем-то никуда не делась.

Кроме одних и тех же лиц, я никого не видела. Всегда улыбчивая, но очень странная Екатерина, неразговорчивая Мари. Эта изоляция начинала меня напрягать.

Книга, несмотря на свое название, еще больше навевала депрессию, хотя и помогала справиться с тоской. Здесь слово «жизнь» мелькало по десятки раз за главу в две страницы. А «должны» и того больше. Я никогда не жаловалась на свою жизнь. Теперь мне стало казаться, что она идет в каком-то неправильном направлении. После практических упражнений, идущих сразу после каждого блока, я всё больше и больше не хотела продолжать чтение.

Кремовые шершавые стены, если довольно долго за ними следить, меняли цвет и неровности складывались в картинки. В детстве я часто справлялась подобным образом с бессонницей. В моей комнате тогда были наклеены бурые обои со светлыми узорами, которые при надобности и наличию фантазии, превращались в смеющихся детей, скатывающихся с горки, в крупные жемчужные ракушки, в которых пряталась русалка и других персон. Однажды я разглядывала знакомые силуэты в пятнах и краплениях стен палаты. Разделенные облака белого цвета сложились в очертание четвероногого животного. Мне хватило трех секунд, чтобы понять, что воображение показало Смайла.

Раньше я и суток без него провести не могла. Его здоровые, блестящие глаза, вечно прыгающие лапы и виляющий хвост, бурая шерсть, местами кирпичного цвета, ворошили мою память, делая акцент на последний день, проведенный вместе.

Как всегда его неряшливость и задор, свойственные в принципе любой собаке, не могли не оставить след в моем сознании. Я так скучала, что даже представить не могла, где он сейчас, чем занят, скулит ли под порогом, как обычно делал, когда я не брала его с собой. Не могла представить, что это так тяжело.

Еще можно было понять, если бы я хотя бы раз услышала вести из дома. Как там родители? Приехали ли? А бабушка и дедушка? Что сейчас думают? О чем?

Каждый раз, когда я самой себе задавала эти вопросы, тут же вспоминала рассказ врача о нападении. После этого обычно долго впадала в размышления и все чаще отвечала молчанием на слова Екатерины, которая пыталась меня морально поддержать, каждый день напоминая о смерти моей одноклассницы.

Я не плакала, не билась в истерике, сидела, смотря перед собой, всё думая, шутка ли это. Может быть, просто пыталась не поддаваться панике. По крайней мере, пока мне это прекрасно удавалось. Да и состояние угнетенности, плохое самочувствие также способствовали этому.

В половину десятого, второго дня Мари забыла закрыть за собой дверь. За минуту до этого случилось невероятное: она наконец поздоровалась со мной. Правда, имя произнесла как-то по своему, с акцентом. Но это нисколечки не помешало моему удивлению отразиться на лице.

Увидев мое ищущее подвох выражение, девушка кивнула, взглянув на выход, посмотрела на меня и ушла, как всегда оставив после себя приятный запах сладких духов и чистоту, которая поражала меня своей идеальностью.

Приоткрытая дверь меня смутила. Не сумев подавить в себе любопытство, я положила ладонь напротив своего лица и слегка надавила на нее, не позволяя громко распахнуться.

Из представлений о том, что происходит за стенами этой комнаты, кроме белых коридоров с яркими лампами и кое-где всплывающем кафеле, нет. Наверное, это прозвучит дико, но я банально хотела увидеть людей. Тем более, что не могут же меня вечно держать на замке.

Едва дыша, я вышла из комнаты.

Длинный коридор, прерывающийся с двух сторон красными дверями, не мог не озадачить меня отсутствием каких либо еще дверей, кроме моей. Их просто не было.

Я еще раз поразилась их предусмотрительностью. Конечно, когда речь идет о дарах, подобных моему, стоит проявлять осторожность, но мне казалось это перебором.

И, собственно, на этом мое первое путешествие завершилось. Дверь захлопнулась от откуда то взявшегося сквозняка и я снова вернулась в мир головной боли и вялости.

Конечно, иногда полезно побыть в одиночестве, обдумать накопившиеся темы и события. Когда некогда даже допустить мысль о том, что кроме чужих тебе людей есть ты, подобные обстоятельства только идут на пользу. Однако как долго может человек думать о насущном? Это я и старалась выяснить, смотря на панельный потолок на четвертый день.

Не могу сказать, что состояние улучшилось. Вечная ломота в теле, частое онемение мышц и редкое, но существующее потемнение в глазах — все это не давало мне забыть четыре, а то и пять раз в сутки пить таблетки, от которых меня уже начинало тошнить.

— Когда меня выпишут? — спрашивала я частенько.

В таких ситуациях мне тут же напоминали о плохих анализах, недавно полученных из лаборатории. Дисбаланс пищеварения, слабая иммунная система и другие вещи, которые я никогда за собой не замечала.