– Украсть?.. Она не вещь, Натан, она человек! Человека нельзя украсть!..

– Ох, Тэр… Но действие противозаконное, так ведь?

– Я не одобряю то, что против морали, а не против закона. Они сделали из неё игрушку. Так нельзя, даже если местные законы считают это нормальным!

– У Птиц другое мнение на этот счёт, и когда вас с девочкой обоих поймают, ты не сможешь отмазаться своей проповедью! Ей спокойнее быть вещью, а тебе – вернуться в Республику и проповедовать там. Вот там, возможно, послушают! Никто из Птиц даже слушать не станет такие бредни!

– Но… – я хотел возразить, но меня вдруг осенило. – Натан, точно! Есть план!..

Я знаю, кто из Птиц всё же захочет меня слушать.

***

Мия

Уборная на стоянке Дакко мало походила на стерильные, сверкающие чистотой санитарные блоки на базе Птиц. Я старалась ни к чему не прикасаться, но всё равно почти физически чувствовала грязь, мерещившуюся мне всюду. Даже кран, из которого потекла совершенно прозрачная, безопасная на вид вода, казался мне просто облепленным бактериями. Я долго сомневалась, станут ли мои руки чище, если я воспользуюсь потрескавшимся желтоватым обмылком, лежавшим на керамической подставке на краю ржавой металлической раковины – в итоге решила, что не буду к нему прикасаться. Хорошо хотя бы, никого лишнего здесь не было – кроме моего надзирателя, конечно. Разделения туалетов на мужской и женский тут не наблюдалось – спасибо, что хоть кабинки существуют.

Вода была холодная. Я успела замёрзнуть ещё по пути сюда – спустившийся на округу вечер был промозгло-пасмурным – и теперь не могла сдержать зябкую дрожь.

– Давай шустрей, – пробурчал сопровождавший меня Родди.

Его, похоже, обстановка не смущала – Родди без всякой брезгливости прислонился спиной к стене и, спрятав руки в карманы, смотрел на меня и хмурился.

– Дай руки-то вымыть.

– Надо было попинать Шмеля, чтобы в муравье толчок починил. Невозможно бродить всякий раз, – проворчал Родди, недовольно вздохнул и уставился теперь в потолок. – Ну, всё?

Я завернула кран, думая, что теперь снова нужно отмываться. Осмотрелась, встряхивая руки, но сушилки не обнаружила. А потом открылась дверь, и внутрь ввалился какой-то незнакомый мужчина. Доли мгновения хватило, чтобы заметить у него на груди нашивку – оскалившегося волка на однотонном сером фоне.

Принесло же!.. Солдат из клана Серых! Из клана врагов Птиц. И из моего родного клана.

– Ой, какие красотки здесь бродят, – едва скользнув по мне взглядом, произнёс незнакомец чуть нараспев. – Ты что тут делаешь?

Я не придумала никакого вежливого ответа на такой глупый вопрос, поэтому просто улыбнулась. Наверное, слишком уж доброжелательно, потому что незнакомец расцвел ответной улыбкой, а Родди отлепился от стены, шагнув вперёд.

– Солнышко, ты просто невероятная. Я прям не верю, какая красивая, – сообщил Серый, подходя ко мне ближе.

– Так, Миу, на выход, – тут же сурово скомандовал Родди.

И незнакомец повернулся к нему. И тут же поджал губы, увидев форму Птицы.

– Ты что же, девочка, с Птичками гуляешь? – он снова покосился на меня, но теперь уже презрительно.

Я очень быстро осмотрела его с головы до ног. Немного пьян, а выглядит крепким, и кобура явно не пустует. Фраза сложилась в голове за мгновение.

– Я Серая, они взяли меня в плен, спаси меня!.. – я метнулась к незнакомцу, чуть касаясь его плеча.

– Она врёт, она Птица с рождения, – холодно ответил Родди.

Он подошёл ко мне, подхватил под локоть и потащил к выходу. Но Серый его остановил.

– Это неважно, – каким-то пугающим тоном сказал он. – Ты вот точно Птица. А я не люблю Птиц.

– Я бы с радостью пришил подонка из Серых в любом другом месте, но мы у Дакко, – буркнул Родди.

Серый прикусил губу, несколько мгновений сверлил Родди сердитым взглядом, но затем всё же отодвинулся.

– Иди, – велел мне Родди, не спуская глаз с врага.

Я шагнула к двери, которую Родди придерживал, пропуская меня, но резко остановилась и повернулась к Серому.

– Помоги мне!.. – я посмотрела на него так сладко, как только могла.

– Пошла! – рявкнул Родди, схватив меня и толкнув меня к выходу.

А через долю секунды Серый уже набросился на Родди.

Отзвуки пульса барабаном застучали в висках. Родди был крупнее и трезвее, но нападение было внезапным. Серый повалил Родди на пол и потянулся одной рукой к карману. Родди пытался сбросить Серого с себя, но ему не удавалось вырваться.

Но я не стала ждать, чем это закончится. Дёрнула ручку двери и пулей выскочила в коридор.

Иди в ту сторону, откуда меня привели, нет смысла. Там сразу заметят и перехватят. Я стремглав бросилась в противоположный конец коридора.

– Мия!.. – раздался сзади возглас.

Я задержалась, оглянувшись. Тэр! Тэр-гао стоял в низу лестницы и звал меня. Он вернулся за мной! Я собиралась побежать обратно, к нему, но тут дверь туалета резко распахнулась, и наружу выскочил разъярённый Родди.

– Стой!!!

Я развернулась и помчалась прочь.

– Стой, сука! Пристрелю!!! – заорал Родди.

Я не оборачивалась. Если я замедлюсь, он догонит.

Позади раздался глухой стук, через мгновение – крик Тэр-гао «Нет!» и последовавший за ним какой-то грохот, а потом я повернула и увидела, что коридор утыкается в тупик.

Есть какая-то дверь справа. Не знаю, что за ней, но выбора нет. Снова слышен быстрый топот. Я толкнула дверь. Открыто! Я влетела внутрь и захлопнула дверь за собой.

Внутри тесной комнаты стояла незнакомая мне очень ярко накрашенная женщина и удивлённо смотрела на меня.

– Сюда побежала! – раздалось в коридоре.

Я с мольбой воззрилась на незнакомку. Сил говорить не было. Да и нужные слова никак не шли на ум. Но, кажется, женщина всё поняла. Она решительно метнулась к двери и заперла её на щеколду.

– Сюда, – быстро скомандовала она мне, указывая рукой на окно. – Быстрее!

Я, не думая, вскочила на широкий подоконник. Высоко!.. Женщина, подбежав, придержала меня, не дав съехать вниз.

– Лестница!.. – шепнула женщина и замахала куда-то влево от меня.

Я посмотрела в ту сторону и заметила пожарную лестницу чуть в стороне. Не так уж и рядом. На неё надо выходить с той вот дверцы, а вовсе не отсюда…

– Давай, держу!.. Дотянешься!..

Я глубоко вздохнула и доверилась судьбе.

…Уставшая, запыхавшаяся, перепаниковавшая и обалдевшая от собственной дурости и решительности… какие ещё эпитеты можно подобрать? Вот так вот я себя ощущала, пробираясь по заваленным какими-то ящиками и бочками узким улицам между странными высокими домами. Кое-где приходилось взбираться метра на два вверх, цепляясь руками за края огромных железных коробок, а где-то – протискиваться сквозь просветы между совершенно непонятными мне объектами.

Что за посёлок такой?! Здесь хоть кто-нибудь живёт? Улицы были пустынны, как в фильмах про заброшенные города прежней эпохи. Но тут всё было отремонтировано, а окна светились. Просто из жилищ никто не высовывается, похоже. Наверно, сейчас совсем поздно, все ужинают и спят. Я потеряла счёт времени.

Впрочем, я не слишком внимательно осматривала окрестности. Не сломать бы ноги, не заметив какое-нибудь препятствие на плохо освещенном пути. Я продолжала спешить на пределе своих возможностей. Мне всё казалось, что меня вот-вот догонят, хотя ни окриков, ни какого бы то ни было другого шума не было слышно.

Только совсем запыхавшись, я наконец замедлилась и огляделась вокруг, как следует.

Я остановилась на какой-то странной площади – по краям были большие дома, длинные, выостой в два-три этажа, а в центре стояли рядами какие-то крохотные, но с большими окнами. Разве кто-то может жить в таких? Наверно, это были хозяйственные постройки. Но где тогда грядки рядом, или загоны для скота?

Минуты через две я поняла, что это торговые палатки. Я видела такие в кино, но узнала только тогда, когда на глаза попалась вывеска над окошком, гласившая «молоко». Сейчас никакого молока в палатке не виднелось. Город спал. Да и ладно, денег-то у меня всё равно нет. Только к лучшему, что никто не дразнит продающимися вкусностями. Или тёплой курткой, которая бы меня сейчас порадовала даже больше.