— Но это невозможно! — Мадлен всегда считала, что ритуальным оружием могут владеть только жрецы, и не могла представить его в руках наемного убийцы.

— Похоже, что появление василиска не на шутку встревожило богинь, раз они открыли на нас охоту.

— Думаете, меня тоже пытались убить их посланники? — услышанное не укладывалось у Мадлен в голове. Тяжело представить великих богинь, опасающихся обычных смертных.

— Обычно крестьяне не устраивают на нас ловушки и не заманивают в заброшенные деревни, чтобы убить. Стоит быть начеку. Тарья и Соло пойдут на все, лишь бы пророчество четырех не сбылось.

— Что же делать? — Мадлен вскинула на наставника встревоженный взгляд. — Я не хочу, чтоб меня снова заживо похоронили. Прошлый раз мне чудом удалось спастись.

— Да я тоже ещё пожить хочу. Поэтому очень надеюсь, что моя смерть не обязательна. Можно ведь избежать исполнения пророчества и другим способом. Например, лишив тебя девственности.

— Мэтр Кир! — Мадлен смущенно отвернулась.

— Почему бы и нет? Если ты перестанешь быть девой, то нарушиться одно из условий пророчества. Вот только, подозреваю, это уже не поможет.

— Почему?

— Давай предположим, что твоя роль сводится к тому, чтобы освободить василиска. Тогда ты уже все, что должна, сделала. Ни убивать тебя, ни соблазнять смысла нет. Нас с тобой могут прикончить, только чтобы расчистить дорогу к василиску. Может быть, я и ошибаюсь, но подозреваю, что основной целью Тарьи и Соло будет как раз он. Регул ведь еще не сыграл на флейте.

— Второй ганлин вы ведь для него сделали, правда?

— Да, — Кирьян тяжело вздохнул. — Это единственный инструмент, способный вызвать сущности из потустороннего мира. На тот момент мне казалось, что спорить с пророчеством опасней, чем помочь ему осуществиться. Поэтому я специально использовал для флейты Регула другое тело. Не то, из которого ты себе инструмент изготовила. Я не хочу, чтобы вас хоть что — то связывало, сверх необходимого. Мало ли, как отразится на родственном инструменте игра василиска.

— Вы ведь сразу поняли, что Регул — то самое чудовище? — Мадлен вспомнила ночь на плато. — Я знаю, вы хотели его тогда убить.

— Подсматривать не хорошо.

— Простите, — Мадлен виновато потупилась.

— В ковене существует несколько теорий о том, кем может оказаться каждый из пророчества. Василиск лишь один из вариантов. Чудовищем может быть также левиафан, оборотень, дракон, минотавр или химера. Хотя некоторые считают, что оборотень — это зверь, а не чудовище. Птицей же может оказаться либо оборотень в пернатом обличье, либо обычная, не подозревающая о своей избранности пичужка. И только по поводу девы ни у кого нет сомнений. Дева из пророчества — это девственница, которую судьба покарала за совершенные злодейства.

— Так, может, это не мы избранные? — Мадлен подняла на наставника полный надежды взгляд. — Я злодейств не совершала.

— Ты отца ослушалась, — Кирьян наставительно поднял вверх палец.

— Вы ведь сейчас шутите, — поджала губы Мадлен.

— Шучу, — некромант тяжело вздохнул, — но совпадений все равно слишком много.

— Почему? Разве мало девственниц в мире? Да и Регул вовсе нe похож на страшное чудовище.

— Да ну? — ехидно переспросил Кирьян. — Скажи мне, деточка, каждый ли день девы освобождают нелюдей из заточения? И неужели у каждого освобожденного есть возможность получить ганлин или другой волшебный инструмент?

— Я не дева, я — некромант. Вы сами так говорили… — упавшим голосом возразила Мадлен.

— Думаю, для пророчества это оказалось большой неожиданностью.

— Но тогда получается, — Мадлен подняла испуганный взгляд на наставника, — что Тарья меня точно убьет, когда я к ней приду.

— Я тоже так думаю, — кивнул Кирьян, — поэтому мы не поедем в Капище на Горе.

— Тарья разгневается.

— Она уже гневается. Подозреваю, что темная госпожа узнала в тебе деву из пророчества еще во время вашей первой встречи.

— Простите.

— За что?

— Я напросилась к вам в ученицы. И этим навлекла на вас неприятности.

— Спорить не буду, без тебя жить было спокойней. Зато с тобой не скучно.

Кирьян, словно собравшись с духом, коснулся струн лиры.

— Что вы хотите сыграть, мэтр Кир?

— Скорость.

— Это песня или баллада?

— Ни то, ни другое.

Зазвучала музыка, и Мадлен показалось, что мир дрогнул. Лошади рванули вперед. Мадлен натянула поводья, тщетно пытаясь вернуть контроль.

— Мэтр Кир! — она испуганно оглянулась на наставника.

— Держись крепче.

Мадлен бросила поводья и вцепилась в облучок. Фургон несся быстрее ветра. Степь слилась в одну бесконечную зеленую линию. Мадлен закрыла глаза, не зная, какой богине молиться, чтобы уцелеть. Уж лучше оказаться верхом на несущейся лошади, чем в фургоне, который мчится, повинуясь силе неведомой магии!

Музыка стихла, и лошади перестали нестись сломя голову, но Мадлен все так же сидела, сжавшись в комок.

— Моя леди, моя красавица, сердце мое! — в голосе Кирьяна слышалась непривычная нежность.

Мадлен осторожно приоткрыла глаза. Наставник прекратил играть и сидел, лаская лютню, словно любимую женщину.

— Мэтр Кир, вы больше не будете так колдовать?

Кирьян не ответил. Он все еще не сводил с инструмента восхищенного взгляда.

— Моя леди, ты устала? Я постелю тебе постель, — он в последний раз нежно провел ладонью по грифу и спрятал лютню в футляр.

Мадлен приподнялась, пытаясь заглянуть на крышу фургона.

— Регул, ты жив?

— Да, — василиск свесился вниз головой. После лечения у дриад он начал говорить короткими фразами.

— Осторожно, упадешь.

Не отвечая, Регул вернулся на свое место.

Мадлен подобрала поводья. Местность вдоль дороги резко изменилась. Вместо бескрайней пустыни их теперь окружали заросшие шиповником руины древнего города. Внимание привлек увенчанный изображением солнца обелиск.

— Мы уже в Сухих землях?

— Да, — Кирьян тоже посмотрел на обелиск. — В былые времена солнечный лик изображали везде, где только можно. Считалось, что он приносит удачу.

— Мэтр Кир, скажите, правда, что эти земли высохли, потому что Αарон и Гэйлон поспорили, кто из них сильней? — Мадлен вспомнила слышанные в детстве легенды.

— Я не настолько стар, чтобы помнить столь поздние времена.

— Но вы ведь много всего знаете.

— Мне известно то же, что и остальным. Два великих волшебника, которые гордо именовали себя повелителями стихий, долго воевали. Οни использовали так много магии, что она иссякла. Земли стали бесплодны, люди погибли, и с тех пор на когда — то плодородных долинах живут только сотворенные магами чудовища да бродят не упокоенные мертвецы.

— Вы не хотите спеть об этом?

— Нет.

— С песней в пути веселей.

— Нет.

Мадлен и дальше продолжала бы уговаривать наставника, но их разговор прервал василиск. Снова свесившись, он указал рукой вправо.

— Кровь и смерть.

— Да, слышу, — ответил Кирьян. — Мадлен, останови лошадей.

— Думаете, это разумно?

— В полусотне шагов от нас один человек сражается со стаей зверей. Я могу помочь, — Кирьян спрыгнул на дорогу и достал кнут.

Мадлен остановила повозку и прислушалась: рычание, скулеж… Почему наставник решил, что там идет бой?

Пожалев, что наставник так и не нашел время научить ее пользоваться оружием, Мадлен перешла на внутреннее зрение. Свои скромные умения в магии она готова была использовать в любой момент.

Сзади едва слышно шел Регул.

Шум боя усилился. Запахло кровью. Мадлен перешла на бег, тем более что Кирьян уже скрылся из виду.

Свист кнута и звериный визг доносились из руин. Когда — то это был богатый дом, к которому вела выложенная мраморными плитами аллея.

Перепрыгнув через обломок стены, Мадлен нос к носу столкнулась с волком, стоящим над задранной лошадью. Правда, волка это клыкастое чудовище напоминало очень отдаленно, но рассматривать его было некогда.