— Клетис ел людей, — Мадлен поднялась на ноги и направилась к телеге. — Его нужно добить.

— Постой…

— Если некромант поднимется, то будет плохо.

Гриир отступил.

Мадлен не была уверенна, что поступает правильно, но она помнила, что Кирьян всегда добивал противников с помощью темного кинжала. К тому же, он утверждал, что те, кто погиб от оружия некромантов, упокоятся навсегда.

Дойдя до телеги, Мадлен остановилась в нерешительности. Где наставник хранит отобранные у убийц кинжалы, она не знала. Оружие Кирьяна висело у него на поясе, но брать его казалось кощунством. Поколебавшись. Мадлен все же осмелилась коснуться черной рукояти.

В ладонь словно сотни иголок вонзились. Стараясь не обращать внимания на боль, Мадлен вернулась к месту боя. Подошла к мертвому некроманту и ударила его в сердце. По телу мертвеца пробежали конвульсии и он затих. Навсегда.

Гриир снова попытался задержать ее вопросами, но Мадлен отрицательно помотала головой. Вновь подойдя к телеге, она вернула оружие на место. Боль в ладони тут же исчезла, словно ее и не было.

— Теперь можем поговорить, — она сама подошла к Грииру, понимая, что объяснений не избежать.

Мадлен не могла с уверенностью сказать, поверил Бордран ее словам или нет. Расстались они прохладно.

Сутки прошли в дороге, а утром следующего дня на горизонте показался Лес. Мадлен невольно придержала лошадей. Она всматривалась в зеленую стену деревьев, пытаясь угадать, как встретят их дриады. Хозяйки Леса не любят гостей.

— Что ж, дриаду я вынула из мешка. Надеюсь, она не будет помнить столь унизительных подробностей своего путешествия.

Мадлен тронула лошадей и съехала с тракта. К Лесу нет проторенных дорог.

Через четверть часа Мадлен остановила повозку на зеленой опушке. Спрыгнула с телеги, и ноги по щиколотку утонули в сочной траве, разительно отличавшейся от сухих былинок, что укрывали оставшуюся за спиной степь.

Мадлен сделала пару шагов и замерла, не в силе отвести взгляд от деревьев. Такие величественные гиганты больше нигде не росли: каждый — в десять-пятнадцать обхватов, с раскидистой кроной и яркими листьями дивной формы. Мадлен первый раз видела такие. Овальные листья напоминали глаза с пышными ресницами. В центре каждого даже можно было рассмотреть темное пятно — зрачок.

У Мадлен возникло стойкое ощущение, что за ними наблюдают. В просвете между деревьями она никого не увидела, но уверенность, что дриады рядом, осталась.

— Девы леса, мы привезли вам вашу сестру. Она больна, но, возможно, вы сможете ей помочь. Мой наставник спас вашу сестру из плена и хотел вернуть домой. Сейчас он ранен и не может говорить, но я выполнила его волю. Выйдете ли вы, чтобы забрать свою сестру, или позволите нам войти под сень деревьев?

Мадлен очень надеялась, что ее голос не дрожал, пока она говорила.

Ощущение чужого взгляда усилилось.

— Лес рад гостям, — ответил невидимый голос.

Мадлен испуганно оглянулась, но снова никого не увидела.

— В каком смысле рад? — уточнила она, пытаясь сохранить остатки самообладания. — Мне бы не хотелось стать удобрением.

Раздался смех, больше похожий на журчание ручья.

— Лес не обидит тех, кто оказал помощь его сестре.

— А их друга? — Мадлен не спешила поддаться уговорам. Она с большим удовольствием отдала бы бревно и пустила коней вскачь, чтобы очутиться как можно дальше от дриад и их опасного Леса.

— Тот, кто владеет гибельным взором, также может войти. Ему ничего не угрожает, пока он не снимет повязку.

— Спасибо, — Мадлен взяла лошадей под уздцы и медленно пересекла черту, отделявшую Лес от остального мира.

— Иди за нами.

Из-за деревьев вышли две дриады. От неожиданности Мадлен вцепилась в поводья, но усилием воли заставила себя расслабить пальцы и идти дальше, словно ничего не случилось.

Тела лесных дев напоминали гибкие стволы ив, а руки с множеством пальцев на ладони — ветви. Косы у дриад не росли, а глаза были похожи на спелые ягоды земляники, такие же маленькие и красные. Одежда — лиф и короткая, едва прикрывавшая бедра юбка — была сплетена из тонких укрытых листьями прутьев.

Освещенная солнцем узкая дорожка бежала вперед, а по бокам темнела недружелюбная чаща. Мадлен не могла избавиться от мысли, что тропинка создается сразу у нее под ногами. Не выдержав, она обернулась и увидела за спиной непроходимые заросли.

Шаг. Еще шаг. Мэтр Кир уверял, что дриады не станут просто так убивать.

Тропинка вильнула, уводя в сторону. Мадлен прошла за поворот и оказалась одна. Телега с наставником и василиском исчезла без следа, только мул и лошадь послушно брели следом, таща за собой свободные оглобли.

— Верните моих спутников! Вы обещали не причинять им зла!

Мадлен бросила поводья и повернулась, чтобы бежать назад. Тропинки не было, а ветви сплелись так густо, что даже мышь не смогла бы пролезть.

Мадлен оказалась в заточении на небольшой тенистой поляне.

— Верните их! — на глаза навернулись слезы, и только теперь Мадлен заметила, что к ней вернулась способность чувствовать. — Верните! Или я все сожгу!

Не думая о последствиях, Мадлен потянулась к нитям силы, отчаянно надеясь, что магического дара хватит, чтобы припугнуть дриад.

Едва она коснулась огненной энергии, как ноги оплела повилика. От рывка Мадлен упала на землю. Попробовала разорвать липкий сорняк — куда там! На удивление крепкая трава все удлинялась, оплетая ноги и руки. Мадлен попыталась ее сжечь, но огонек вспыхнул и погас, а вот сорняк отрастил шип и вогнал его Мадлен под запястье.

Перед глазами поплыл туман, и Мадлен провалилась в сон.

Οчнулась она, когда стояла глухая ночь. Из-за плотного шатра листьев лунный свет не мог пробиться к земле. Кромешная тьма угнетала, и Мадлен перешла на ночное зрение.

— Надо же, теперь ты делаешь это без напоминания.

— Мэтр Кир! — Мадлен кинулась на шею наставнику.

— Не стоит так бурно реагировать.

Мадлен ощутила, что руки Кирьяна скользнули по ее телу, задержавшись ниже спины. Смутившись, Мадлен разжала объятия.

— Где Регул?

— Спит, — Кирьян кивнул в сторону росшего на краю поляны дерева. Ветви сплелись, создавая люльку, в которой тихо посапывал василиск.

— С ним все хорошо?

— Да, — Кирьян подошел ближе, чем допускалось приличиями.

Мадлен отступила назад и остановилась, почувствовав спиной ствол дерева. Щеки горели. Забытый за ненадобностью девичий стыд проснулся, заставляя потупить взгляд и нервно комкать край плаща.

Кирьян подошел и легонько коснулся губами виска.

— Что, если я лишу тебя девственности?

— Мэтр Кир… — Мадлен уперлась ему в грудь руками, только сейчас осознавая, насколько наставник выше и сильнее.

— В лесу вдоволь магии, — Кирьян отступил и сел у соседнего дерева. — Сила наполняет наши тела, снова делая их живыми. Не волнуйся, как только мы покинем гостеприимных дриад, все вернется на круги своя.

— Хорошо.

— Ничего хорошего. Будь моя воля, я держался бы от Леса как можно дальше. После глотка жизни слишком больно возвращаться снова к мертвому существованию.

— Простите. Мне не следовало принимать приглашение дриад, — смутилась Мадлен.

— Ты все сделала правильно. Дриады подняли на ноги меня и сейчас лечат нашего василиска. Они умеют быть благодарными.

— Разве Регул болен? Он же хорошо себя чувствовал.

— У него нет души. Точнее, раньше не было. Но пока я изображал из себя упокоенного, все изменилось.

— Я вас не понимаю.

— Это я не понимаю, что произошло и κаκ такое возможно. У κаждого человека есть душа. Василисκ — не человеκ, и души у него не было.

— Откуда вы знаете?

— Это видно. Прости, не было времени показать тебе энергетическую часть личности. У Регула на момент нашей встречи были тело, дух, разум, зачатκи чувств и все. Внутри — пустота. Теперь же я вижу там зародыш души. Она поκа маленьκая и слабая. Душе нужно расти, и она тянет из Регула все силы, лишая его магии, здоровья и разума. Дриады сейчас подпитывают душу василисκа, чтобы она не погибла.