Я не понимал, чего прицепился к Витори. Сам предложил разыграть влюбленную парочку, но чувствовал, как при виде нее завожусь, в условно моей девушке раздражало все.

Неторопливо шел к центру зала и мысленно потирал руки, предвкушал возвратный удар груши, что собьет блондинку с ног. Но она ловко увернулась в последний момент, не давая тяжелому снаряду зацепить себя.

— До первой крови? — поинтересовалась, поправляя ткань, обмотавшую костяшки рук.

— А ты кровожадна, — я криво усмехнулся, надеясь быстро достать вымотанную тренировкой противницу. — Упавший проиграл. Согласна?

Она коротко кивнула, потянулась, разминая мышцы и без предупреждения ударила. Резкая боль пронзила висок и звоном отдалась в ухе. Выкинув руку вперед лишь слегка задел волосы, девушка нырнула под кулак и ударила в подреберье, целясь в печень. Успеваю схватить длинные волосы и дернуть на себя, рукой захватываю шею и сжимаю. Пальцы впиваются в предплечье, раздирая ткань одежды в попытке освободиться. Перехватив руку, заламываю. Пятка врезается мне в коленку. Шипя и матерясь, мы падаем на пол. Блондинка спеленутая моими ногами, недолго трепыхается, пытаясь скинуть мое тело, затихает и тихо хрипит, задыхаясь.

— Пусти, псих, — я ослабил хватку, позволяя девушке выбраться, и быстро откатываюсь в сторону, опасаясь возмездия. Удар кулака попадает в место, где только что была моя голова. — Какого черта, Ластер?

Сидя на коленях, Вики прожигает меня взглядом, потирая пострадавшую шею. На костяшках наливаются гематомы. Девушка кусает губы, сдерживая слезы. Поймав мой сочувствующий взгляд, зло фыркает и отворачивается.

М-да, я перестарался немного. Будут синяки, но если успеет к доку, все обойдется.

— Позвать дока? — надеюсь, что в голосе прозвучало сочувствие, вместо привычной насмешки.

Взвившись как ужаленная, Ристаль, прихрамывая, спешит к выходу, не глядя в мою сторону.

Вечная тема! Сама захотела померяться силами, проиграла, получила и теперь дуется и ждет извинений. А я, можно сказать, чудом избежал серьезной травмы. Ударь она пяткой чуть выше и не видать баронам Ластерам наследников. Никакие чудодейственные подштаники не помогут.

Хмыкнув, зарядил со всей дури в грушу и повернулся уйти. Забыв о раскачивающемся снаряде, получил ощутимый тычок пониже спины. Последнее помогло. Тут же появилась хорошая идея. Выругавшись от души, поразмыслил и собрался в оранжерею. Для извинений требовались конфеты, цветы и игристое вино. Вот за гхыровым веником мне придется хромать на первый уровень. И поскорее, пока девица не придумала какую-нибудь «страшную месть».

С цветиками, собранными щедрой рукой одной из поварих, приставленной доком ухаживать за местной флорой, я спускался на лифте. Отослал Витори сообщение, что зайду к ней через час. Нервничал, как мальчишка минут десять, пока получил согласие от нее. На третьем уровне, створки лифта распахнулись, неожиданно чьи-то наглые ручонки с восторженным выдохом вырвали букет из рук.

— Маркус, это мне?! Какой красивый! — рыжуля Тильда повисла на шее, норовя меня обслюнявить. — Я думала, ты все еще сердишься. Приходила к тебе мириться. А ты такой милый, даришь мне букет. Я не достойна таких подарков.

Шок от неожиданной встречи с бывшей подругой быстро прошел. Вспомнив похвальбы Дитера, которого она предпочла мне, я лишь усмехнулся наигранной пылкости. Подыгрывать желания не было. Мы не клялись друг другу в чувствах, изредка скрашивали долгие часы дежурств и только. Утраивать сцены из-за задетого самолюбия не имело смысла.

— Ты как всегда права, Тильда, — я отстранил ее, вырвал из рук букет кремовых роз и фрезий, обогнув застывшую девушку, небрежно бросил через плечо. — О подарках тебе лучше поговорить с Дитером.

— Маркус, это сплетни! Между мною и Дитером ничего нет! — донеслось отчаянное и растерянное уже в спину. — Маркус!

Она еще что-то кричала, оправдываясь, но я не слушал, раздумывая, какую из хранившихся в запасах на всякий случай конфетных коробок презентовать адмиралу.

Глава 17

Витори Ристаль

Лифт запаздывал, ждать, когда на токере мигает красная точка срочного вызова от Гардиса, не стала. Поправляя на ходу влажные после душа волосы, рванула вниз по лестнице, спеша на последний уровень в нижние ангары. Удушающий страх, сдавивший сердце теснее недавнего захвата полковника, отступил. Но его отголоски заставляли вздрагивать, вспоминая странную выходку Ластера. Теряя сознание от удушья, я решила, что полковник замыслил свести со мной счеты. Потом, стоя под струями горячей воды, пыталась понять, что им двигало. Не найдя внятного объяснения, решила все выяснить лично и приняла приглашение к диалогу. Оставлять недопонимание не в моих правилах. Он моя правая рука, и я должна знать, могу ли доверять и рассчитывать на его помощь.

Сообщение об атаке неизвестных кораблей на наш истребитель было отправлено в Центр накануне. Ожидание ответа затягивалось. От патрулей стало известно о новых случаях появления неизвестной техники. К счастью обошлось без стычек. Невольно закрались параноидальные мыслишки, что неизвестные атаковали скайлинг, зная, что в нем буду я. Не верилось, что и до моего появления в секторе творилось черт знает что, а Управлению до этого не было никакого дела.

Пробегая тускло освещенные лестничные пролеты, автоматически отмечала ставшую обыденной разруху. Перегоревшие лампы, разорванная обшивка, трещины в потолке, мусор на полу. Жилые уровни остались позади. На стене красовался иероглиф последнего уровня. Зябко передернула плечами, от близости слабо отапливаемых ангаров значительно похолодало. Пожалела, что не накинула теплую куртку, непредусмотрительно выбежав в одном комбинезоне. Отмечая в памятке, сделать выговор дежурному за кучки мусора на лестнице, я услышала гул спускаемой кабинки лифта.

Как вовремя! Явился, когда я пробежала на своих двоих все уровни базы!

Открыв дверь в ярко освещенный ангарный отсек, успела затормозить перед выходящим из лифта Ластером и упала, если бы сильные руки не поддержали. Успела удивиться, что Гардис, отправивший срочный вызов, не встречает у двери.

— Уже падаешь у моих ног, адмирал? Тебя впечатлили мои объятия на спаринге? — насмешка, прозвучавшая в голосе, в мгновение ока испарила почти пришедшее в норму внутреннее равновесие.

— Это ты так извиняешься, пытаясь задеть посильнее? — процедила сквозь зубы, кинув на него взгляд полный достоинства.

— Нет, адмирал. Извиняюсь я вот так, — мне в руки сунули роскошный букет из светлых роз, а из-за пазухи появилась золотисто-коричневая коробочка размером с пару ладоней. — Я, конечно, перестарался слегка, но в общем и целом смог донести свою мысль.

Борясь с извечной женской привычкой засунуть нос в душистые цветики, похлопала ресничками и невинно поинтересовалась:

— Уверен, что донес? Возле залов уборные, так может, там оставил свои ценные мысли?

Надеюсь, полковник понял, куда он может засунуть свои мысли, извинения, шоколад и цветы? Хотя цветы и шоколад можно оставить. Ой, вот это шипение сквозь зубы говорит, что кто-то все понял и очень даже!

— Твое место, принцесса, рядом с мужем, на кухне, кормящей парочку спиногрызов манной кашей, — низко наклонившись, процедил Ластер, темнея лицом, — босой и беременной третьим. А войнушку и стрелялки оставь взрослым мальчикам. Я понятно выражаюсь?

Надеясь вывести меня из себя, Ластер добился обратного эффекта. Я понимающе хмыкнула, глядя в темные глаза с расширившимся зрачком. Вот не зря нас заставляли зубрить психологию в академии.

— Полковник, мне льстят твои фантазии на мой счет. Я на твоей кухне и с твоими спиногрызами на коленях. Это так мило!

Я похлопала ресничками, растягивая губы в акульем оскале.

То-то, полковник, все твои мыслишки и желания для меня не тайна! Но где черти носят подполковника Гардиса? Какого он вызвал меня вниз? Эта странная тишина в ангаре. Где обычная предполетная суета? Где снующие туда-сюда служащие, готовящие транспортник к отлету? Или я ангары спутала?