Июль 1886 Семен Надсон 1862–1887 «Завеса сброшена: ни новых увлечений…» Завеса сброшена: ни новых увлечений, Ни тайн заманчивых, ни счастья впереди; Покой оправданных и сбывшихся сомнений, Мгла безнадежности в измученной груди… Как мало прожито – как много пережито! Надежды светлые, и юность, и любовь… И все оплакано… осмеяно… забыто, Погребено – и не воскреснет вновь! Я в братство веровал, но в черный день невзгоды Не мог я отличить собратьев от врагов; Я жаждал для людей познанья и свободы, — А мир – всё тот же мир бессмысленных рабов; На грозный бой со злом мечтал я встать сурово Огнем и правдою карающих речей, — И в храме истины – в священном храме слова, Я слышу оргию крикливых торгашей!.. Любовь на миг… любовь – забава от безделья, Любовь – не жар души, а только жар в крови, Любовь – больной кошмар, тяжелый чад похмелья — Нет, мне не жаль её, промчавшейся любви!.. Я не о ней мечтал бессонными ночами, И не она тогда явилась предо мной, Вся – мысль, вся – красота, увитая цветами, С улыбкой девственной и девственной душой!.. Бедна, как нищая, и как рабыня лжива, В лохмотья яркие пестро наряжена — Жизнь только издали нарядна и красива, И только издали влечет к себе она. Но чуть вглядишься ты, чуть встанет пред тобою Она лицом к лицу – и ты поймешь обман Ее величия, под ветхой мишурою, И красоты ее – под маскою румян. 1882
«Гаснет жизнь, разрушается заживо тело…» Гаснет жизнь, разрушается заживо тело, Злой недуг с каждым днем беспощадней томит И в бессонные ночи уверенно смело Смерть в усталые очи мне прямо глядит. Скоро труп мой зароют могильной землею, Скоро высохнет мозг мой и сердце замрёт, И поднимется густо трава надо мною, И по мертвым глазам моим червь поползёт… И решится загадка, томившая душу, Что там ждёт нас за тайной плиты гробовой… Скоро-скоро!.. но я малодушно не трушу И о жизни не плачу с безумной тоской… 1883 Дмитрий Мережковский 1865–1941 Старость Чем больше я живу – тем глубже тайна жизни, Тем призрачнее мир, страшней себе я сам, Тем больше я стремлюсь к покинутой отчизне, К моим безмолвным небесам. Чем больше я живу – тем скорбь моя сильнее И неотзывчивей на голос дольних бурь, И смерть моей душе все ближе и яснее, Как вечная лазурь. Мне юности не жаль: прекрасней солнца мая, Мой золотой сентябрь, твой блеск и тишина, Я не боюсь тебя, приди ко мне, святая, О, Старость, лучшая весна! Тобой обвеянный, я снова буду молод Под светлым инеем безгрешной седины, Как только укротит во мне твой мудрый холод И боль, и бред, и жар весны! Константин Бальмонт 1867–1942 «Отчего мне так душно? Отчего мне так скучно?..» Отчего мне так душно? Отчего мне так скучно? Я совсем остываю к мечте. Дни мои равномерны, жизнь моя однозвучна, Я застыл на последней черте. Только шаг остаётся, только миг быстрокрылый, И уйду я от бледных людей. Для чего же я медлю пред раскрытой могилой? Не спешу в неизвестность скорей? Я не прежний весёлый, полубог вдохновенный, Я не гений певучей мечты. Я угрюмый заложник, я тоскующий пленный, Я стою у последней черты. Только миг быстрокрылый, и душа, альбатросом, Унесётся к неведомой мгле. Я устал приближаться от вопросов к вопросам, Я жалею, что жил на Земле. Александр Блок 1880–1921 «Зачем, зачем во мрак небытия…» Зачем, зачем во мрак небытия Меня влекут судьбы удары? Ужели всё, и даже жизнь моя — Одни мгновенья долгой кары? Я жить хочу, хоть здесь и счастья нет, И нечем сердцу веселиться, Но всё вперед влечет какой-то свет, И будто им могу светиться! Пусть призрак он, желанный свет вдали! Пускай надежды все напрасны! Но там, – далёко суетной земли, — Его лучи горят прекрасно! 1899 – 28 июня 1910 «Старость мертвая бродит вокруг…» Старость мертвая бродит вокруг, В зеленях утонула дорожка. Я пилю наверху полукруг — Я пилю слуховое окошко. Чую дали – и капли смолы Проступают в сосновые жилки. Прорываются визги пилы, И летят золотые опилки. Вот последний свистящий раскол — И дощечка летит в неизвестность… В остром запахе тающих смол Подо мной распахнулась окрестность… Всё закатное небо – в дреме, Удлиняются дольние тени, И на розовой гаснет корме Уплывающий кормщик весенний… Вот – мы с ним уплываем во тьму, И корабль исчезает летучий… Вот и кормщик – звездою падучей — До свиданья!.. летит за корму… Корней Чуковский 1882–1969 «Никогда я не знал…» Никогда я не знал, что так весело быть стариком. С каждым днем мои мысли светлей и светлей. Возле милого Пушкина, здесь на осеннем Тверском, Я с прощальною жадностью долго смотрю на детей. И, усталого, старого, тешит меня Вековечная их беготня и возня. Да к чему бы и жить нам На этой планете, В круговороте кровавых столетий, Когда б не они, не вот эти Глазастые, звонкие дети… |
