И где наше ушлое сиятельство изволит быть, когда нужен?

— Так вы согласны, милена? — задал вопрос Радаван, привлекая мое внимание.

— Да… что? — прикусила губу, понимая, что отвлеклась и не расслышала, о чем весь танец говорил любезный маркиз.

— Вы только что согласились посетить мое поместье в ближайшие выходные, — широко улыбнулся обаятельный шатен. — А я поймал вас на слове, и мы летим.

— Летим? — вскинула брови, представляя себе воздушный шар. — На чем?

— На дирижабле, конечно, — снисходительно глянул на меня маркиз. — От столицы до герцогства Лаграж далековато. Но в полете мы сократим время в разы. Вы должны оценить мою «Ласточку».

— Я на службе. И герцог Годарийский… — начала объяснять невозможность поездки.

— Герцогу я все объясню сам, милена Юлия, — прервал меня милн Радаван все с той же очаровательной улыбкой.

Я же, глядя в шоколадные с золотистыми искорками глаза маркиза, подумала о причастности его к смертям императоров. Мог ли человек в высшей степени обаятельный, ненавязчиво флиртующий оказаться хладнокровным убийцей братьев императоров. История подтверждала факт приличного количества таких вот случаев, когда жестоким убийцей оказывался на вид добропорядочный гражданин или душа любой компании.

Вот бы забраться к нему в голову и прочитать мысли.

Я перевела взгляд от глаз, пристально следящих за мной, мазнула по губам и подбородку с характерной для всех отпрысков Зарат ямочкой, на узкий без морщин лоб.

— Хотел бы я знать, о чем вы думаете, милена Юлия, — озвучивая мою мысль, вкрадчиво произнес шатен, гася улыбку.

— Могли бы вы хладнокровно убить человека, — не задумываясь, выпалила я, стараясь сбить маркиза с толку внезапностью.

Танцы танцами, а работу никто не отменял. И кто сказал, что допрос можно проводить только в отделении?

По лицу шатена скользнула тень, будто губкой снимая следы былой веселости, в карих глазах мелькнул лютый холод, губы нехорошо усмехнулись. Горячие пальцы чуть сильнее сжали мою ладонь.

Неужели мне позволили увидеть настоящее лицо маркиза Лагража, лишенное слащаво-приторного обаяния дамского угодника?!

Но больше шатен ничем себя не выдал, не сбившись ни с дыхания, ни с шага.

— Однако вы не только экстравагантны, милена, но и эксцентричны, — он вновь вспыхнул золотом глаз и белоснежностью зубов, возвращая привычный образ. — Мне это импонирует в вас. Завораживаете, Юлия.

Он притянул зажатую в пальцах ладошку и, вкладывая чувственность, поцеловал, наблюдая за реакцией. Музыка стихла, и я счастливо выдохнула, избавленная от необходимости продолжать светский «треп». Радаван подвел меня к свободному диванчику, подальше от досужих кумушек, любящих перемыть кости и отправился за напитком. Поправив завернувшуюся оборку, почувствовала на себе чужой взгляд. Сделав пару ударов, сердце замерло и зачастило. Через весь зал ко мне двигался мой сегодняшний неуловимый кошмар — герцог Годарийский. Брови брюнета грозно хмурились, на скулах играли желваки, что не предвещало мне ничего хорошего. Нервно сглотнув, я уже хотела было рвануть спасаться, как рядом приземлилась пышная дама и прижала край моего платья. Я дернула намертво застрявшую ткань, и успела заметить злорадную улыбку герцога, разгадавшего мой неудавшийся маневр. Обреченно вздохнув, осталась ждать своей участи. Задержавшая меня девушка, заметив светлый мундир главного безопасника и его акулий оскал, резво поднялась и быстро ретировалась на всякий случай подальше от приближающегося герцога.

— Милена Юли, просветите меня, отчего я вас постоянно ищу? Вы намеренно прячетесь? — тишайшим голосом, от которого мороз прошел по позвоночнику, поинтересовался герцог.

— Я тоже вас ищу, милн. Надеялась застать вас после аудиенции, но вы исчезли, — решив, что лучшая защита нападение насела на брюнета. — Обнаружились в компании истеричной блондинки. Не посмела мешать вашему… эмоциональному разговору.

Девис фыркнул, перед моим носом возник безупречный рукав кителя.

— Идемте, Юли, для нас с вами бал окончен, — устало выдохнул герцог, мигом остыв.

— Милена, куда же вы? — раздалось огорченное за спиной. — Мы так и не договорили.

В предвкушении скандала, несколько пар глаза, до этого делавших вид, что нас с Девисом не существует, с жадным любопытством уставились на разозленного Радавана, с силой сжимавшего прозрачный бокал с игристым вином. Герцог кинул небрежный взгляд на шатена, многообещающий на меня и небрежно обронил:

— Милена Юлия мой помощник. Нашу работу по безопасности никто не отменял даже в праздники. Эту даму я у вас забираю, Радаван.

Но шатен с непонятным упорством, решительно преградил путь к выходу нам с безопасником, не желая отступать. По толпе пробежал легкий шепоток зарождающейся сплетни. Я мысленно обругала сцепившихся мужчин и себя, что провалила задание по маскировке и незаметности. Получила ценные сведения и расслабилась, позволив маркизу себя заметить. Надо было как-то исправлять ситуацию, которая могла вылиться в потасовку двух магов. Улыбнулась шатену самой сладкой из своих улыбок и пролепетала, взмахивая искусственными ресницами, делающими, как я надеялась, мой взгляд томным.

— Милн Радаван, я обещаю подумать над вашим предложением и прислать свой ответ до выходных дней.

Маркиз тут же преобразился, вернувшись к образу дамского любимца и душки. Ослепив улыбкой, он учтиво поклонился, совершенно забыв о герцоге, буравящем уже меня гневным взглядом.

— Я буду ждать вашего согласия, милена Юлия.

Глава 23

Из императорского дворца мы сбежали в полночь, в самый разгар бала, и я в полной мере почувствовала себя Золушкой. Вот не зря ее судьба мне никогда не нравилась. На личном примере убедилась, чего вдруг протанцевавшая весь вечер девушка потеряла туфельку и даже не вернулась за ней. Я была готова расстаться, да чего уж мелочиться, с ногой. Так устала, что не чувствовала ног ниже коленей. Казалось, в теле болела каждая клеточка. Но угрюмое сиятельство, выглядящее отвратительно бодрым, невзирая на мои мучения, провело допрос по всей форме, выпытывая новости об императоре и новом рыжем знакомце. Разглядывая стекающие по стеклу капли дождя, рассказывала все без утайки, вплоть до цвета бумаги записки, полученной императором накануне похищения, что мне показал в воспоминаниях котик-Хранитель. Милн Девис объяснил, что Хранитель, как и все кроме меня, находится под законом о «Пяти Днях Стражей». Он не смог показать мне похитителя императора. Тот удачно явился в День Похищений, и даже магия не в силах его наказать. Он в своем праве. Я же сделала вывод, что похититель не являлся убийцей императора, иначе кот показал бы мне его личину. Этой догадкой делиться с милном не стала, но себе заметку сделала. Хмурый брюнет все выслушал, лишь кинул быстрый взгляд в мою сторону, когда я стала описывать записку и зарисовывать квадраты текста, помечая цвет каждого. Пробежав глазами записку, герцог побледнел, пальцы сжали, немилосердно сминая намагиченный им листок бумаги с моими каракулями. На мой вопрос, о чем речь в записке, милн сквозь зубы передал текст угрозы всему роду Зарат, если те добровольно не откажутся от трона.

Вот так… не больше, не меньше!

Наличие записки, к сожалению, ничего не прояснило. Она доказывала хитрость или Бреслава, или герцога Лагража, следующих наследников рода Зарат, снимая с них подозрения. Или вину Годарийских… или оппозиции «Щита», вздумавших угрожать императору… Я осталась на том же месте и до головной боли размышляла, зачем Хранитель показал мне это воспоминание. Подсказка была, но я ее не видела, а милн молчал, уставившись в темное окно на мелькающие фонари. Скорее всего, она в очередной специфике этого мира, и похода в библиотеку мне не избежать. Пусть Девис язвил, но он прав, изучить геральдику родов не мешало бы.

В холле мы распрощались, и я поднялась в свою комнату. С наслаждением скинула туфли, с трудом стащила наряд и корсет, и кулем повалилась в постель, заблаговременно приготовленную Мирной. Последней осознанной мыслью мелькнуло спрятанное под маской лицо незнакомца в зеленом с серебром камзоле, моего спасителя.