Я аккуратно отодвинул бинты и поцеловал её в губы.

— И ты меня не бросишь? — её глаз жалобно посмотрел на меня.

— С какой стати? Ты жена моя. Забыла?

— Нет, — она улыбнулась, насколько позволяли бинты.

— Поднимай остальных, — шепнул я, — хотя, подозреваю, от твоего рёва все и так проснулись и оружие похватали.

Бдительность коллектива я переоценил. Демон сидел в башенке броневика, временами поворачиваясь, и оглядывал местность вокруг. Остальные бессовестно дрыхли, отдыхая от трудов праведных, несмотря на то, что солнце Улья давно уже взошло. На подъём и умывание ушло минут сорок. Потом состоялся совет.

— Итак, — начал Димедрол, которому ощутимо не хватало стола с картой, — я считаю и, не сомневаюсь, многие меня поддержат, что отсюда надо валить. Причём, как можно скорее. Но поскольку часть нашей команды пребывает отнюдь не в лучшей форме, желательно задержаться ещё на день. Предлагаю потратить его с пользой и провести хотя бы поверхностный осмотр города. Поищем иммунных, возможно, какие-то ценности. Также интересует алкоголь. Живец в пятилитровке, откуда кое-кто выпил уже половину, — он неодобрительно посмотрел на Белку, — последний. Помните об этом.

— В каком составе идём? — поинтересовался я.

— Я, ты и Демон. Дамы на хозяйстве, раскидайте по периметру шашки, при попытке атаковать подорвите.

— Сделаем, — отозвался Клоп.

— А я? — влез в разговор Павлик, — мне с вами можно?

— Тебе? — Димедрол какое-то время соображал, где мальчику будет лучше, наконец, выдал, — да, с нами пойдёшь, только не отходи ни на шаг.

Так мы и отправились. С первых же шагов было видно, что первичны здесь промышленные объекты, тогда как жильё вторично, достраивалось по мере надобности. До последней трещинки одинаковые пятиэтажки. Демон даже высказался за то, что их сюда привезли уже готовыми.

Следы разрушения всё же были, но мало. Вот выбита дверь в подъезде. Вот машина, похожая на табуретку, въехала в столб. Вот кровь на асфальте. Создавалось впечатление, что паника в городе закончилась, не успев начаться. Все монстры-людоеды вдруг остановились и, почуяв скреббера, быстро ретировались. Но что тогда иммунные? Никого не осталось? Сомнительно.

Первый труп мы обнаружили в магазине на центральной улице. Состояние указывало на то, что перезагрузка была меньше недели назад. И труп действительно не доели. Обглодали верхнюю половину, но то, что ниже пояса осталось. Кто это был уже не определить. Стараясь не задерживаться по причине отвратительного запаха от трупа и испорченных продуктов, мы взяли несколько бутылок крепкого алкоголя и покинули это место.

Дальше по курсу находился большой белый дом, похожий на поликлинику. Беглый осмотр показал довольно серьёзное отношение к входящим. Двойные двери из прочного пластика. Куча каких-то сканеров, на отпечатки пальцев, внешний вид, возможно, и анализ ДНК применяли. Напоминало базу внешников, только сюда требовалось войти. Сейчас, когда электричество было отключено, препятствий почти не было, а те, что были, решались примитивным ломом. Мы продвинулись по коридорам, рассматривая множество лабораторий. Явно работали здесь с биоматериалом, возможно, какое-нибудь НИИ вирусологии или что-то из той же оперы. В одном месте из клетки выпустили тощего полуживого кролика, который, получив свободу, со всей доступной ему скоростью побежал по коридору наружу. Трава вокруг есть, с голоду не умрёт. Но, как и ожидалось, ничего ценного мы здесь не нашли и собирались уходить, когда позади нас раздался детский стон и мерзкий каркающий голос:

— Вы пришли!.. Я ждал вас… Давно ждал и дождался. Сейчас вы ответите. За всё! — голос принадлежал худому мужчине, одетому в белый халат с кровавыми пятнами. Надо полагать, это был сотрудник данного НИИ, вот только обратиться к нему за информацией не получится. Глаза его светились безумием. Он не превращался в зомбака, это было обычное человеческое безумие. Причём, он явно был из буйных. А самое плохое было в том, что правая рука его сжимала огромный пистолет неизвестной мне марки, а левой он удерживал Павлика, уткнув ему в голову ствол.

Я сразу нырнул в невидимость, оставив на прежнем месте голограмму, и начал обходить психа, лихорадочно соображая, как вырубить его быстрее, чем он выстрелит.

— Что же вы молчите?!! — продолжал глумиться псих, — оставили нас умирать, да?!

Никто из нас троих не успел ничего сделать. Нас опередил сам Павлик. Он не стал пользоваться даром, а сделал то, чего меньше всего ожидали. Детская рука подняла край рубашки и вытащила пистолет. Хладнокровно и почти профессионально мальчик снял с предохранителя и не без труда взвёл курок. Псих ничего не услышал за очередной своей тирадой про директоров, которые обрекли его на смерть. "Макаров" в детской руке выглядел огромным, но держал его Павлик вполне уверенно. Он завёл руку себе за спину и, прижав дульный срез к правому боку психа, выстрелил.

Мы замерли. Но всё обошлось, спятивший профессор или кто он там был, не успел выстрелить сам. Умер почти мгновенно, пуля прошла снизу вверх, наверняка поразив сердце, да и ствол его пистолета был направлен уже не в детскую голову. Во время разоблачительных речей он пытался жестикулировать.

Убитый ещё не успел упасть, а я уже подхватил мальчика на руки, собираясь успокаивать. Но, оказалось, что это лишнее. Тот хоть и выглядел испуганным, но в истерику не впадал. Более того, не забыл поставить ПМ на предохранитель.

— Нет. С одной стороны, это хорошо. Поможет выжить в Улье, — проговорил Димедрол, слегка растерянный от увиденного.

— А с другой? — поинтересовался я.

— А с другой, когда умение убивать приходит раньше понимания где, когда, как и за что следует это делать, могут быть проблемы.

— Мы что-то упустили в воспитании?

— Да мы его и не воспитывали толком, просто Улей располагает к такому поведению.

— Он убить меня хотел, — напомнил Павлик — я дождался, когда пистолет отвёл и выстрелил.

Хладнокровие мальчика поражало.

На этом разговор замяли, дальнейший осмотр помещений ничего не дал. Демон своим даром ничего не мог увидеть, ссылаясь на экранирование стен. А на улице нас ждали.

Нет, это была не шайка головорезов с пулемётами наперевес, не рубер, пришедший на запах еды и даже не очередной спятивший научный сотрудник. На асфальте узкого тротуара стояли парень лет двадцати и женщина лет пятидесяти. У них не было оружия, выглядели они мирно. Белых халатов тоже не было, но и без них угадывалась принадлежность к научному сообществу.

— Не стреляйте, пожалуйста, мы безоружны, — тихо попросил парень.

— Вы — да, а другие? — возразил я, — тут один псих чуть мальчика не убил.

— Я знаю его, знал, то есть… вы его убили?

— Да, — со всей серьёзностью ответил Павлик.

— Да, понимаю, у вас другого выхода не было. Он был опасен. Где-то раздобыл пистолет. А вы нас спасёте? — это уже был предметный разговор.

— Неприятно вас расстраивать, но мы не армия спасения и пришли сюда не за вами, — поспешил разочаровать их Димедрол, — но помочь можем. Сколько вас и где вы?

В разговор вступила женщина:

— Здесь, на поверхности нас двадцать два, было двадцать пять, но трое умерли от ран. Нас почему-то не взяла непонятная болезнь, но признаки недомогания присутствует у всех. Допускаю, что болезнь перешла в спящую форму. В биолаборатории мы ведём исследования, но нам катастрофически не хватает рук. К тому же часть необходимого оборудования находится здесь, — она кивнула на здание, откуда мы вышли, — а достать его мы не смогли из-за спятившего Эдика с пистолетом.

— Вы сказали "на поверхности", что это значит? — перебил я её.

— Это значит, что датчик химической тревоги, сработавший в автоматическом режиме, ещё до начала повального сумасшествия обнаружил в воздухе неизвестный реагент, после чего головной компьютер заблокировал несколько стратегически важных подземных исследовательских центров. Туда не попала зараза, там сейчас находятся двести двадцать шесть человек. У них есть запас еды, воды и воздуха. Электричество подаётся с автономного реактора под землёй. С ними есть связь. Там же имеются все возможности работать с возбудителем болезни, и необходимые для этого специалисты, только мы ещё не придумали, как передать им образцы. Возможно, со временем мы разработаем способ дезинфекции, тогда они смогут ненадолго выходить через шлюз хотя бы в скафандрах.