— Я предложил ей выйти за меня замуж, — горько усмехнулся мужчина. — Но условием поставил избавление от ублюдка Юстаса. Я мечтал, чтобы мы начали все с начала, чтобы у нас были только наши дети. Но Алексия сбежала. Исчезла на долгие годы. Я искал ее повсюду, но так и не смог обнаружить. И только спустя определенное время, Император приказал своим ищейкам носом землю рыть, но достать ему бывшую любовницу, чтобы забрать бастарда. Тогда-то я и затесался в их ряды, возглавив один из поисковых отрядов. Обнаружив любовь всей своей жизни, глазам не поверил. Она была все такой же, какой я ее запомнил. Нежная и пленительная, с годами став еще более притягательной и желанной. Мне хотелось спрятать ее у себя. Ведь Император приказал отнять ребенка и убить Алексию. Но боль и разочарование от того, что она снова твердила только о старике, не дали мне внятно все объяснить. Я словно в цепи сорвался, наговорив ей кучу гадостей. И моя нежная девочка убила себя, лишь бы мне не достаться.
Вспоминая те страшные события вместе с маркизом, мне было бесконечно жаль, что все так сложилось. Могла ли моя мама стать счастливой с Данирийским? Вряд ли. Это со слов Фрая все выглядело гладко и складно. Но сидящий напротив мужчина был жестоким, грубым, избалованным судьбой человеком. Если бы он действительно любил мать, то не просил бы убить ее еще не рожденного ребенка, не преследовался бы, а найдя, сделал бы все, чтобы защитить и помочь.
— Я навсегда потерял единственную женщину, которую любил, — продолжал свои откровения Фрай, — и всей душой возненавидел Императора. Алексия отправилась в чертоги Богини, а мерзкий старик жил и здравствовал, не вспоминая о той, что была самой чудесной из всех. Я жаждал мести. Мне было мало того, чтобы Юстас умер. Это никак не смогло бы удовлетворить сжигающий меня огонь ненависти. Я хотел, чтобы все, чем дорожил этот старый развратник, подверглось уничтожению. Долгие годы я вынашивал свой план, шаг за шагом продвигаясь к цели. И только недавно, наконец, все сложилось наилучшим образом. Я случайно встретил одну сумасшедшую с очень необычной особенностью дара. Ее магическая энергия удивительно гармонично подходила для наложения проклятий. И она так же, как и я, ненавидела Карийских. Обвести вокруг пальца бестолковую и завистливую Ридальду не составило труда. Она сама все сделала за меня. Подстроила катастрофический проигрыш брата в карты, а потом привела его в мою ловушку. Кровь наследника. Что может быть лучше для наложения смертельного проклятия?
Холодящие душу подробности жуткими картинами вставали перед глазами, но я все еще не могла понять того, чего именно хотел добиться Фрай.
— Чокнутая магичка прекрасно справилась с поставленной задачей, — счастливо улыбнулся мужчина, сверкая невменяемым взглядом. — Я же добил принца, чтобы ненароком никому не обмолвился о нашем маленьком секрете. А Юстас и Ридальда превратились в сущих уродцев. _Читай на Книгоед.нет_ Это был бальзам на мою израненную душу. Но я не мог так просто все оставить. Нужно было уничтожить авторитет Императора на корню. Серия странных и загадочных подъемов заболеваемости в самых разных регионах страны как нельзя лучше подошла для этой цели. И вот, народ уже негодует и с радостью избавится от неугодного Императора.
— Как тебе удалось добиться согласия отца на наш брак? — задала мучивший меня вопрос.
— Это было проще простого, — отмахнулся мой кошмар. — Долги короны, знаешь ли, кого хочешь прижмут. Правящая семейка всегда была на редкость расточительной. А мои фабрики по всей стране процветают. Сейчас я являюсь чуть ли не самым богатым человеком на Архалоне. Юстасу пришлось обратиться ко мне с просьбой о помощи. И я тут же поставил ему условие, он отдает мне в жены свою незаконнорожденную дочь, а я ему даю средства на оплату самых больших долгов. Твой папаша был счастлив продать тебя, моя дорогая.
Горькое чувство обиды и разочарования резануло сердце. Отец ненавидящий собственную дочь и продавший ее за свои долги. Когда я уже, наконец, смогу освободиться от всего этого? Почему должна выходить замуж за ненавистного мне человека в угоду решения чужих проблем?
— Зачем я тебе? — поинтересовалась. — Я умру через пару недель. Проклятие никому из Карийских не позволит остаться в живых.
— Не умрешь, — покачал головой маркиз. — Сразу после венчания верховный жрец рукоположит нас как Императрицу и Императора. Я получу власть в свои руки, и проклятие развеется. Ты снова станешь прекрасна, как и раньше, моя милая.
— Никогда! — отрезала. — Слышишь! Я не выйду за тебя. Ты не дождешься от меня согласия перед лицом Пресветлой! Кроме того, мой муж станет всего лишь консортом, а не полноправным правителем.
— Ох, как я люблю эту вашу с Алексией особенность, — усмехнулся Фрай. — Говорить правду всегда, и ни смотря ни на что. Ты такая же смелая и отчаянная, как и мать. Думаешь, мне нужна эта страна? Нет, моя дорогая. Моя цель получить в жены если не Алексию, то хотя бы ее дочь. Ты заменишь мне потерянную любовь. А Архалон всего лишь приятное дополнение к тебе. Ведь я собираюсь уничтожить эту державу. Юстас так стремился держать свое государство в первых рядах на мировой арене. Я разрушу все это. Эта страна превратится в руины.
— Ты ненормальный, — потрясенно выдохнула. — Чем перед тобой провинились архалонцы. На нашем континенте живут миллионы людей. Не уже ли тебе не жаль их?
— Мне нет никакого дела до кого-либо, — отрезал маркиз. — Я уничтожил человека, который лишил меня возлюбленной. И мне осталось всего лишь развалить дело всей его жизни. Тогда я буду считать, что моя месть свершилась. И заживу со своей молодой и очаровательной супругой душа в душу.
— Ты больной! — заорала, вскакивая на ноги. — Я ненавижу тебя и никогда не соглашусь на этот брак. И не мечтай услышать от меня клятв верности перед алтарем! Да и совет не приемлет моего мужа в качестве Императора. Их устроит только консорт.
— Зря ты так, Линда, — покачал головой Фрай. — Зря. Но мы исправим эту ситуацию. У меня ведь тоже имеется славная особенность моего дара. Я способен подчинять себе других. Но только лишь через какой-нибудь носитель. Порошок, как нельзя лучше справляется с этой задачей.
Не успела я и глазом моргнуть, как мужчина дунул мне в лицо, и я вдохнула какое-то вещество. Тело мгновенно потяжелело, и мне пришлось опуститься в кресло. В ужасе я смотрела на то, как Фрай поднимается с дивана и направляется ко мне, и не могла пошевелиться.
— Милая Линда, — ласково заговорил он, опуская передо мной на колени и склоняясь все ниже, — ты получила дозу моей новой разработки и теперь будешь делать то, что мне нужно. Меня вполне устраивает твоя ненависть, ведь Алексия точно так же терпеть меня не могла. Когда проклятие спадет, ты превратишься в почти полную копию матери. И я получу, наконец, ту, о которой всегда мечтал. Буду упиваться тобой, представляя на твоем месте ее.
— Не выйдет, — прошептала едва слышно. — Я не буду с тобой спать. Лучше смерть. Ты не сможешь всю жизнь держать меня под действием порошка.
— Будешь, Линда, — уверенно проговорил мужчина, склоняясь к самым моим губам. — И порошок мне не понадобится. Ведь ты имеешь потрясающую особенность всех Карийских. Не можешь жить без близости, без сладкого чувства мужчины внутри себя. С ума сходишь от малейшего интимного прикосновения. И совершенно не важно, кто перед тобой. Правда, моя милая?
Холодный пот заструился по спине. Не может быть! Этого просто не может быть! Откуда он знает?
— Вижу, что ты в курсе того, о чем я говорю, — злорадно протянул Фрай. — Я никогда не позволю тебе приблизиться ни к какому другому мужчине. Так что, тебе ничего другого не останется, как умолять меня быть с тобой. Представь, как замечательно мы заживем. Копия Алексии будет просить меня о близости. Не жизнь, мечта! И я с удовольствием буду давать тебе то, о чем ты попросишь. Буду сутками напролет удовлетворять мою личную ненасытную шлюшку.
Преодолев последнее разделявшее нас расстояние, Фрай принялся нежно ласкать мои губы языком. Касаясь едва-едва, как бы дразня. Тело мгновенно отреагировало на его действия. Губы сами собой приоткрылись в ожидании поцелуя. Проклятый порошок лишил меня возможности контролировать себя. Умом я понимала, что не выношу этого человека, что мне противна сама мысль о близости с ним. Но организм жил собственной жизнью и, вырвавшись на свободу, мои столько времени подавляемые желания ураганом взметнулись, унося последние остатки здравого смысла.
