Иллин широко распахнула глазки и помотала головой.

— Нет, сэр. Клянусь, впервые слышим!

На командира уже начали косо поглядывать подчиненные. С тем же успехом они могли бы бросать укоризненные взгляды на каменного истукана.

— Значит, теперь знаете, — сказал он, так глядя на ребят, будто подозревал каждого из них как минимум в шпионаже на Республику. — В эту гробницу проникли расхитители. Один из них скрылся в этом направлении. Есть что сказать об этом? Имейте в виду, что о вашем содействии будет доложено надзирателю, и вы заслужите поощрение. Вздумаете солгать — причины с мотивами будете объяснять штатному инквизитору Академии.

Риссу прошиб холодный пот. Нестерпимо захотелось вытереть мокрые липкие ладони об штаны. Дернуло же Милли пойти с гробокопателем! Если их поймают вместе, то можно сразу убиться о ближайший валун — быстрее и безболезненнее выйдет, чем объясняться с инквизитором. Сегодня она впервые услышала о том, что такие в Академии есть, но вряд ли они просто попеняют провинившимся послушникам за нехорошее поведение.

Ремис очень подозрительно прочистил горло. Рисса максимально незаметно наступила ему на ногу.

— Мы никого не видели, сэр, но обязательно доложим, если увидим. — Иллин врала как дышала: если не знать, что брешет, можно было легко принять ее за образцовую послушницу и примерную маленькую гражданку Империи. Риссу аж передернуло. — Может быть, он наверх убежал? — Она кивнула на лестницу.

Командир выразительно посмотрел на толстенный слой пыли на ступеньках. Щеки Иллин, осознавшей, какую чушь она сморозила, залились предательским румянцем. Рисса укусила себя за язык, чтобы не матюкнуться. Вот только похвалишь человека!

— Вперед, — коротко скомандовал офицер, махнув рукой в сторону зала, где скрылись Милли с гробокопателем. — И вам, ребята, придется немного задержаться. Что-то не нравитесь вы мне. Держитесь позади и не лезьте под ноги, потом разберемся с вами.

Делать было нечего: ребята покорно поплелись в хвосте отряда. Рисса лихорадочно пыталась придумать, как выкрутиться из этого дерьма, но в голове вместо умных мыслей почему-то крутилась идиотская попсовая песенка про несчастную любовь: "Так уходи, уходи, без тебя проживу…"

Солдаты входили в следующий зал осторожно, держа оружие наготове и напряженно высматривая опасность. Никто не оборачивался, чтобы проверить мелких пленников: то ли импы были уверены, что те никуда не денутся, то ли просто плевать на них хотели. И правда, куда бежать-то? Если ребята сейчас дадут деру, то по возвращении в Академию попадут в заботливые руки инквизиторов и самого доброго надзирателя в галактике.

Эта комната была тупиковой, и смотреть здесь было ровным счетом не на что: только пыль, камни, парочка скучных урн и три саркофага без украшений. На стене висела каменная табличка с выбитыми на ней письменами, но никаких тебе барельефов, статуй и затейливой резьбы. Похоже, здешние мертвецы были не слишком важными, раз на их "комнате" так схалтурили.

Милли и гробокопатель как сквозь землю провалились.

Командир обвел взглядом зал, сурово хмуря брови — видимо, надеялся, что беглецы устрашатся и выйдут с поднятыми руками. Отряд без особого энтузиазма рассредоточился и просветил подствольными фонарями все темные углы.

Ни Милли, ни гробокопателя. Рисса не удержалась, глянула на саркофаги. Да нет, глупость же: тяжеленную крышку даже двум взрослым мужикам было бы сложно сдвинуть, не говоря уже о том, чтобы водрузить ее обратно. Но куда тогда провалились эти двое?

— Значит, не здесь. Ушлая мразь, — командир шумно выдохнул сквозь зубы. Когда он повернулся к ребятам, его лицо сделалось чуть дружелюбнее, чем раньше. По крайней мере, он больше не смотрел на них так, будто готов был пристрелить за шаг в сторону. — Думаете, наверное, что я параноик, а, ребята? Ладно, подозрения сняты. Идите куда шли. Не влипайте в неприятности и смотрите не распугайте нам всех воров, пока будете бродить здесь.

Он гаркнул своим людям приказ выдвигаться, и они ушли. Вот так просто — не стали докапываться и выпытывать, почему Рисса нервно покусывала губы, а Ремис крутил башкой по сторонам с настолько вороватым видом, что любой полицай посадил бы его на десять суток без всякой доказухи. Конечно же, им было наплевать — и на гробокопателей, и на подозрительное поведение детей, — даже командиру, что бы он из себя ни корчил. Небось импы только и думали о том, как бы поскорее отчитаться от выполненном задании и свалить в увольнительную туда, где нет гигантских многоножек и уродского песка.

"Но где все-таки эта малявка?"

— Милли! — позвала Иллин, когда шаги солдат окончательно стихли. — Ну куда ты спряталась, негодница? Можешь выходить!

Рисса уже хотела съязвить, что Милли, видимо, научилась проходить сквозь стены, но тут что-то щелкнуло, заскрежетало, и стена с табличкой отъехала в сторону, взметнув облачко песка и пыли. Из открывшегося проема донеслось тоненькое чихание.

— Там жуть как пыльно, — пожаловалась Милли, утирая мордашку рукавом. — И воздуха совсем нет. Я чуть не задохнулась!

Вслед за ней выбрался гробокопатель — помятый, пыльный, но вполне довольный жизнью.

— Вот вам мудрость на будущее, личинки: даже если кажется, что вам крышка, всегда можно постучать по стенам и поискать потайную дверь. Авось найдется. — Ухмыльнувшись, он покровительственно похлопал Милли по плечу. — А тебе, милашка, подумать бы о нашем ремесле, если раздумаешь становиться ситхом. Никогда не видел, чтобы кто-то так с полпинка взял и нашел нужный кирпичик, по которому надо стукнуть. Талантище!

Он потянулся, залихватски закинул лекку на плечи и деловито огляделся вокруг.

— Ну, ребятки, спасибо, что вытащили. Я тут еще посижу, подожду, пока собаки разойдутся по будкам. А вы бывайте.

Усевшись прямо на саркофаг, гробокопатель достал из кармана пачку сигарет. Покрутил немного в руках, но с видимым сожалением сунул обратно.

Ребята не двинулись с места.

— Дядь, а ты ничего не забыл? — Рисса угрожающе (как она надеялась) нависла над гробокопателем, уперев кулаки в бока. Ремис встал рядом с ней, недвусмысленно сжав рукоять тренировочного меча.

— За тобой должок. — Ремис сурово сдвинул брови и выпятил вперед подбородок. — Или ты хочешь, чтобы мы импов позвали? Они, знаешь ли, не далеко ушли.

— Эк детки какие пошли, а? — Гробокопатель неодобрительно прицокнул языком. — Вам мамочка с папочкой не говорили, что хорошее дело — само по себе награда?

— Моих мамочку и папочку Империя отправила на каторгу, когда мне было восемь. Они не успели меня многому научить. — Иллин очаровательно улыбнулась. — Зато мои имперские хозяева всегда говорили, что на плохих людей надо доносить. Но вы же не поведете себя как плохой человек, правда?

Тви'лекка перекосило. Он злобно дернул верхней губой, поиграл желваками и подозрительно шевельнул рукой — к поясу с кобурой.

— Я умею очень громко визжать, — доверительно сообщила Иллин. — А эхо здесь разносится далеко. Сможете снова найти тот камушек без Милли?

— Да что я, по-вашему, ублюдок конченный — детишек стрелять? — Гробокопатель широко улыбнулся, но взгляд у него был такой, что Рисса бы к нему спиной поворачиваться не стала. — Баш на баш, значит, хотите? У меня должно было немного налички заваляться — только республиканской, не обессудьте. Сойдет?

Порывшись в сумке, он вытащил пригоршню кредитных чипов. Навскидку — сотни полторы. Рисса скривилась: ну вот же жлоб! Так она и поверила, что у него при себе больше нет.

— Засунь это себе знаешь куда, дядя? — Она сердито зыркнула на Ремиса, уже потянувшегося за деньгами. — Мы, может, и личинки, но не тупые. Нам от тебя другое надо.

— Девочка, я чего, так на хатта похож? Нечего мне вам больше дать!

— У тебя корабль есть. — Рисса уставилась ему в глаза. Она пару раз видела, как наемные громилы выбивали деньги из должников: им хватало пристально посмотреть на жертву, чтобы та от страха обделалась и отдала все, что была должна, да еще и "проценты" доплатила. Правда, Рисса не была громилой, и это все усложняло. — А нам нужен билет отсюда. Ни денег не надо, ни хабара, только место на корабле. Высадишь нас в первом же порту, а дальше мы сами как-нибудь проживем. По-моему, нормальная цена за твою шкуру.