Сейчас победоносный флот империи возвращается к Корусканту. Палпатин встретил его на полпути и теперь хочет обставить прибытие как пышную церемонию, приготовиться к которой у возвращающихся из боевого похода кораблей время есть только на переходе от границ галактики к столичному центру. В общем, времени нет категорически. Значит, жрать и спать надо всякий раз, когда момент представился.

Лорд быстро пробежал глазами несколько текстовых сообщений, поставил на них свою резолюцию и включил видеоканал с мостиком.

— Добрый вечер, милорд.

Адмирал Пиетт почтительно приветствовал командующего, не заметив отодвинувшегося за пределы обзора камеры императора. Почтение — почтением, но на физиономии командира «Исполнителя» сияла довольная улыбка. На свою новую красавицу он не нарадуется. (Автор имеет в виду новый флагман «Эскадры смерти», а не ее нового командира-даму). В деле суперразрушитель превзошел все самые смелые ожидания. И это при том, что вонги в последнем бою уже не столько из окружения вырывались, сколько все силы бросили на уничтожение имперской новинки.

Что до адмирала Даалы, опасения о том, что им пришлют делающую карьеру исключительно через постель блондинку, не оправдались. Специалистом госпожа Даала оказалась отменным. И вела себя так, что про наличие косы и юбки на мостике как-то быстро забыли. А вне мостика к моменту прибытия Пиетта в действующий флот за Натаси закрепилась репутация «девушки Вейдера». И хотя никаких оснований для таких выводов не имелось, желающих сокращать дистанцию в отношениях хотя бы до уровня дружеских не находилось.

— Простите за беспокойство, милорд. Вам сообщение с Татуина. Видеофайл от некоего Джаббы-хатта.

— Надо же, не забыл, бандюга, — довольно кивнул Вейдер.

— Про вас, милорд, забудешь, — хихикнул из угла Люк.

— Перешлите файл на мой личный… Хотя нет. Адмирал, вы как к гонкам на подах относитесь?

— Этих безбашенных придурков — да на истребитель, чтоб горючка зря не пропадала… — заворчал гордящийся собственным благоразумием адмирал, но потом позволил себе чуточку искренности. — Прошлый сезон на Татуине был просто шикарный.

— Толк знаете, значит. Тогда после вахты несете запись лично. Там начало нынешнего сезона татуинских безумных гонок, который мы с вами из-за сарлакковых вонгов пропустили. Только пива прихватите.

— Да, сэр.

— Реально свежая запись из Каньона Нищих?! — восторженно охнул Люк.

— И если хатт не соврал, то еще коллекция лучших гонок за последние полсотни лет.

— Интересуешься? — хмыкнул император с интересом разглядывая внука.

— Ага! Только не знал, что и батя тоже, — смутился тот.

— Я татуинец, или кто? — обиделся Вейдер.

— Папаша у тебя мало того, что болельщик, он еще и сам в каньоне выигрывал как-то, — осуждение опрометчивой неосторожности ученика получилось сильно наигранным.

— Когда?! Это… Это когда лет тридцать назад пацан-человек фаворитов обошел?! Это был ты?!! Вау!

— Вот так вот. Ты можешь достичь вершин во владении Силой, завоевать галактику, создать величайшее государство… А твой сын будет гордиться тобой за то, что ты когда-то по дури обогнал всех на ржавой консервной банке с реактивной тягой…

Через полтора часа на борт «Исполнителя» прибыла принцесса Лея. Пока она располагалась в каюте да немножко поболтала с Натаси, брат и отец так и не соизволили появиться. Мало того, до этого просто неотступно следовавшие за ней Хан и Мол куда-то подевались. На осторожный вопрос принцессы, все ли в порядке на корабле, госпожа Даала только печально усмехнулась и включила канал внутренней связи.

Мужчины нашлись в апартаментах командующего перед большим экраном, на котором бешено мелькали синее южное небо и желтые скалы. Оглушительный рев моторов перекрывал то восторженный, то негодующий рев зрителей.

— Его величество Палпатин там же, — уточнила адмирал, — И я не знаю, что должно произойти в галактике, чтобы оторвать их сейчас от экрана.

— Все мужики — сво… — обиделась Лея.

— Все мужики разные. Но мы с вами почему-то оказываемся рядом с этими. Судьба. Или сами выбирали?

Спорить Лея не стала. Просто предложила новой знакомой продолжить общение за «рюмочкой кафа». Немыслимый рев моторов и азарт зрителей вдруг породил, казалось, неуместное ощущение домашнего уюта. Наверное, не в спонтанно возникшем «фанатском клубе» дело. И не в том, что еще год назад его членов невозможно было и представить вместе. Это просто внешнее, явное проявление того, что что-то неуловимо изменилось может в Силе, может в мире. Жизнь в Империи продолжала неумолимо налаживаться, Хотя, результаты первичной наладки совсем недавно показывали неспособность этой системы функционировать вообще.