Для тех, кому нужны для обретения уверенности четкие ответы, некоторые религии предлагают догмы – системы различных вероучительных постулатов, провозглашаемых абсолютной истиной и воспринимаемых в качестве таковых, даже если они находятся за пределами индивидуального опыта человека. Абсолютная вера дает некоторым людям чувство укорененности в бытии, смысла и упорядоченности посреди стремительных социально-общественных перемен. Религии также могут устанавливать правила поведения, регулируя все – от рациона питания до интимных отношений. Подобные предписания могут рассматриваться как земные отражения порядка, который господствует в космосе. Однако некоторые религии поощряют людей задавать самим себе вечные вопросы и жить в атмосфере неизвестности, интеллектуальной непознаваемости, пробиваясь сквозь старые идеи и концепции до тех пор, пока не останется ничего, кроме самой истины.
Наконец, еще одна потребность, привлекающая людей к религии – чувство дискомфорта оттого, что без Бога мы оказываемся одни во вселенной. Эта изоляция может быть болезненной, даже пугающей. В божестве могут искать любящего отца или мать, или друга. Есть и альтернативный путь – самотрансценденция, «выход за свои пределы». На нем чувство изолированности исчезает благодаря мистическому слиянию с Единым Сущим, с Высшей Реальностью.
Точка зрения веры: Высшая Реальность существует
С точки зрения религиозных верований действительно существует некая Высшая Реальность, которую невозможно воспринять органами чувств. Ответные реакции человека на эту Высшую Реальность нашли свое выражение и институциональный статус в качестве религиозных структур.
Каким же образом люди во все времена приходят к выводу, что существует некая Незримая Реальность, хотя не могут воспринять ее собственными органами чувств? Некоторые просто принимают на веру то, что им говорят, и то, что написано в священных книгах. Другие приходят к этому же посредством собственных заключений. В целом мы имеем два базовых подхода к восприятию реальности: рациональное мышление и иррациональные пути познания. Оба эти подхода были издавна разработаны в индийской религиозной традиции. Выдающийся индийский философ ХХ века и президент Индии С.Радхакришнан (1888–1975) верно подметил:
Любая попытка решения проблемы конечного основания бытия с религиозной точки зрения неизменно приводила к признанию Абсолюта, или Бога. Рационалистическая логика и мистическое созерцание, как правило, отдавали предпочтение первой концепции, а этический теизм тяготел ко второй. Индуистская мысль верит в эволюцию нашего познания Бога. Мы вынуждены постоянно варьировать наши представления о Боге, пока мы не окажемся в самом центре реальности, которую наши идеи стремятся постичь.[15]
Другой подход к проблеме веры лежит в глубоком сомнении. Мартин Лютер (1483–1546), основоположник протестантского направления в христианстве, признавался, что он сам искал веры в Бога, пройдя сквозь горнило сомнений, «движим свирепым и мятущимся разумом».[16]
Человеческий разум не способен функционировать в одном только рациональном духе; существуют и другие формы сознания. В своем классическом исследовании «Многообразие религиозного опыта» философ Уильям Джеймс (1842–1910) приходит к такому заключению:
Наше нормальное или, как мы его называем, разумное сознание представляет лишь одну из форм сознания, причем другие, совершенно от него отличные формы, существуют рядом с ним, отделенные от него лишь тонкой перегородкой…
Наше представление о мире не может быть законченным, если мы не примем во внимание и эти формы сознания.[17]
Стремление найти истину непосредственно, помимо чувств, вне ограничений человеческого разума, за рамками слепых представлений, часто называют мистицизмом. Джордж Уильям Расселл (1867–1935), ирландский писатель, описал свой мистический опыт под псевдонимом «АЕ». Однажды он лежал на склоне холма:
Не думая ни о чем особенном, кроме солнечного света, и о том, как сладостно было дремать здесь, внезапно я почувствовал сильнейшее сердцебиение и понял, что оно было личным и сокровенным, и каждое чувство бесконечно расширилось и напряглось, и обратившись внутрь себя, я услышал сперва музыку, как если бы колокола звонили вдали… и потом сердце холма как бы открылось для меня, и я понял, что это был уже вовсе не холм для тех, кто был там, и что они понятия не имели о тяжеловесной горе, громоздящейся поверх дворцов света, ветры были сияющими, и алмаз прозрачным, но полным цвета, словно опал, когда они сияли в долине, и я сознавал, что Золотой век окружает меня, а мы были слепцами, не замечавшими его, хотя он никогда не исчезал из этого мира.[18]
Встречи с Незримым имели разные названия в разных духовных традициях: просвещение, осознание, озарение, кэнсё, пробуждение, самопознание, гнозис, экстатическая общность, «возвращение домой». Подобное состояние может возникнуть спонтанно, как, например, опыт предсмертных состояний, в которых люди видят себя в мире неземного сияния, или может быть вызвано посредством медитации, постов, молитвы, заклинаний, приема наркотических средств или экстатических танцев.
Многие религии выработали особые техники медитации, активизирующие и «включающие» интуитивную мудрость. И независимо от того, получена ли эта мудрость как естественный дар или благодаря голосу извне, процесс в обоих случаях одинаков. Сознание первоначально отстраняется от мира и даже от своих собственных чувств и мыслей, позволяя им исчезнуть. Часто практика концентрации, например контроль дыхания или созерцание пламени свечи, используется для того, чтобы собрать сознание воедино. После того как сознание умиротворено, различие между внешним и внутренним бесследно исчезает. Созерцающий становится одним целым с созерцаемым в результате слияния субъекта и объекта, благодаря чему часто обнаруживает себя внутренняя природа вещей.
Кабир, индийский ткач XV века, вдохновленный и исламом, и индуизмом, чьи слова включены в священное писание сикхизма, так описывает это состояние духовного блаженства:
Синее небо открывается дальше и дальше,
дневные утраты уносятся прочь,
вред, что я нанес себе самому – исчезает,
и миллионы солнц возносят свое сияние,
когда я сижу посреди этого мира.
[19][ «Вспышка озарения» приносит] состояние сияющего вдохновения, возбуждения, неудержимой радости, божественно сладостного осознания того, что вся эта жизнь в сути своей права и отлично знает, что́ она делает.
Наш обыденный опыт познания мира свидетельствует о том, что наше «я» отделено от мира объектов, воспринимаемых нами. Но это дуалистическое понимание может оказаться трансцендентным в момент просвещения, в который Реально Сущее и наше осознание его становятся одним. «Мундака Упанишада» гласит: «Потеряй себя в Вечном, подобно тому, как стрела теряется в мишени». Для индуиста это – совершенное достижение свободы, в котором субъект достигает осознания вечной реальности. Эта реальность познается практически так же, как человек познает сам себя. Суфийский исламский мистик Абу Язид в IX веке говорил: «Я сбросил себя, как змея сбрасывает свою кожу, и взглянув на свою суть, я увидел, что «Я – это Он».[21]
