— Я держу тебя, — прошептал Уилл. — Я не дам тебе упасть. Одна ступенька за раз. Мы сделаем это вместе.

Волна головокружения прокатилась по мне. Мне казалось, словно я падаю, но его надёжная рука сомкнулась поверх моей.

— По одной ступеньке за раз, — повторил он, и его жаркий шёпот поцеловал моё ухо. — Мне нужно, чтобы ты разжала ладонь.

Моё тело задрожало, когда я почувствовала, как горячая слеза скользнула по щеке. Я заставила себя сделать глубокий вдох и разжала руку. Я чувствовала тепло ладони Уилла сквозь перчатку, когда он прислонился сильнее, защищая меня от моих страхов и темноты. Он направлял наши руки ниже, пока мои пальцы не коснулись твёрдой стали.

Я сжала новую ступеньку, когда его рука скользнула вокруг моего запястья, и Уилл помог мне спуститься.

— Теперь нога, — его спокойная уверенность не могла ослабить мою панику настолько, чтобы позволить мне поднять ногу самостоятельно, хоть я и чувствовала, как он опускает своё тело, призывая меня последовать за ним. Прижав свою ногу к моей, он повёл нас вниз, направляя мой носок на следующую ступеньку.

Я выдохнула, и воздух покинул моё тело прерывистым потоком.

— Хорошо, — я почувствовала, как его губы легонько коснулись моей шеи. — По одной за раз. Всего по одной за раз.

Рука, нога, рука, нога, мы вошли в ритм, пока его тело скользило рядом с моим при каждом медленном шаге вниз. Окружённая его теплом и силой, я могла больше не сосредотачиваться на темноте или ужасной высоте лестницы. Мир сузился до непоколебимого круга его рук и тяжёлого биения моего сердца, колотившегося так громко, что казалось, будто звук эхом отражался по помещению.

Мои руки и ноги болели от усилий, а нутро трепетало с такой мощью, что на мгновение мне показалось, будто я могла бы выпорхнуть назад к дереву. Казалось, мы спускались часами. Подавленная и выбитая из колеи, я больше не могла сформировать ни единой связной мысли в голове.

Наконец я услышала, как внизу шаркают Оливер и Люсинда.

— Ты сделала это, Мег, — низким и хриплым голосом сказал Уилл. — Теперь уже недалеко. Я помогу тебе спуститься.

Его тело скользнуло вниз по моему, затем исчезло, оставив меня замерзать и задыхаться. Моё сердце не переставало колотиться в груди. Я стиснула зубы, решительно настроившись сделать последние несколько шагов самостоятельно.

Руки Уилла скользнули по моим бёдрам и сжались вокруг моей талии так, словно им там самое место.

Я отпустила лестницу и развернулась, обвивая руками его сильную шею. Он опустил меня вниз, и прилив головокружительного восторга лишил мои ноги сил. Не думаю, что могла бы стоять — настолько мои страхи взяли надо мной верх.

— Спасибо, — прошептала я, дрожа.

— Пожалуйста, — Уилл держал меня, его губы практически касались моих.

Я не могла стоять, не могла дышать. Несомненно, ноги не касались земли, поскольку её я не чувствовала. Осознавая только его близость, его прикосновение, я ждала. Предвкушение скрутило моё дрожащее тело, и я мучительно желала, чтобы Уилл поцеловал меня.

Шипение масляной лампы нарушило тишину, и мои глаза обожгло внезапным уколом света. Череда огоньков, вспыхнувших один за другим, озарила помещение.

Поморщившись, я спешно отступила от Уилла. Я моргнула и тут же увидела Люсинду и Оливера, смотревших на нас с очень довольным видом.

На Оливере все ещё были окуляры, и он ухмылялся как кот в комнате, полной канареек.

— Боишься высоты, Мег?

— Нет, — я сердито посмотрела на него, расправляя юбку в попытках успокоить дрожь в руках и ощущение слабости в коленях. Уилл изо всех сил старался выглядеть невинным, но это не работало. — Только лестниц.

— Тогда, думаю, не ты будешь снимать снаряжение, — заявил он будничным тоном.

Я собиралась сказать что-то ещё ухмыляющемуся изобретателю, но растеряла все слова, уставившись в глубокое помещение перед нами. Холм, где мы стояли над озером, оказался всего лишь скорлупкой. Теперь мы находились внутри большой высеченной пещеры, отрезанной от всего дневного света огромными дверями, которые, должно быть, образовывали отвесную скалу снаружи.

Я в изумлении уставилась на корабль, пришвартованный в широком канале. Его крепкий корпус был залатан пластинами из латуни и железа. Ряд небольших дверец для пушек оснащался взаимосвязанными шестерёнками. Тут также имелось три больших медных бортовых отверстия — большие круги с зубьями, чуть выше ватерлинии. Ни один корабль из всех, что я когда-либо видела, не походил на этот.

Три на удивление коротких мачты торчали вверх из палуб, а свет от ламп мерцал на огромных колёсах, установленных рядом с ними.

— Посмотрите на это, — Уилл сделал пару шагов к кораблю, а Люсинда зажгла ещё одну лампу.

— Вес-ее-лье — сказал он, произнося название корабля. — Неудивительно, что он не победил монстра. Едва ли это имя вселило бы страх в сердце зверя.

Мои глаза задержались на буквах вдоль стороны корабля.

Веселье.

Мне это показалось прекрасным названием.

Люсинда сняла лампу со стены и последовала за Оливером к трапу.

— Они отремонтировали его. Я не думала, что что-либо когда-нибудь сможет залатать дыру, которую Левиафан проделал в боку.

— Он все ещё годится для мореплавания? — спросил Уилл.

— А ему и не нужно. По крайней мере, хватит просто держаться на плаву, — сказала Люсинда.

— Разве это не самое главное? — задала я вопрос.

Она раздражённо выдохнула.

— Саймон написал несколько страниц о конструкции корабля. Корабль прикован цепью к экипажу на подводных рельсах. Как экипаж начнёт движение по курсу, он потянет корабль в нужном направлении, таким образом не давая ему уплыть слишком далеко от монстра во время сражения.

Уплыть подальше от монстра казалось мне отличной идеей. Застрять на курсе означало, что если сражение обернётся не в нашу сторону, то выхода не будет.

Уилл казался столь же скептично настроенным, как и я.

— Это не значит, что он не может затонуть, — прошептал он мне.

Пока мы шли по трапу, свет фонаря Люсинды отражался от гладкой чёрной воды под нами, превращая её в сияющее стекло. Глядя на опущенные мачты и залатанный корпус, я представляла, что ступаю на палубу корабля-призрака.

Безжизненные роботы осели в тенях. Все они были одеты в узорные синие мундиры военно-морского флота. Их лица представляли собой гладкие пустые пластины. Когда я прошла мимо одного из них, мои же черты отразились в пустом лице механического человека, и я вздрогнула.

Мы перелезли через большие трубы и рельсы, проходившие по поверхности палубы, где каркас из латуни соединялся непосредственно с ногами роботов. Должно быть, они служили в качестве рельсов, чтобы экипаж передвигался по палубе. Огромные зубцы выступали из прорезей в палубе, соединяя рычаги и колеса наверху с тем, что скрывалось внизу. Мы добрались до двери, ведущей в каюты под самой высокой палубой в задней части корабля.

Я распахнула дверь, и она поддалась со зловещим скрипом. Мы вошли в то, что оказалось рабочим кабинетом капитана, с огромным письменным столом и клавесином, обращённым к окнам сзади.

Похоже, Развлекатели проявляли внимание к деталям. Начиная от плотных бархатных штор до вручную выдутого стекла ламп, рубка выглядела так, словно какой-то великий морской флотоводец годами прокладывал курс своего корабля в этой комнате. Деревянные гравюры в рамках изображали корабли, сошедшиеся в сражении с гигантскими тварями со щупальцами. Паутина свисала с рукояток светильников и резной лепнины, едва ощутимо шевелясь от нашего благоговейного дыхания.

— Это капитан, — голос Оливера пронзил меня насквозь, хоть он и не сказал ничего особенного. Он всего лишь нарушил тишину. Этого оказалось достаточно, чтобы напугать меня.

Робот стоял около стола, пыльный двубортный темно-синий мундир с белыми лацканами и золотой тесьмой придавал ему статный вид. Он немного напоминал мне Наполеона. Он даже обладал императорской важностью. Его пустое лицо хоть и было полностью гладким, но как будто хмурилось, глядя на разбросанные перед ним карты.