Уилл кивнул, мускул на его подбородке напрягся.

— Давайте посмотрим, куда это заведёт.

Я встала, разинув рот.

Наконец я пришла в себя.

— Люсинда, ты можешь заставить эту штуку работать? — мой вопрос выдернул её из шока, вызванного письмом Прикета.

— Да, конечно, — она забрала тумблер у Уилла и вставила его в половину медной трубы, затем опустила металлический рычаг так, что он вошёл в паз на другом конце. Она протянула руку и изо всех сил постаралась провернуть рычаг.

Вмешался Уилл и продолжил её работу, заводя экипаж до тех пор, пока не раздался громкий щелчок, отразившийся эхом в амбаре. Он такой сильный. Я вынуждена признать, что иметь его на нашей стороне было облегчением.

— Принесите ворона, — распорядилась Люсинда. — И привяжите Дейзи сзади.

Уилл и я вылезли наружу, тогда как Люсинда повернула два рулевых колеса. Механические лошади вскинули головы, их идеально круглые ониксовые глаза сверкнули, когда они моргнули. Они толкнулись носами вперёд, и колеса под ними начали вертеться. Я думала, что могла бы подойти сзади и подтолкнуть, но в этом не было необходимости. Они уверенно покатились вперёд. Солнечный свет, лившийся сквозь тонкую завесу пыли, замерцал на их серебристых задних ногах, когда они вышли из амбара.

После того, как экипаж выкатился за ними, я сняла поводья Дейзи с забора и подвела её к задней части. Уилл с кошачьей грацией залез по каменной стене амбара, вскарабкался на гниющую соломенную крышу, затем стянул пока что притихшего ворона с крыши. В любой момент он мог провалиться сквозь неё. Я привязала поводья Дейзи к экипажу и вздрогнула, наблюдая, как он скользит вниз по соломе, спрыгивает на стену, затем вниз на землю. Серьёзно, и он ещё беспокоился из-за моих лодыжек?

— Что? — спросил он, проходя мимо меня и вставая на подножку с вороном, засунутым под руку.

Мальчишки.

Я по привычке подхватила юбку, но потом осознала, что мне уже не нужно поднимать её, взбираясь внутрь. Люсинда села на стульчик, положив руки на рули. Я поборола желание начать щёлкать рычагами и колёсиками просто для того, чтобы посмотреть, что они делают. Зная себя, я бы необратимо испортила механизм своей вознёй.

— Куда едем? — спросила я, концентрируясь на текущей задаче. Люсинда толкнула рычаг вперёд, и серебряные лошади начали движение, поворачивая на северо-запад по деревенской дороге.

— Я не знаю, но карета знает, — сказала Люсинда. — Она создавалась для герцога Чэдвикского, который часто безнадёжно терялся, потому что у него отвратительная память на места. Частью соревнования было создание транспортного средства, которое могло бы хранить в памяти места, где оно находилось. Тумблер записывает каждый поворот, который экипаж совершил в последнюю поездку. Когда вы разворачиваете тумблер, экипаж проделывает дорогу в обратном порядке.

— Удивительно, — пробормотал Уилл. — Так рычаги контролируют скорость?

Люсинда кивнула.

— Да, а этот руль контролирует направление, но нам это пока не нужно. Это на самом деле гениально.

— Это гениально, — я почувствовала, как в груди набухло странное ощущение гордости. Экипаж был фантастичнее всего, что я когда-либо считала реальным, но он реален. Моя семья являлась частью этого.

— Им следовало бы запатентовать это, — Уилл сел на бархатную скамейку, слегка напоминая бедняка, сидевшего на троне короля. — Люди заплатили бы хорошие деньги, чтобы не плыть через лошадиное…

— Уилл, — предупредила я. — Здесь присутствуют леди.

Люсинда рассмеялась.

— Хочешь сесть за руль?

Уилл даже не кивнул. Он просто стремительно уселся на стульчик, как только Люсинда встала. Он принял управление так, как будто сам изобрёл его. Меня зачаровало выражение абсолютной сосредоточенности на его лице.

Впервые с момента падения в канаву я почувствовала тепло, распространявшееся по телу изнутри. Я очень радовалась, что Уилл поехал с нами.

— Мег?

Вздрогнув, я покачала головой и посмотрела на Люсинду.

— Возможно, тебе следует присесть, — предложила она, запуская руку в сумку и доставая буханку хлеба и кусок сыра. — Кажется, ты неважно себя чувствуешь.

Я присоединилась к ней на скамейке, затем постаралась натянуть порванную юбку на колени, но она не могла прикрыть нижние оборки панталон. Что ж, хотя бы мои чулки немного подсохли, сделавшись менее прозрачными, но я все ещё чувствовала себя обнажённой.

Уилл оглянулся через плечо, затем быстро перевёл взгляд на дорогу. Он смотрел на меня? Почему?

Я скрестила лодыжки, но не смогла сдержать вспышку румянца, пылавшего на щеках. Я едва ли привлекала внимание мужчин, особенно сидя рядом с такой красотой, которой обладала Люсинда. Я совершенно точно не могла нравиться Уиллу, так почему тогда он так пристально наблюдал за мной?

Признаю, я заметила его привлекательность ещё при первой нашей встрече. В тот момент, это мог быть всего лишь шок, потому что я увидела парня своего возраста. Даже Люсинда сказала, что он красив, а она всего на несколько лет старше. Что бы меня ни мучило, дело не только в его внешности. Это вызывалось не его темными глазами или неохотной улыбой. Это происходило откуда-то из глубины.

Нравился ли он мне?

Нет, это мимолётный интерес.

Я посмотрела в окно, опасаясь, что эти мысли каким-то образом отразятся на лице и выдадут мои чувства к нему. Неважно, как бы сильно мне ни хотелось оставаться рядом с ним, что-то в Уилле и этом неожиданном приключении нервировало меня. Но как бы глубоко я ни копалась в проблеме, я не могла определить, почему чувствую себя не в своей тарелке.

Мы катились по тихим деревенским дорогам северной части Лондона. Серебряные лошади ни разу не свернули с центральной дороги вопреки нескольким поворотам вдоль более узких дорог. Лучи солнца пробивались сквозь облака, образуя лоскутное одеяло из яркой и темной зелени с акцентами из участков распускающейся рощицы.

В какой-то момент мы миновали фермера, который вёз в телеге молоко, и тот от изумления едва не согнал бедного мула с дороги. Интересно, что он скажет своим друзьям в таверне этим вечером, и как сильно они будут смеяться над его историей.

Через несколько часов экипаж наконец-то остановился у подножья небольшого холма посреди огромного открытого поля.

Поначалу я гадала, не кончился ли завод у лошадей, но тумблер дошёл до конца, а механические лошади все ещё вскидывали головы.

— Вы знаете, где мы? — спросила я Люсинду, когда мы шагнули на траву. Дейзи уже опустила голову и довольно щипала траву сбоку экипажа.

— Не имею ни малейшего понятия, — призналась Люсинда.

Я с трудом зашагала вверх по холму, надеясь, что там откроется лучший вид на пригород. Возможно, мы должны что-то увидеть. Уилл пошёл за мной, поднимаясь по холму широкими шагами.

Люсинда шла следом, проигрывая сражение с длинными юбками и травой выше колена.

— Мег, посмотри на это, — Уилл крикнул с вершины холма.

Перед нами стояла глыба серого камня, похожая на языческий алтарь. В её центр кто-то вмонтировал цветочный медальон.

Огромный прямоугольный булыжник напоминал мне надгробие Прикета. Внутри должна быть спрятана ещё одна подсказка.

— Подожди, — сказал Уилл, наблюдая за Люсиндой, которая все ещё с трудом поднималась по холму. Он направился к ней, и я осознала, что раздражена этим. Не знаю, что такого в меня вселилось, раз я хоть на мгновение поверила, что могла бы понравиться Уиллу.

Люсинда со временем дошла бы до нас и без его руки, овившейся вокруг её талии и поддерживающей её. Кроме того, если бы я смогла найти следующую подсказку или другой тумблер, спрятанный в валуне, то избавила бы её от необходимости проделывать остаток пути и нуждаться в помощи Уилла. Серьёзно, неужели ей нужно настолько опираться на Уилла?

Возможно, будет лучше, если я просто покончу с этим. Я взяла ключ и вставила его, затем опустила к нему ухо, чтобы суметь расслышать мелодию. Тихие ноты уносил ветерок, и я с трудом расслышала часть песни. Наконец, я узнала её и прослушала до последней фразы.