Минут через пять мы достигли обширной поляны. Замерли, притаившись в кустах.

– О! – шепнул Васька.

– Это не белочка, – торопливо успокоил я, – Это зайчик!

– Скорее уж… зайчище.

Существо и впрямь казалось крупноватым. Но все остальные признаки, включая длинные уши, имелись в наличии. «Заяц» сидел вполоборота спиной к нам и безмятежно лакомился травкой.

Лубенчиков осмелел:

– Слушай, этот ушастый – он же килограмм на тридцать тянет!

– Ага… Только попробуй его поймать.

Васька взвесил в руке кухонный нож. Нас и «зайца» разделяло не меньше двух десятков шагов.

– Приманить его, что ли? Только чем? Морковкой?

– Лучше всего – зайчихой…

– Была б она у нас – на фиг нам нужен сам заяц.

– Кстати, ещё не известно какого он пола.

– Сходи познакомься…

Сзади негромко хрустнуло. Мы оглянулись. Бинк с бластером наперевес двигался в нашем направлении. Я махнул ему рукой и приложил палец к губам.

Волосатик молча кивнул. Бесшумно ступая, достиг наших кустов.

Лубенчиков указал ему пальцем. К счастью, «заяц» оказался не из пугливых и продолжал кушать травку. Разве что, чуть изменил позу.

Бинк прицелился.

Сверкнуло из раструба. Поляна окуталась облачком дыма и пара. А потом мы разглядели «зайца». Шагах в десяти от исходного положения. Ушастый принюхивался и таращился в нашу сторону.

– Ага! Ранили! – обрадовался Лубенчиков, – Ну-ка, Бинк, ещё поджарь зайчатинки! Люблю с дымком!

Но Бинк и так уже раз пять вдавил гашетку – без всяких последствий. Завертел бластер в руках. Что-то нажал, подкрутил. Опять стиснул гашетку и хрипло выругался:

– Чёртова мясорубка! Сломалась!

Тем временем, ушастый зверь презрительно глянул на нас и покинул поляну – с неторопливым достоинством. Будто давая рассмотреть, что на сероватом меху не осталось ни единой подпалинки.

Васька не выдержал этого зрелища. С диким воплем, с кухонным ножом наперевес он бросился вслед и тоже исчез за кустами.

– Догонит? – задумчиво прищурился Бинк.

– Врядли, – качнул я головой. И ошибся.

Откуда-то издалека донеслись крики, хруст сломанных веток. Мы торопливо двинулись вперёд. А минут через пять навстречу вышел сам Лубенчиков. Уже без ножа. С громадным синяком под глазом.

– Заяц? – ошеломленно выдавил я.

– Заяц… – хмуро отозвался Васька и добавил с надрывом в голосе, – Нет, ребята… Это не Земля… Точно вам говорю!

Мы с хоббитом слушали, всё больше мрачнея.

История и в самом деле кошмарная.

– Бинк, туго нам придётся без твоей лазерной фиговины, – вздохнул Лубенчиков.

– А починить её можно? – спросил я.

– Здесь у меня – ни инструмента, ни запчастей, – развёл руками хоббит, – Правда, на корабле всё это имеется… Если бы мы вернулись… – Бинк с надеждой заглянул в мои глаза.

– А один ты не справишься?

– Не-а, – твёрдо отозвался волосатик, – Там дверцу заклинило… Втроём надо…

Я моргнул, рассматривая брата по разуму. Хоббит нетерпеливо засопел. В карих глазках Бинка явно поблескивал гипергенератор за четыреста тысяч. Ни о чём другом он и думать сейчас не мог.

Рискнуть что ли? Хрен с ним, с гипердвижком. А вот без бластера на этой загадочной планете не обойтись…

– Можно, правда, стать вегетарианцами… – озвучил я свои сомнения.

– Ну уж нет! – возмутился Васька, – Так и вовсе одичаем!

И привёл в доказательство исторические примеры. По Лубенчикову выходило, что все вегетарианцы были полными отморозками. И все – плохо кончили.

Я отнюдь не разделял его уверенности:

– …Может даже хорошо, что этот заяц дал тебе в глаз! Может он вообще был несъедобный?!

Васька аж подпрыгнул:

– Ты сам-то на чьей стороне?!

Пришлось уверять, что к нему я отношусь с гораздо большей симпатией.

Дальше спорить было бесполезно. Решение созрело и одобрено коллективом. Скрепя сердце, я кивнул:

– Идём к кораблю!

Мы прихватили наши железяки и зашагали к лесной опушке.

Пели птички. На разные голоса. Красиво, волнующе… И я вдруг подумал, что если вытащить из трусов резинку – можно сделать вполне пристойную рогатку. Кстати, перочинный ножик у меня имеется…

Тьфу-ты… Надо держать себя в руках.

В животе урчало. Чёртов пирог с трумлями – словно и не было его. Лишь разжёг аппетит!

– Самое трудное – снова отыскать горловину прохода, – сказал я вслух.

– Найдём! – уверенно хмыкнул Бинк. Волосатик лучился оптимизмом. Четыреста тысяч маячили перед ним и никакое искривлённое пространство не могло затуманить это чудесное видение.

Мы вышли из леса. Пересекли открытое место. Где-то здесь была исходная точка путешествия…

Лубенчиков замер, как вкопанный.

– Ты чего?

– Смотрите!

Мы с Бинком прищурились на ярком солнце. И тоже разглядели.

Троим робинзонам больше не грозило гордое одиночество.

Со стороны реки в нашем направлении двигался целый отряд. Уже можно различить отдельные фигуры. Две руки, две ноги… Всё вполне человекообразное… А рядом брело стадо каких-то домашних животных.

Я напряг зрение. Нет, слишком далеко…

В руках гостей что-то блеснуло. Орудия из металла? Значит, цивилизация достаточно развитая.

Но вслух обрадоваться за местных я не успел. До меня дошло:

– Ребята, а ведь нам пора сматываться!

Мы нервно переглянулись. Бинк оскалил клык. Потом мы, не сговариваясь, развернулись на 180 градусов и со всех ног кинулись к лесу.

Стая «домашних животных» с лаем бросилась в погоню.

Всё ближе и ближе… А лес – так далеко…

Больше я не смотрел назад. Незачем оглядываться, когда ставишь рекорд в беге.

В считанные секунды мы достигли опушки. Проломили кусты, даже не сбавив темпа. Помчались между соснами, распугивая птичек и иную мелкую живность.

Не знаю, сколько это длилось. Мы бежали, пока хватало дыхалки. Потом Бинк выдавил:

– Привал!

Мы с Васькой не возражали. Почти свалились на траву.

Я давно потерял обрезок трубы. Лубенчиков свою выкинул ещё раньше. И только Бинк не расстался с бесполезным бластером. Надеялся починить?

Я прислушался. Но единственное, что смог разобрать – бешеные удары собственного сердца.

Будем надеяться, погоня отстала. Из оружия у нас сейчас только ножи: хороший – у волосатика и перочинный – у меня.

– Пить охота, – хрипло выдохнул Васька, облизывая пересохшие губы.

– Это можно, – кивнул Бинк и достал из карманчика жилета круглую зелёную пластинку. Стукнул пальцами и пластинка превратилась в объёмистый стакан:

– Держи!

Лубенчиков взял. Продолжения в виде фляги с водой не последовало. Он нахмурился:

– Ну…?

– Обожди.

Васька непонимающе заглянул в пустую ёмкость. И глаза у него округлились. Он показал мне: стакан наполнялся жидкостью!

Бинк равнодушно объяснил:

– Влага из воздуха конденсируется на активированную поверхность… А вы, оказывается, совсем дикие, ребята?

Лубенчиков глотнул, передал мне.

– Ещё неизвестно, кто из нас цивилизованнее… Много тебе помог твой бластер? Теперь будешь им вместо дубинки отмахиваться?

Волосатик презрительно сморщился.

Я выпил и отдал ему стакан:

– Хватит спорить. Иначе рискуем продолжить дискуссию где-нибудь в местном каземате. Тут у них явно разгар средневековья…

– Да, – кивнул Лубенчиков, – Иначе б они нагрянули на вертолётах. Хоть с этим повезло…

– Как сказать. Собаки точно взяли след. Даже если мы оторвались, рано или поздно…

– Бинк, – насупился Васька, – Ты тут хвастался своей техникой. Есть у тебя средство против собак? Что-нибудь отбивающее запах?

– Ага, – буркнул волосатик, – В космосе я только и делаю, что сбиваю псов со следа…

– Хреново, – подытожил я, – Если мы срочно не найдём какого-нибудь ручейка или болота…

Я поднялся с травы.