— О, мой бог, — проговорила я, откусив ещё один большой кусок.

— Ты никогда не пробовала хот-дог с чили и сыром? — ухмыльнулся Эллиот.

Я сглотнула:

— Нет, но теперь это моё любимое блюдо. Кто мог знать, что хот-дог может стать эквивалентом рая у меня во рту, с щепоткой чили и горсткой плавленного сыра?

Я откусила ещё кусок, мурлыча от удовольствия. Доев хот-дог, я откинулась назад, испытывая сытость и воодушевление.

— Что это? Я никогда прежде не видел такого блаженства на твоём лице, — заметил Эллиот, радуясь не меньше меня.

— Это жир с натрием заполняют моё брюхо. И мне не нужно мыть посуду после еды.

Улыбка Эллиота померкла, и он встревоженно наклонился ко мне:

— Почему бы тебе не позволить мне помогать тебе по выходным? Ты так надрываешься, Кэтрин. Я не стану тебя осуждать. Не важно, что именно ты скрываешь от меня, я не стану думать о тебе хуже.

— Ты… — я помедлила. То, что я хотела сказать, заведёт нас туда, куда мне не хотелось бы. — Ты не можешь.

У Эллиота задёргались желваки на скулах. Я не видела его в гневе с тех пор, как нам было пятнадцать. Вообще-то, он был одним из самых выдержанных и терпеливых из известных мне людей, но мой отказ впускать его здорово его злил.

— Что ты хотела сказать на самом деле?

Раздался звонок и я поднялась с улыбкой.

— Мне пора. Мистер Симонс мне голову открутит, если я снова опоздаю.

Эллиот недовольно кивнул.

Я кинулась к своему шкафчику, а затем — по коридору «С» в класс физиологии. Второй звонок прозвенел как раз когда я занимала своё место, мистер Симонс взглянул на меня, прежде чем уткнуться в свой ежедневник.

— Эй, — поприветствовала меня Мэдисон, присаживаясь за стол, стоящий рядом с моим. Обычно там сидела Минка, так что меня удивил непривычный приятный голосок, идущий с той стороны. — Я очень сожалею о случившемся. Мы просто очень обрадовались, что ты пообедаешь с нами, так что мы оба немного увлеклись.

— Обрадовались? — я выгнула бровь.

— Ты личность, ясно, — пожала она плечами. — Мы не должны обращаться с тобой, как с новенькой. Но ты всем так любопытна, к тому же, ты такая скрытная, так что все строят догадки на твой счёт. О тебе такие дикие слухи ходят.

— Обо мне?

— Да, — хихикнула она. — Обещаю, в следующий раз мы будем держать себя в руках. Эллиот надеялся, что ты поедешь со мной на игру. Его мать не смогла отпроситься с работы, и тётя с дядей не могут поехать, так что…

— Ох, — огорчилась я. Я и не подозревала, что никто не поедет смотреть игру Эллиота, а ведь ему предстоит играть против своих старых знакомых из команды Юкона. Ему предстоит выдержать серьёзное давление. Кто-то должен его поддержать. — Вот чёрт, — сказала я, коснувшись лба. — Эта пятница — шестнадцатое ноября.

— Да? — уточнила Мэдисон, хлопая глазами.

Я прикрыла глаза рукой и застонала.

— Это же день рождения Эллиота. Я просто ужасна. Не удивительно, что он обиделся.

— Именно! Ты должна поехать. Просто обязана.

Я кивнула.

— Ты на моём месте, — рявкнула Минка.

Мэдисон смерила её раздражённым взглядом.

— Ты что, ребёнок маленький? Не можешь подождать пять минут, пока я закончу разговаривать с подругой?

Минка уставилась на меня:

— Твоей подругой? — с сомнением спросила она.

— А что такого? — спросила Мэдисон, поднимаясь и сверля Минку взглядом.

Минка села, напоследок зыркнув на меня, прежде чем сдаться. Мне хотелось ударить в ладоши с Мэдисон, но я ограничилась благодарной улыбкой. Она подмигнула мне, а затем прошла на своё место в заднем ряду.

— Пожалуйста, откройте свои учебники на странице сто семьдесят три, — сказал мистер Симонс. — Методичка будет доступна вечером, а в пятницу вас ждёт тест. Не забудьте, что в понедельник необходимо сдать доклад по дисфункциональной атрофии мышц.

Помимо доклада для мистера Симонса, мне так же задали задание ещё по трём предметам, плюс работа в «Джунипер» и игра. Я не знала, смогу ли всё успеть, но я была нужна Эллиоту.

Я повернулась к Мэдисон, и, дождавшись, когда она посмотрит на меня, показала ей большой палец, беззвучно произнеся «Я еду». Она беззвучно захлопала в ладоши, и я отвернулась, улыбаясь. Будет сложно иметь друзей и хранить секреты «Джунипер», но я впервые почувствовала, что это возможно.

Эллиот

Тормоза «крайслера» заскрипели, когда машина остановилась перед особняком Калхунов. Кэтрин сидела рядом со мной на слитном переднем сиденье, довольная тем, что я держу её за руку. Большинство студентов ощущали стресс в выпускной год, переживая, помимо прочего, из-за заявок на поступление в колледжи, набранных баллов за экзамен на выявление академических способностей и своевременного заказа шапочек и мантий выпускника. Кэтрин же мучило что-то гораздо более мрачное. Всё, чего я хотел, — это спасти её или хоть как-то облегчить её участь, сделать кошмар более выносимым — но она не впускала меня. Она так долго сама со всем справлялась, что я сомневался, помнит ли она ещё, как принимать чью-то помощь.

Но я обязан попытаться.

— Должен предупредить тебя заранее. На этих выходных нас ждёт урок вождения номер два, — сказал я, сжав её руку.

— Правда? — проблеск улыбки озарил её губы.

— Через несколько месяцев тебе исполнится восемнадцать, а ты всего раз садилась за руль.

Кэтрин уставилась на «бьюик» мистера Калхуна. Он стоял рядом с домом в том же месте, что и в тот день, когда я уехал — в день, когда мистер Калхун навсегда покинул дом на машине скорой помощи. Трава заросла и засохла вокруг его машины за последние два года. Две покрышки были спущены.

— Не понимаю, почему ты так настаиваешь, чтобы я получила права. У меня и машины-то нет, — сказала Кэтрин.

— Я думал, что мы будем сменять друг друга за рулём, когда отправимся путешествовать. Для этого достаточно одной машины.

— Путешествовать?

— После выпуска. Помнишь? Мы обсуждали это перед первым уроком вождения. Я думал, мы договорились? Что уговор железный? — меня беспокоило, что она спрашивает.

— Я знаю, но ты, наверное, поступишь в колледж, и я давно не видела тебя с камерой.

Я кивнул за спину, и она обернулась, глядя на лежащую на заднем сиденье камеру.

— Ты продолжаешь снимать? — спросила Кэтрин.

— Безостановочно.

— Так ты папарацци-ниндзя? Это немного пугает.

— Я много что фотографирую, не только тебя, — подмигнул я ей.

— Что, например?

— Футбольные тренировки, ребят в автобусе для спортсменов, листья, деревья, насекомых, пустые скамейки, мою тётю за приготовлением еды… всё, за что зацепится глаз.

— Рада узнать, что ты преследуешь не только меня.

— Ты по-прежнему мой любимый объект для съёмки.

— Может, ты мог бы изучать фотосъёмку в колледже? Не то чтобы ты и так в этом не преуспел, но если тебе это так нравится, то этим стоит заниматься.

Моя улыбка померкла. Я не был уверен, что поступлю в колледж.

— Тренер сказал, что на игре в Юконе будут кое-какие футбольные агенты. Вся команда соперников злится на меня из-за того, что я ушёл из Юкона. Играть будут жёстко. Из всех игр, на которых будут футбольные агенты…

— Я сказала Мэдди, что поеду с ней.

Я не мог поверить, что она говорит серьёзно.

— Ты меня разыгрываешь?

— Нет! Что ты!

У меня словно камень с плеч свалился. Кэтрин не могла никак помочь с тем адом, с которым мне неизбежно придётся столкнуться на поле, но мысль о том, что она будет на стадионе болеть за меня, поможет мне выстоять.

— Ты и вправду поедешь с Мэдди? Ты знаешь, что мои тётя с дядей не смогут приехать?

— Мэдди упоминала это.

— Так что ты едешь.

— Это же твой день рождения. Я поеду.

Его лицо озарилось широченной улыбкой.

— Ты помнишь?

— Ты Скорпион. Я Водолей. Это значит, что мы ужасно не подходим друг другу. Уверена, что сохранила то лето в памяти, и особенно этот фрагмент.