Я кивнула в ответ, собрала свои вещи и проследовала за миссис Мэйсон в её офис. Она сидела за столом, сцепив кисти рук, всё ещё недовольная тем, что упустила преимущество.

— Вы в норме? — спросила я.

Она улыбнулась, со смехом выдохнув.

— Это я должна спрашивать у тебя, — ответила она. Когда я не ответила, она неохотно уступила. — Да, я в порядке. Похоже, я не привыкла к тому, что бываю не права, Кэтрин. Я теряюсь.

— Может, вы не совершенны. Может, так и должно быть.

Она сощурилась на меня с игривой ухмылкой.

— Кто из нас методист?

Я улыбнулась ей.

— Ты знаешь, о чём я буду спрашивать, — сказала она, откинувшись на спинку кресла. — Почему бы тебе просто не поговорить?

— Становится лучше, — сказала я, пожав плечами.

— Лучше? — спросила она, подавшись вперёд.

— Эллиот.

— Эллиот? — она пыталась скрыть появившуюся в голосе надежду, но безрезультатно.

Я кивнула, нахмурившись, и уставилась в пол.

— Вроде того. Я стараюсь держаться отстранённо.

— Почему? Потому что предпочитаешь держаться замкнуто или потому что он принуждает тебя быть больше, чем просто друзьями?

— Всё вовсе не так, — я поморщилась. — Просто я всё ещё злюсь.

Она протестующе подобралась, прямо как мой отец, когда я рассказывала о Пресли.

— Что он сделал?

— Летом он гостил у тёти. А потом ему пришлось вернуться домой. Это было в тот день, когда мой… когда он…

Она кивнула, и я была признательна ей за то, что мне не пришлось произносить это вслух.

— И?

— Он обещал вернуться, но не вернулся. Он пытался, когда получил права, но его поймали. А теперь его родители разводятся, и он приехал сюда.

— Ничего себе. Значит, ты начинаешь осознавать, что, возможно, это не его вина? Он кажется отличным парнем. И ты говоришь, он пытался вернуться?

Я кивнула, сдерживая улыбку при мысли о том, как он ночью выскальзывает из дома, забирается в свою развалюху и гонит по дороге со скоростью семьдесят километров в час.

— Он пытался… Миссис Мэйсон?

— Да?

— Когда вы были в моём возрасте, вы ходили на футбольные матчи?

Она улыбнулась, когда на неё нахлынули воспоминания.

— Ни одного не пропускала. Мистер Мэйсон играл в футбол.

— А у вас была работа?

— Да, но все понимали, что я была подростком. Это время нельзя упускать, Кэтрин.

Я задумалась над её словами. Старшая школа мне не особенно нравилась, но я не могла вернуться назад и снова пережить это время.

— Ты бывала на играх? — спросила она, возвращая меня к реальности. Она поняла ответ по выражению моего лица. — Ни разу? Ой, ты непременно должна сходить, Кэтрин. Это так весело. Что заставляет тебя нервничать из-за похода на игру?

Я помедлила с ответом, но офис миссис Мэйсон всегда был безопасным местом.

— У меня много дел по дому.

— А их нельзя отложить? Может, ты поговоришь об этом с мамой?

Я помотала головой и она понимающе кивнула.

— Кэтрин, ты чувствуешь себя в безопасности дома?

— Да. Она не бьёт меня. Никогда.

— Хорошо. Я тебе верю. Если это изменится…

— Не изменится.

— Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности. Я не могу советовать тебе делать что-то в обход твоей матери. Думаю, тебе стоит отпроситься у неё, но свободный вечер — это не преступление. Для подростка это необходимо. Есть ещё причина? — Она заметила мою неуверенность. — Ну же. Ты можешь со мной поговорить. Хочешь, я снова перечислю десять моих позорных моментов в старшей школе?

Я не сдержала смех.

— Нет. Нет, я не стану вас заставлять это делать.

— Ладно. Тогда выкладывай.

Помолчав пару секунд, я выдала правду.

— Мне придётся сидеть одной.

— Я тоже иду. Садись со мной.

Я состроила гримасу и она уступила.

— Ладно, ладно. Я не самая крутая, зато ты можешь сесть со мной. Многие ученики сидят со своими родителями, — я уставилась на неё и она замешкалась. — Ну, хорошо. Некоторые из них. И то ненадолго. Просто посиди со мной, пока не расслабишься. Можем взять по вишнёвому лаймаду по пути домой, я подвезу тебя.

— Это… это очень мило с вашей стороны, но Эллиот сказал, что отвезёт меня. Мы соседи.

Она хлопнула в ладоши.

— Тогда мы договорились. Первый футбольный матч. Ура!

Её реакция заставила бы другого ученика закатить глаза, но я не видела такой радости с тех пор, как папа был жив. Я неуверенно улыбнулась ей, а затем посмотрела на настенные часы через плечо.

— Может, мне…

— Да. Поговорим опять в следующем месяце, если ты не против. Я впечатлена твоими успехами, Кэтрин. Я так рада за тебя.

— Спасибо, — ответила я, поднимаясь со стула.

Зазвенел звонок, так что я направилась прямиком к своему шкафчику. Моя рука замерла на чёрном кодовом замке, пока я пыталась вспомнить комбинацию.

— Два, сорок четыре, шестнадцать, — подсказал Эллиот из-за спины.

— Тебе это знать не полагается, — сказала я, нахмурившись.

— Извини. Я забуду код. Итак? Ты придёшь?

Я вздохнула:

— Почему? Почему тебе так хочется, чтобы я пришла?

— Просто хочется. Я хочу, чтобы ты увидела нашу победу. Хочу, чтобы ты была там, когда я пробегу через поле. Хочу увидеть, как ты ждёшь меня у машины, когда я выйду с мокрыми волосами, запыхавшийся, на волне адреналина. Хочу, чтобы ты была частью этого.

— Ого, — ответила я, потрясённая его признанием.

— Это слишком? — рассмеялся он, позабавленный моей реакцией.

— Ладно, идём.

— Серьёзно?

— Да, быстрее, пока я не передумала.

Я убрала все учебники в шкафчик, сунув в рюкзак только один. Натянув лямку на плечо, я повернулась.

Эллиот протягивал мне руку, ожидая, пока я приму её. Я оглянулась в поисках любопытных взглядов.

— Не смотри на них. Смотри на меня, — сказал он, продолжая протягивать мне руку.

Я приняла её, и он повёл меня по коридору через двойные двери на парковку. Мы убрали свои рюкзаки в его машину и пошли на футбольное поле, всё ещё держась за руки.

Кэтрин

Эллиот принял пас от Скотти, отступил на пару шагов назад и бросил мяч идеальной дугой Коннору. Коннор подпрыгнул невероятно высоко — выше, чем способен прыгнуть человек — взметнувшись над протянутыми руками двух игроков из команды соперника. Прижав мяч к груди, он рухнул на землю.

Судьи засвистели в свистки, поднимая руки, а болельщики вскочили, крича так громко, что мне пришлось закрыть уши руками.

Миссис Мэйсон схватила меня за руки, подпрыгивая от восторга, как разбитная старшеклассница.

— Мы выиграли! Они сделали это!

На табло высветился счёт «44–45», и игроки команды «Mudcats», потные и слегка помятые, выстроилась в шеренгу, закинув руки на плечи друг другу и раскачиваясь из стороны в сторону, пока оркестр играл наш гимн.

Миссис Мэйсон тоже стала подпевать, обняв меня рукой. Толпа болельщиков вторила ей, раскачиваясь и улыбаясь.

«Оооууу-Сииии-Аааай-Эээээс»^[6], — пропела толпа, а затем раздались аплодисменты.

Команда «Mudcats» рассредоточилась и побежала в раздевалку, держа в руках защитные маски — все, кроме Эллиота. Он взглядом искал кого-то на трибуне. Его товарищи по команде звали его за собой, но он их игнорировал.

— Не тебя ли он ищет? — спросила миссис Мэйсон.

— Нет, — ответила я, помотав головой.

— Кэтрин! — крикнул Эллиот.

Я поднялась с трибуны, на которой сидела, и ступила на лестницу.

— Кэтрин Калхун! — снова проорал Эллиот, на этот раз прижав свободную руку к углу рта.

Люди, спускающиеся по лестнице к выходу, начали оборачиваться, команда поддержки повернулась к трибуне, а затем учащиеся, стоящие между мной и Эллиотом, перестали вопить и уставились на меня.

Я сбежала вниз по лестнице, махая руками, пока он меня не заметил. Тренер Пекхам тянул Эллиота за руку, но Элиот оставался на месте, не шевелясь, пока не разглядел меня в толпе и не помахал в ответ.