Выйдя на берег, Елена встретила отца.

Николай Львович спокойно ждал выхода подводной изыскательской партии, даже не подозревая о том, что произошло на дне океана. Историю с «баобабом», которая могла окончиться весьма печально, скрыли от него.

Но теперь, когда опасность миновала, Абэк подробно рассказал ему о случившемся. Аспинедов молча выслушал его, но затем полушутя, полусерьезно заметил:

- Абэк Давидович, вы лишили меня возможности непосредственной связи с дочерью. Стало быть, к вам переходит и привилегия кидаться наперерез всем опасностям, угрожающим ей! Микрорадиоприемник недешево обойдется вам. Как бы не пришлось вам пожалеть о том, что получили его в подарок!

- Об этом не беспокойтесь, Николай Львович! - с улыбкой ответил Абэк, заглядывая в глаза также улыбавшейся Елене.

В этот день было решено организовать товарищескую вечеринку в роскошном кафе «Октябрида». Присутствовали все те, кто принимал участие в освобождении Елены и Нестора Атба из чрева «подводного баобаба». Богато накрытым столом управлял Аспинедов, и ужин прошел весело и оживленно.

За столом стала как-то сильнее ощущаться тоска по далекой, безгранично любимой Родине. Развязались языки даже у самых молчаливых, сильнее забились сердца, зазвучали родные песни…

Ужин затянулся далеко заполночь, и уже был второй час ночи, когда, наконец, на «Октябриде» воцарились тишина и сон.

Проводив Елену, Абэк вернулся в свою каюту и устало вытянулся в кресле. Он хотел немного отдохнуть, прежде чем поработать, как обычно, перед сном.

В дверь каюты кто-то осторожно постучался.

Удивленный Абэк открыл дверь. Перед ним стоял Раб эль Нисан.

- Вы ко мне? Прошу, - вежливо пригласил его в каюту Абэк.

Визит Раб эль Нисана в этот поздний час казался ему многозначительным.

- Простите, что в такой неурочный час. Но я весьма ненадолго! - заговорил по-французски Раб эль Нисан. - Я решил не прибегать к помощи переводчиков: насколько я знаю, вы владеете французским…

- Да, владею. Но присядьте, пожалуйста.

Гость сел. Наступило молчание.

- Я вас слушаю, господин Раб эль Нисан, - нарушил затянувшееся молчание молодой ученый.

- Мосье Аденц, вы являетесь вторым лицом в подводном городе, - заговорил ночной посетитель после паузы. - За это время я имел счастье общаться с вами и поближе узнать вас… Вы - большой человек и крупный ученый… Нет, нет, я отнюдь не собираюсь льстить вам! Вы - крупный ученый. И мне не хотелось бы, чтоб вас постигла какая-либо беда. Поэтому я считаю своим священным долгом сделать вам предупреждение, которое поможет вам избегнуть нежелательных последствий…

- Весьма признателен за выраженные чувства, уважаемый господин Раб эль Нисан!

- Но прежде, чем продолжать нашу беседу, я хотел бы знать - куда именно направится «Октябрид» после того, как закончит свои работы у островов Хэнахэ?

- Он направится к островам Фиджи и Тонга, где нам, к сожалению, придется расстаться с вами, - спокойно ответил Абэк.

- А потом?..

- Вот на этот вопрос я затрудняюсь ответить. Об этом известно лишь одному человеку!

- Кому же?

- Командиру подводного города.

Снова наступило молчание.

Раб эль Нисан поднялся на ноги.

- Во всяком случае я выполню свой долг коллеги и джентльмена! Если вы возьмете…

Раб эль Нисан взял со стола карандаш и показал на карте предполагаемый маршрут.

- ..вот этот курс, - предупреждаю, это завершится весьма тяжкими испытаниями для вас и для всего экипажа.

- Но почему же вы предполагаете, что после островов Фиджи и Тонга «Октябрид» должен направиться к Австралии? - показывая на карте направление, прямо противоположное указанному Раб эль Нисаном, мягко спросил Абэк.

Ответ Раб эль Нисана запаздывал.

- Я ничего не знаю. Я только предполагаю…

- А вы не могли бы указать - какие именно испытания встретятся нам, если мы случайно выберем вот это направление?

- Могу. Гибельные! - быстро отозвался Раб эль Нисан.

- Вы так полагаете?

- Нет. Я убежден!

- Ага… А нельзя ли узнать - на каком, собственно, основании?

- Сочту своим долгом сообщить вам это тогда, когда буду прощаться с вами. А пока - спокойной ночи. Только дайте мне слово, что эта беседа останется между нами!

И не дождавшись ответа, Раб эль Нисан поклонился, подошел к двери, отворил ее и бесшумно исчез в коридоре.

Это была первая ночь на «Октябриде», когда Абэк так и не подошел к своему письменному столу.

Только под утро он вернулся от Дерягина к себе в каюту.

- Абэк Давидович, нам и до Фиджи и Тонги следует опасаться всяких сюрпризов. Ну, а после… мы в достаточной мере подготовлены ко всему, что может произойти! И я не верю, чтобы нам пришлось услышать объяснения этого господина, - полушутя заявил Дерягин, пожелав одновременно «приятных сновидений» Абэку.

И еще долгое время после ухода Абэка Илья Дерягин не спал. Он все курил, - курил и думал…

Обнаруженное корреспондентами магнитное поле вызвало большой интерес октябридцев к их островку. Через некоторое время все изыскательские партии собрались на этом острове.

Здесь решено было подытожить все работы, проводившиеся вокруг островов Хэнахэ, после чего «Октябрид» должен был взять курс на Фиджи и Тонгу, где октябридцам предстояло избавление от своего самозванного гостя - Раб эль Нисана с его двумя ассистентами.

Позже всех высадились на островок корреспондентов Абэк Аденц с Дерягиным и Солнцева. Ушаков остался на «Октябриде». Не покинули подводного города и Аспинедов с Резцовым.

Вскоре после их появления на острове в настроении Раб эль Нисана произошла заметная перемена: он помрачнел, ходил какой-то задумчивый, избегал встречаться и говорить с кем-либо.

Дерягина весьма заинтриговала такая перемена в самочувствии «гостя», и ему после долгих расспросов удалось, наконец, узнать ее причину.

Оказывается, с Раб эль Нисаном, действительно, случилась большая неприятность. Кропотливая работа долгих недель пошла прахом, все фотографические снимки непонятным образом сплошь почернели.

Дерягин выразил ему свое соболезнование, однако никакие утешения не могли заставить гостя примириться с тяжкой утратой.

Бухникадзе, Майко Унфильди, Жахов, Варя и Мирзафар Халилов занялись изучением обнаруженного магнитного поля.

Высадившиеся также на остров Беата и Эвелина по мере сил помогали то Елене, то Солнцевой. Занятость их на острове в качестве переводчиц была совсем ничтожной.

В эти дни на острове царило кипучее оживление. Все подсобные механизмы выползли из воды на остров, словно металлические амфибии. Были подняты на берег и экскаваторы с бурильными комбайнами. С раннего утра и до позднего вечера на островке шла напряженная работа.

После дневного трудового оживления, в мирные тропические ночи из палаток, разбросанных по всему острову, доносились веселые песни и беззаботный смех.

«Октябрид» сиял на дне океана, и в сравнении с его блеском тусклыми выглядели не только мерцавшие на небе звезды, но даже и луна. Под мирной, необъятной гладью океана словно бы пылал отблеск какого-то исполинского пожара.

Уже свыше трех недель Елене никак не удавалось встретиться и наедине побеседовать с Абэком. Вообще за время путешествия им редко случалось бывать вместе, поэтому чаще всего приходилось довольствоваться лишь беседами на своей микроволне, за дверьми каюты, перед сном. И у них это уже превратилось в привычку - не ложиться спать, пока не пожелают «спокойной ночи» друг другу, и не приступать к дневным занятиям, пока не обменяются пожеланиями «доброго утра».

На «Острове корреспондентов» им удалось, наконец, урвать время для того, чтобы провести вместе вечер. Они оставили веселое общество товарищей и вышли прогуляться на берегу океана.

Это получилось даже без слов и без предварительного уговора: Абэк, Ушаков и Солнцева подошли к одной из самых оживленных и веселых групп, в центре которой была и Елена. А через несколько минут Абэк и Елена были уже вместе, незаметно удалившись от товарищей.