Уже больше года Дерягин не виделся с семьей. Как безмерно много накопилось за эти долгие месяцы и у него, и у Ирины Михайловны, и как ему не терпится минутой раньше увидеть родные, любимые лица!..
И он мысленно уже беседовал с ними, когда вдруг голос одного из попутчиков вернул его из мира мечтаний к действительности.
- Посмотрите, Илья Григорьевич, - вот и Дудинка! Пролетаем над Енисеем…
- Угу… - хмыкнул Дерягин, поворачиваясь к окну.
Тучи рассеялись. Самолет с большой скоростью пролетал над рекой. Енисей стремительно убегал назад…
Картина быстро переменилась, и теперь внизу расстилалась бескрайняя тундра. Серо-зеленоватая земля полого опускалась к западу. На далеком горизонте темные тучи, свиваясь, вытягивались навстречу самолету. Задрав нос, машина устремилась еще выше - в бездонную глубь неба.
Спутник Дерягина понял, что попытка втянуть его в разговор обречена на неудачу, беседа их оборвалась после упомянутого обмена репликами.
Дерягин вновь ушел в свои мысли.
…Он снова вспомнил показания Жабова, и на их фоне ожил, облекся плотью и, как живой, вновь предстал перед ним мерзкий, отталкивающий облик этого бывшего следователя царской охранки.
Вспомнились его показания во время последнего допроса.
…«Исходной точкой, откуда мы намеревались сделать вылазку на Таймыр, были назначены Алеутские острова.
Выбрав базой крайний к западу небольшой островок, мы три месяца готовились к выполнению задания. Вначале руководитель организации, базирующейся на дне океана, мой зять барон фон Фредерикс распорядился, чтобы мы вылетели на геликоптере. Но затем он отменил это распоряжение. По просьбе моей дочери он предоставил мне реактивный самолет, чтобы легче и безопаснее проникнуть нам в пределы Советского Союза. Решено было взять самый высокий курс и лететь только ночью или в дурную погоду, чтобы не быть обнаруженными. Отлично знакомый с русским арктическим поясом, я надеялся благополучно проскочить, тем более, что и лететь мы должны были в основном над малообитаемыми районами. Экипаж самолета состоял из четырех человек - летчика, штурмана, меня и моего помощника. Полет прошел вполне успешно. Удачно пролетев над Камчаткой, мы взяли курс на северо-запад. Беспрерывно поддерживалась связь с фон Фредериксом, следившим за нашим полетом из своих неприступных владений на дне океана…
- Господин Жабов, - прервал его повествование Дерягин, - прежде чем описать ваше удачное приземление в районе Октября, расскажите, пожалуйста, подробнее - что именно представляют собой эти владения на дне океана?
- Вы собираетесь посетить фон Фредерикса?
- А почему бы и нет?
- Я был бы рад сопровождать вас…
- И в качестве кого?
Не ответив на этот вопрос, Жабов перешел к описанию подводного логова диверсионной организации, избравшей себе лозунг «Человечество - назад!»
- Значит, вы не намерены называть координаты или уточнить географическим пункт?
- Ну разумеется, нет!
- Что ж, вы собираетесь ограничиться только сказками?
- Ну, знаете ли, такие сказки не часто встретятся вам в жизни! И я полагаю, - вы останетесь довольны моим повествованием. Может, разрешите мне все-таки продолжать?
- Пожалуйста.
- Итак, владения нашей организации расположена на дне одного из океанов. Далеко на юго-восток от берегов одного из пяти материков земли, со дна океана поднимается на поверхность воды хоботообразная скала, которую мы назвали «Умирающим лебедем». Под дугой этой огромной скалы свободно могут проходить океанские пароходы. Во время приливно-отливных течений шея «Умирающего лебедя» то выходит из-под воды, то наполовину покрывается водой, но никогда полностью не исчезает под водой. Ровно за тридцать пять лет до нас в окрестностях «Умирающего лебедя» появились, через неделю один после другого, два направлявшихся в Антарктику корабля - русский и английский. Под имеющем в ширину сто метров аркой шеи «Умирающего лебедя» находятся, друг против друга, два огромных грота, в которых свободно может укрыться корабль, оставаясь совершенно незамеченным снаружи. Это чудо природы первыми обнаружили экипажи двух упомянутых парусников. Они установили, что под аркой «Умирающего лебедя» глубина воды такая же, как и вокруг «шеи». Занявшись независимо друг от друга исследованием «Умирающего лебедя», экипажи парусников обнаружили несколько тайных проходов, вызвавших их крайний интерес. Из этих проходов тянуло холодным и чистым воздухом. Экипаж русского парусника решил спуститься в один из таких проходов, чтобы изучить и понять эту поразительную загадку природы. И вот экспедиция в составе десяти смельчаков, во главе с капитаном корабля, спускается в один из гротов. На следующий день трое из них появляются снова у входа в пещеру и от имени капитана требуют новых запасов продовольствия и воды. К ним добровольно присоединяются еще семь матросов, и все они снова спускаются в брюхо «Умирающего лебедя», чтобы уж больше никогда не вернуться на парусник…
Ровно неделю прождал их парусник, стоя на якоре у скалы. Однако, разуверившись в возможности возвращения ушедших и, видимо, погибших товарищей, экипаж решился, наконец, отплыть, оставив на всякий случай у грота большой запас продовольствия. Трагичной оказалась и судьба несчастного корабля: оставшись без капитана и самых опытных матросов, парусник через некоторое время потерпел крушение во время шторма и затонул.
Приблизительно то же самое повторилось и с экипажем английского парусника. Еще до этого англичане подобрали в открытом океане запечатанную бутылку, брошенную, очевидно, с борта потерпевшего крушение русского парусника. В записке, вложенной в бутылку, излагалась горестная трагедия русских моряков.
Руководствуясь указанными координатами, англичане после долгих поисков обнаружили, наконец, скалу «Умирающий лебедь». Но с английскими моряками произошло нечто еще более странное. Когда меньшая часть экипажа спустилась в чрево «Умирающего лебедя», на паруснике внезапно вспыхнул пожар, и оставшаяся часть экипажа - около тридцати матросов - вынуждена была искать спасения в проходах скалы.
Так погибли эти два парусника - «Рюрик» и «Скотлэнд», и человечество по сей день не имеет точных сведений о судьбе их экипажей.
Однако именно морякам с этих двух парусников и суждено было впоследствии стать первыми обитателями скрытых на дне океана тайников.
В настоящее же время окрестности «Умирающего лебедя» с помощью науки и техники превращены в совершенно недоступную для посторонних лиц зону. Даже подойдя вплотную к ней, никто не сможет догадаться, что находится вблизи одного из самых чудесных и значительных тайников мира. Если же, в силу каких-либо чрезвычайных обстоятельств, наша тайна становится известной какому-либо судну, то экипаж его навсегда и безвозвратно остается у нас в плену…
Точно так же обстояло дело и с экипажем астероидиноплана АЛД-1. Мы их завлекли, вынудив приземлиться среди открытого океана на тот аэродром, фундаментом которого является исполинская шея нашего «Умирающего лебедя»…»
Прикрыв лоб ладонью левой руки, Дерягин вновь перебирал в уме показания Жабова, когда раздавшийся над самым ухом голос заставил его очнуться:
- Взгляните, Илья Григорьевич, - мы уже перелетели Обь, приближаемся к отрогам Северного Урала….
- Угу… - снова неопределенно буркнул Дерягин и попытался что-либо разглядеть из иллюминатора самолета, но ничего не разглядел: самолет летел в сплошной туманной мгле. О стекла окон били капли дождя.
Попутчик, видимо, опять постеснялся быть настойчивым, и мысли Дерягина вновь потекли по прежнему руслу.
…О готовившейся с воздуха диверсии Дерягин знал с той самой минуты, когда радарные станции сообщили, что какой-то чужой самолет на большой высоте пересек государственную границу Советского Союза. С этого момента самолет Жабова был уже под постоянным наблюдением, вплоть до появления его в окрестностях Октября. И хотя он приземлился в поясе мрака и мороза, вдали от города, тем не менее он вскоре был обнаружен сотрудниками Дерягина. Им приказано было установить - что за люди приземлились на советской территории и какие цели они преследуют.
