У Корейца покраснело лицо, он сжал кулаки. Мария остановила его быстрым жестом.

– Командир… Следователь прав. При исполнении экст-кодекса у него есть такие полномочия. Это указано в нашем контракте.

– Тьфу!.. – Кореец вернулся за стол. – Ладно… Допустим! А теперь иди и сообщи людям, что ты их арестовываешь! Они тебе вчера руки целовали, а сегодня ты их в клетку! Давай!

– А зачем так прямо? – хмыкнул Крюгер. – Сейчас пойду к Санте, пусть он скажет им, что карантин и выходить нельзя. И никакой клетки.

– Это были такие пластиночки… – Строитель с перевязанной головой изобразил пальцами размер. – На вид – то ли как сыр, то ли прессованная курятина, не знаю. Специальный рацион, он так говорил. И правда, с утра положишь кусочек на сухарь, пожуешь, и до вечера есть не особо хочется.

– А на вкус?

– Да непонятно. Мы любому вкусу были рады.

– А где он сейчас, ваш Док? Я имею в виду тело…

– Я покажу, это рядом. Похоронили, заложили камнями. Копать тяжело, да и сил нету…

– Вы свободны.

Крюгер потер виски. Уже шестой человек говорил одно и то же. Показания совпадали полностью, в мелочах. История уже попахивала мистикой.

Через несколько минут он был в штабной палатке.

– Надо сделать эксгумацию. Я должен увидеть тело Дока.

– Тебе надо – ты и копай, – равнодушно ответил Кореец.

К этому Крюгер был готов и сказал только:

– Понятых дай.

Стоять и наблюдать, как человек, обливаясь потом, в одиночку ворочает камни, спасатели не умеют. На мучения Крюгера полюбовались минуту-другую, чисто из принципа, а потом отодвинули его. Рамон и Уго размеренно, не торопясь, откидывали булыжники от могилы. Вот показалась стеклоткань, которой накрыли тело… Сдернули ткань – и «амигосы» отшатнулись, закрывая носы рукавами.

– Вроде он… – Кореец сверился с фото. – Ну что, законник? Вон твой доктор. Целиком!

– Ничего не понимаю… – пробормотал Крюгер. – Санта, нужно сделать еще одну пробу. Убедиться, что это именно его генокарта. Могла ведь быть ошибка в документах?

Санта опустил на лицо кислородную маску и приблизился к телу, подкинув на руке пробник.

– Прости, коллега…

Толстая игла со щелчком вошла глубоко под кожу трупа, забирая образец.

– Только есть одна проблема, – продолжил Санта. – Кончились калибровочные пластины. Был стандартный комплект, но никто ж не знал, что ты здесь объявишь массовую охоту на людоедов и вампиров…

– И что делать? – оторопел Крюгер.

– Хм… Больничку завалило, но Док туда как-то лазил. Там должен быть запас. Может, поищешь?

– Вместе поищем. Я ведь даже не знаю, как это выглядит.

– Будь ты проклят!

– Смотри, тут свежие следы. – Санта коснулся фонарем покореженного стального листа. – Похоже, Док делал проходы резаком.

Крюгер выполз из-под балки, отдышался.

– Нам легче – пойдем по следам. Ну, вперед.

Они уже десять минут ползли через мешанину покореженных ферм, оплавленных листов пенопластика, путаницу кабелей, арматуры… Над головой что-то скрипело, шаталось, всякую минуту казалось, что все может обрушиться и похоронить навсегда.

– Кажется, здесь…

В листе гофрированной стали был прорезан лаз около метра в поперечнике.

– Заходим… Ага, вот и больничка!

Медицинский бокс был раздавлен и теперь напоминал тесную пещеру. Крюгер и Санта, хрустя коленями по рассыпанным ампулам, просунулись между искореженными стеллажами и оказались во втором помещении. Оно пострадало меньше, но все равно приходилось двигаться на четвереньках.

– Ищи коробки с желто-красными маркерами. Так, стоп… а это что?

– Что? – Крюгер развернул фонарь.

Сначала он увидел несколько разбросанных кислородных баллонов, маску и шланг, потом – целую кучу небольших полупрозрачных пакетов с одинаковыми этикетками, а затем – пару десятков аккумуляторов, сваленных у стены.

– Я говорю, вот это что?! – Голос Санты прозвучал как-то странно.

Он стоял на коленях перед ящиком с кнопками, индикаторами и отделением, закрытым стеклянным щитком.

– Знакомо?

– Нет.

– Это полевой биопринтер. Кажется, мы можем возвращаться. Я все понял. Нам не нужно делать никаких анализов.

Кореец, Санта и Крюгер сидели со стаканчиками какао на плоском валуне, глядя, как рваные облака летят над золотистым полукругом Зо.

– Так что в итоге получается? – спросил Кореец. – Он делал еду на этом чертовом принтере?

– Все не так просто, – отозвался Санта. – На принтере готовят импланты кожи и мышечных тканей…

– Знаю, у самого две заплатки.

– Ладно. Принтер не может сделать ткань от балды, ему нужен образец. Док давал ему свою кровь – принтер копировал генокод, печатал котлетки с заданным иммунным статусом. И чисто биологически – это было его мясо, Дока. Поэтому у всех строителей в крови и клетках его следы. А вот ел ли он сам себя – вопрос…

– Думаешь, не ел и умер от голода?

– Не знаю. Он проводил целые дни в эпицентре, где фонило топливным окислителем. Какое-то время держался на кислороде из баллонов. Приходил туда, таскал уцелевшие аккумуляторы, заставлял принтер работать, делать еду парням. Скорее всего, просто отравился испарениями.

– А ты, следователь, – Корец искоса посмотрел на Крюгера, – тебе вообще как в голову пришло это проверять, все это людоедство?

– Прецедент Ля-Цзы. – Крюгер кисло усмехнулся. – Там целая колония с заключенными осталась без обеспечения на полгода. Они говорили, что едят умерших, а сами убивали слабых и жрали. С того случая корпорация ввела проверки и ответственность. Наших бы тоже проверили на базе. В обязательном порядке. Только на базе уже не докажешь, что это был биопринтер. Им бы душу вымотали до последней ниточки, а потом… До Плазы далеко, до судьи близко, и анализы – вот они, сами за себя говорят.

– Ишь ты… Я-то думал, что мы здесь святые спасители… а оказалось, это ты работяг по-настоящему выручил, ага?

Крюгер пожал плечами.

– Как тебя зовут-то?

– Александр.

– Алекс, значит… – Кореец протянул руку. – А то все следователь, следователь… Ну, пошли спать, завтра день тяжелый.

– Командир! – Крюгер встал, поправил куртку. – В следующий раз меня с собой возьмете?

– Мы подумаем, покойничек.

Лагерь проснулся рано. До завтрака успели переоборудовать прицепы для пассажиров, устроить раненых. Наконец Кореец дал команду на отправление.

– Погоди-ка, – буркнул Санта и выскочил из кабины.

Крюгер увидел, как Санта побежал к могиле Дока. Ему показалось, что спасатель перед ней вытянулся и приложил руку к козырьку, но толком разглядеть не успел – отъезжающая колонна закрыла вид.

Трижды городила она город на прекрасном мокром месте, и трижды роботы, живущие за окоемом, насылали разрушение в образе боеприпасов объемного взрыва.

И стало это нестерпимо для ее гордости и чести. Поэтому она спросила Ведуна, державшего штандарт за сорок пеших переходов на восходе. В жирных лагунах, в обширных западинах плескался и нежился он, когда пришел ее вопрос:

– Каково средство одолеть чужих или достигнуть с ними мира?

– За сотню хороших рабов дам совет, – сказал он из дальней дали.

Тогда приказала она ста крепким рабам идти к Ведуну в услужение. Взамен же получила волну градио, на которой чужаки день и ночь слушали вопли глиняных людей и говорили с их вождями.

– Знай, – прибавил Ведун, – тебя услышит не живой, а недреманный страж из роботов. Тридцать зим он бдит за колебаниями волн. Чтобы он передал весть своим хозяевам, говори их речью, связно и внятно.