– Ау, покойнички! – Голос Корейца доставал везде. – Техника пришла. Заканчиваем пудрить носики, все за работу! Мария – со мной. Ведешь машину, я на связи. Тащим припасы. Иван, Рой – вы сами знаете… Амигос! Эй, амигос, хватит шмаль тянуть, и так уже дураки!

Рамон и Уго бросили окурки и нехотя подошли.

– Вы берете трак с пулеметом, за собой цепляете генератор. Поняли? Вперед!

– Иван прозвонил частоты, связи нет, – доложила Мария.

– Хреново… – Кореец сплюнул. – Запустим воздушку?

– А смысл время терять? Все равно нам туда ехать.

– Тоже верно… – Кореец вдруг заметил Крюгера. – Э, а ты чего стоишь?

– А что делать? – удивился Крюгер.

– А что умеешь? – Тут Кореец с досадой поморщился. – А, ну да… ты же следователь…

– Инспектор, – поправил Крюгер.

Из модуля уже выкатили первый трак – небольшой, приземистый, большеколесный. За ним тащился прицеп с тюками, окольцованными широкими нейлоновыми ремнями.

– Ну… раз ты инспектор, – Кореец вздохнул, – сходи за кустики, пока не тронулись. Дорога дальняя, а я из-за тебя колонну останавливать не хочу.

– Почему дальняя? Сказали же, сядем рядом…

– Вот ты принц чудесный! – усмехнулась Мария. – Двадцать восемь световых лет пролетел, а еще сотня километров – и расстроился. Часов десять нам идти. По берегу, а то и вплавь. – Она стукнула локтем в широкое ребристое колесо трака.

– Алле, покойнички, заканчиваем стонать! – Кореец привычно хлопнул в ладоши. – Едем на прогулку.

Автоколонна ползла по пологому берегу, то разметая колесами речную гальку, то вспенивая воду, то приминая низкорослый рыжий кустарник. Крюгер упер ноги в пол, чтобы не болтаться на ямах, и теперь разглядывал шершавые коричневые валуны, остроконечные утесы, рощицы узловатых деревьев между ними, буруны и водовороты на поверхности воды… Все было одновременно и смутно знакомое, и чужое – от этого возникало какое-то странное ирреальное чувство.

Санта сначала с улыбкой косился на него, держа руль, потом проговорил:

– Мы, когда в первый раз сюда прибыли, геологов-разведчиков охраняли. Все очень местного зверья боялись.

– А тут есть зверье?

– Ага, есть. Только зашуганное какое-то. Бывает, в кустах зашуршит, или зарычит, или завизжит… Ну, раза три пришлось в воздух пальнуть на испуг. – Санта похлопал по автоматическому дробовику, висящему в зажимах на потолке кабины. – Только так никого и не увидели. А у тебя оружие есть?

– Найдется. – Крюгер провел пальцами по кобуре, вшитой в куртку.

– О, пистолет… И все-таки, что ты тут делать собрался?

– Первичный осмотр. Съемка, забор образцов, оценка ущерба, дознание.

– И кому это надо? – фыркнул Санта.

– В первую очередь – страховой компании. Во вторую – корпорации. Как-никак сто восемьдесят тонн груза в хлам. Если повезет, то и причины обнаружим.

– Да чего ты теперь обнаружишь… Грузовик был автоматический. Болт отвалился – вот и причина. И что толку?

– За каждым болтом есть чье-то имя. И если его установишь – новой аварии не будет. Поэтому лучше сразу. Через год там все зарастет, тогда точно не найдешь.

– Ну, не знаю, вам видней, в ваших корпорациях…

Вдруг ожила рация.

«Хорошие новости, покойнички! – прохрипел голос Корейца. – «Лючия» отозвалась, там полтора десятка выживших, ждут не дождутся нас, любимых! Больше ничего сказать не успели, у них связь дохлая, похоже…»

Эфир разорвало ликующими криками, Санта тоже заметно повеселел.

– Вот и работенка! Помогать будешь, следователь?

– А чего помогать, кому?

– Да хотя бы мне! У нас госпиталь в прицепе, его разобрать надо. Обычно Рой помогает, он тоже врач… Да тут все универсалы. Вон хоть Мария – зам командира, но еще и суперповар!

Крюгер искоса посмотрел на грубые, массивные руки Санты.

– Не очень ты похож на врача, кстати.

– Хм… Похож – не похож, а шесть полевых специальностей. Ты вон тоже на вид пацан сопливый, а сам следователь с допуском.

– Инспектор…

С гор сползли фиолетовые сумерки, укрывая мелкие штрихи пейзажа. Утомленный и разбитый дорожной тряской Крюгер пытался задремать, но тщетно.

«Оживайте, покойнички! – прохрипела рация. – Мы почти на месте. Скорость семь узлов и ищем, где приткнуться…»

Еще десять минут ворчания двигателей, возни по хрустящей береговой гальке – и траки сгрудились перед стеной кустарника, за которой поднимался голый каменистый склон.

«Покойнички, на выход! Не забываем ружья, аптечки, фонари и связь!»

Команда привычно собралась в кучу, разминаясь и тихо переговариваясь.

– «Лючия», я «Коробочка», – устало бубнил в рацию Иван.

– База – там! – объявил Кореец, сверившись с картой. – Машины по склону не пройдут, топаем ножками. Амигос, остаетесь сторожить груз, остальные – за мной.

Темнело, крупные валуны в сумраке выглядели угрожающе. Крюгер обратил внимание, что команда держит наготове дробовики, и достал пистолет. Но, заметив насмешливый взгляд Корейца, смутился и убрал обратно. Подъем закончился уступом, на который пришлось карабкаться, помогая друг другу.

И тут все увидели базу. Кто-то присвистнул, а Санта растерянно обронил:

– Вот это расколбас…

Базы фактически не было. На фоне темнеющего неба громоздилась мешанина из скрюченных балок, покореженных стен ангаров и боксов, груд мусора, скрученных в спираль трапов, мачт и остатков подъемного крана. Отдельно выделялся изуродованный корпус грузовика – он прокатился по постройкам и развалился пополам у подножия скалы. Все выглядело страшным, неживым. Ветер доносил запах кислятины и гари.

– Ну, допустим… – пробормотал Кореец. – А где народ?

– Командир, позволишь?..

– Заряжай.

Мария сменила магазин дробовика на кассету с ракетницами и направила ствол в небо.

– Кто не спрятался – я не виновата!

Серия рваных хлопков – и в небе повисли пять ярких солнышек, от которых по земле протянулись резкие тени.

– Ау, «Лючия»! – крикнул Кореец, сложив ладони рупором. – Встречай гостей!

– Ребята! – В стороне захрустели ветки. – Ребятки… не стреляйте, я – Лори, бригадир.

Лучи фонарей образовали яркое пятно в стене кустарника. Прикрывая глаза от света, к команде вышел человек – худой, обросший, в оборванном рабочем комбинезоне, с тлеющим факелом в руке. Вторая рука держала карабин, но человек использовал его как костыль, царапая дульный срез о камни под ногами.

Все это выглядело настолько дико, нелепо, первобытно – особенно факел, – что Мария горестно вздохнула:

– Ох ты, принц чудесный, бедолага, да что ж это такое…

– Ребятки… дорогие вы мои… Мы уже попрощались, уже не надеялись. У нас ничего, ни еды, ни света, ни лекарств, ничего…

– Прости, отец, дорога дальняя, – буркнул Кореец.

– Да какой я отец, мне двадцать восемь!

– Давай веди к своим, бригадир. Все будет хорошо. К вам на машинах подняться можно?

– Можно-можно, я покажу. Пойдемте скорее…

Команду ждали. Полдюжины человек, гревшихся у костра, вскочили, бросились к спасателям. Выглядели и держались они не лучше бригадира Лори, но тут в них словно вплеснули сил. Люди кричали, смеялись, рвались обниматься, жать руки. И Крюгер тоже пару раз обнялся, стараясь не обращать внимания на запах давно не мытых тел, грязную одежду и болячки на лицах и руках строителей.

– А где остальные?

– Остальные – неходячие, в палатке. Кто отощал, кто ранен. Вон там…

Крюгер увидел «палатку» – сарай, собранный из железных листов, профиля и прочего хлама. Включил фонарик, зашел внутрь, преодолев тяжкий запах.

В луче света блеснули глаза строителей, лежащих на грязном тряпье.

– Здравствуйте… – проговорил Крюгер и вдруг почувствовал себя глупо и неуместно.

– Парень, привезли чего пожрать? – отозвался кто-то из темноты.

– Сейчас… подождите… все будет. – Крюгер вылетел на свежий воздух, проклиная себя за излишнюю инициативность.