— И вы больше с ним не встречались? — допытывалась Леда. Она протянула руку, чтобы взять за руку Катерину.

От ее прикосновения Катерина ощутила участие и тепло и печально ей улыбнулась.

— Больше не встречались. Через год Джакомо арестовала государственная инквизиция за хранение запретных книг по магии, за то, что околдовывал знатных вельмож, чтобы брать у них деньги. Как он поступил с синьором Брагадини. Джакомо заперли под свинцовой крышей.

— Посадили в тюрьму! — воскликнула Леда. — И на сколько?

— Инквизиторы никогда не говорят, как долго продлится заточение. И суда не было. В конечном итоге это не имело значения — он сбежал. Он стал одним из тех немногих смельчаков, которым удалось вырваться из этой тюрьмы.

— Сбежал? Да как же это?

— Мне известно только то, что рассказал Пьетрантонио. А сам он собрал сплетни по городу. Джакомо киркой прорыл лаз в камере, выбрался на крышу и по веревке, сделанной из связанных простыней и салфеток, спустился. — Катерина засмеялась. Его изворотливость продолжала ее восхищать. — На гондоле он отправился на материк, а куда делся потом — загадка.

— А он может вернуться? — поинтересовалась Леда со свойственной юности надеждой. — Возможно, однажды инквизиторы его простят?

— Быть может, милая, — ответила Катерина. — Однажды… быть может.

Леда откинулась назад, выглядела она очень усталой. Она прикрыла глаза, и вскоре Катерина услышала ее тихое дыхание.

Катерина и сама вздохнула с огромным облегчением. Она перекрестилась и поблагодарила Господа за то, что вернул ее любимую девочку.

— Вы так мне и не рассказали, — шутливо попеняла Леда Катерине несколько дней спустя, — вышла ли Джульетта замуж за Стефано Каваллини.

Они сидели вдвоем в своих любимых креслах у окон, выходящих на сверкающую водную гладь, и разворачивали одежду и белье, которые вместе купили на Бурано. Время, когда в них будет нуждаться малыш, неумолимо приближалось.

— Вышла. — Катерина замолчала и улыбнулась. Она до сих пор не могла поверить, что это произошло. Джульетта, получившая такое прекрасное воспитание… в конечном итоге не оправдала возложенных на нее ожиданий.

— Неужели она осталась без гроша? — не поверила Леда. — Не похоже.

— Первые годы они считали гроши… это правда, — объяснила Катерина. — Отец Джульетты отказал ей в приданом. И неудивительно. Но как только родилась Мария-Маддалена, он растаял. Джульетта — единственный ребенок в семье, смысл всей его жизни. Думаю, он решил, что не стоит злиться, если он все равно сильно ее любит.

— А Стефано живет за счет ее богатой семьи? — поинтересовалась Леда, пытаясь разобраться в ситуации. Для нее, рожденной в знатной семье, подобная история была чем-то немыслимым.

— В конце концов Стефано и сам стал процветать, — поправила ее Катерина, испытывая за него гордость.

— Конюх? Правда?

— Правда-правда! — заверила Катерина. Ей нравилось наблюдать за изумлением Леды. — Со временем он прослыл талантливым ветеринаром. Он лечит даже арабских скакунов, которыми владеет королевская семья в Неаполе. По своей работе он часто путешествует, оставляя Джульетту дома с детьми. От этого ей грустно… но в общем и целом, мне кажется, — она счастлива. А тебе как показалось?

— Да-да, — согласилась Леда. Сама история словно сделала ее счастливой. Она с нежностью смотрела в окно.

Катерина встревожилась, заметив, что девушка погрузилась в свои мысли. Пусть лучше сосредоточится на реальной жизни.

— Леда, — спросила она, — а ты уже думала, как назовешь малыша?

— Да. — Леда повернулась, чтобы ответить. Глаза ее наполнились ликованьем. — Клеопатра.

Катерина засмеялась:

— Ты хочешь назвать ребенка Клеопатрой?

— Только если родится девочка! — продолжала поддразнивать ее Леда. — А если будет мальчик — назову Помпеем.

— О боги! — Катерина покачала головой. — Бедный малыш.

— А если серьезно… — Леда прекратила веселье, — я как раз думаю над этим. Я хочу назвать ребенка именем, которое напоминало бы мне о вас. О том, как сильно вы мне помогли, когда я осталась без матери.

Катерина не знала, что сказать, и зарделась от удовольствия.

— Если родится мальчик, я назову его Карус, — продолжала Леда, — а если девочка…

Леда запнулась, не закончив предложения. Катерина удивленно смотрела на нее, а потом поняла, что из открытых окон до них донеслись слова песни.

Леда побледнела и застыла. Потом сжала кулон. Coraggio.

— Что это? Леда? Ты знаешь эту песню?

Голос был мужским, в нем звучали страсть и тоска. Казалось, он о чем-то умолял.

Леда с трудом поднялась с кресла, встала у окна, выглянула на улицу. Катерина подошла и остановилась рядом, обнимая ее за плечи.

Прямо у них под окном молодой человек лет двадцати пяти играл на маленьком клавесине. Инструмент поставили на деревянный столик, и Катерина видела, что его части скреплены шарнирами, чтобы клавесин можно было сложить и унести. Мужчина был хорошо одет: в шелковом костюме цвета бургунди, но сорочка и шейный платок были неглажеными. На лицо, когда он играл, падали пряди темных волос.

— Филиппо! — выкрикнула Леда, когда песня закончилась. Слезы брызнули у девушки из глаз и теперь струились по щекам. Катерина крепко ее обняла.

— Леда! — Филиппо поднял голову. В глазах его светилось счастье. — Я нашел тебя!

— Но как? — удивилась Леда. — Откуда ты узнал, что я живу здесь?

— Позволь мне подняться и все рассказать, — засмеялся в ответ Филиппо. — Скажу тебе… я объездил не один монастырь с тех пор, как прибыл в Венецию неделю назад!

Катерина отпустила плечи Леды. Эта счастливая сцена сбила ее с ног. Слова Филиппо звучали так искренне, голос его даже пару раз срывался, когда он пел.

— Ты хочешь пригласить его к нам? — подбодрила она Леду.

Но Леда стояла, как истукан. Что-то удерживало ее.

— Я… я не могу, — ответила она, отходя от окна. — Как я могу поверить ему снова? Он взял деньги отца и сбежал. Бросил меня. Почему он сейчас вернулся? За деньгами?

Катерина поникла. Поняла, что не знает, какой совет дать Леде. К ней никто не возвращался… после того, как разбил ей сердце.

— Может быть, вы выйдете и поговорите с ним за меня? — попросила Леда, напугав ее. Леда опустилась назад в кресло и стала лихорадочно заламывать руки. — Спросите у него, как он меня здесь нашел… и что хочет от меня? — Она вновь начала плакать.

Катерина распахнула глаза, но решила держаться с материнской уверенностью.

— Конечно же, — ответила она. Разгладила платье и пошла за фишу, чтобы надеть под корсет, а потом спуститься вниз.

Перед выходом она ободряюще обняла Леду. Девушка опять побледнела. Это напомнило Катерине о стихотворении, которое подарил ей Джакомо, о Франческе и Паоло… «и мы бледнели с тайным содроганьем; но дальше повесть победила нас». Но казалось, что Леда решительно настроена не уступать любви. Катерина заметила, как она закрывает ставни окна, чтобы не видеть Филиппо.

Катерина подошла к Филиппо, когда он зачехлял свой клавесин. Она раньше никогда не видела такого инструмента: три его секции складывались вдоль и получался ящик с ручкой. Вокруг уже стала собираться небольшая толпа, чтобы послушать песню, но сейчас все разошлись. Филиппо присел, складывая ящик.