Я не была уверена, что хочу этого. Мне было бы намного комфортнее остаться тут, в его комнате, забаррикадировавшись для подстраховки. И, кроме того, я ведь человек… А Алекс хочет вывести меня на улицу, заполненную упырями! Они наверняка буду смотреть на меня, как на кусок мяса, которым я для них и являлась.

Алекс заметил мою неуверенность и сказал:

— У меня есть сыворотка, которая перебьет твой запах. Никто ничего не заметит.

Я вытянула лицо в изумлении. Это что, вслух было сказано?..

Упырь вновь усмехнулся и сказал:

— Не удивляйся, у тебя все написано на лице, Саманта, — а потом добавил чуть тише: — Доверься мне.

Он настойчиво качнул рукой и я, немного подумав, вложила в нее свою ладонь. Наверное, я еще об этом пожалею…

Алекс легко дернул меня на себя, вынуждая подняться на ноги. Потом отошел к высокому комоду и, порывшись в верхнем ящичке, выудил оттуда небольшой флакончик с прозрачной жидкость. Протянул его мне.

— Я должна это выпить?

— Нет, намажь на кожу, — одной ладонью упырь накрыл мои пальцы, сжимавшие пузырек, а второй откупорил крышку. — Хватит нескольких капель.

Он посмотрел в мое лицо, будто задавая немой вопрос.

— Не смотри на меня, как ну дурочку. Я все поняла, — усмешка получилась наигранной.

Мне не нравилось то, что в последнее время его взгляд стал таким пристальным. Будто Алекс боялся, что любое его слово, даже самое безобидное, доведет меня до истерики. Я мысленно фыркнула. Не-ет, вчерашнее представление я больше устраивать не хотела — нервов у меня, к сожалению, не бесконечное множество.

— Тогда, надеюсь, ты не устроишь тут погром до тех пор, пока я не вернусь? — улыбнулся он и поймал мой встревоженный взгляд. — Одежда у Тессы, не забыла?

— Я могла и сама…

— Лучше я, — отрезал он и, резко развернувшись, вышел из комнаты.

Я проводила Алекса недоуменным взглядом и хмыкнула. Да, странности ему не занимать. Впрочем, это было мне только на руку. Не особо хотелось разгуливать по коридорам и по чистой случайности натолкнуться, например, на Лию и Лиама. Или, упаси меня мэр, на отца Алекса.

Вспомнив о загадочной сыворотке, я смочила в ней указательный палец и, отодвинув волосы в сторону, нанесла за ухом и потом за вторым. Следующими на очереди были запястья, а для верности я капнула еще немного на ступни. Так, на всякий случай. Вдруг у меня там скопление человеческого запашка?

Когда я закончила, в комнату зашел вернувшийся Алекс со стопкой разноцветной одежды. На самом верху я приметила и свою пижамку, чему оказалась крайне довольна.

— Ого. Многовато для одного выхода, не находишь? — присвистнула я.

— Я взял с запасом, — упырь положил вещи на кровать и принюхался, тут же поморщившись. — Что ж, по крайней мере, сделала ты все правильно. Вряд ли за этой вонью кто-то сможет распознать примитивного.

Я опешила.

— За какой еще вонью? — на всякий случай понюхала запястье, еще больше удивившись. — Она ведь ничем не пахнет!

— Тогда тебе повезло, что ты не чувствуешь этого… аромата, — хохотнул Алекс и подошел ко мне.

— Мне нужно немедленно смыть это с себя! — недовольно заявила я, сложив руки на груди. — Уж лучше я буду пахнуть человеком, чем…

Когда его горячие дыхание неожиданно обожгло шею, я вздрогнула и запнулась на полуслове. Почувствовала, как кончик носа слегка касается чувствительной кожи, медленно опускаясь ниже, а руки накрывают плечи, не давая сдвинуться с места. Дыхание как-то незапланированно оборвалось, и колени задрожали, будто я пробежала без остановки двадцать кругов вокруг ТИЗа. Наверное, я бы так и стояла, шокированная выходкой упыря, если бы Алекс не добрался до груди. Придя в себя, я резко отстранилась, вырвавшись из слабого захвата, и посмотрела на него с неприкрытым недоумением:

— Что ты только что делал?..

— Проверял, можно ли учуять твой настоящий запах, — упырь сказал это так, будто не могло быть и других вариантов. — Не учуял.

— Отлично! — съязвила я. — Но я все равно смою с себя эту гадость.

— Саманта, не дури, — Алекс ненавязчиво взял меня за ладонь, не давая уйти в ванну, и даже от этого невинного движения я испуганно дернулась. Руку он тут же отпустил. — Забудь, что я сказал. Ты пахнешь просто замечательно… Розами.

— Розами? — скептически протянула я.

— Да! Ты уж прости, но я их терпеть не могу.

Его умоляющий взгляд заставил смягчиться. Тяжко вздохнув, я почесала лоб и сказала:

— Эх, да Армагеддон с ним! Показывай, что принес. А то меня уже тошнит от этого места.

К слову, в комнате Алекса я была не больше суток.

Я не ожидала, что воздух снаружи окажется настолько… непривычным. Он не был свежим, чистым, лишенным домашней пыли, как это было в Тиссе. Его нельзя было назвать даже душным. Здесь пахло сыростью, холодом и мурашками по коже. Я передернула плечами и пожалела, что надела такое легкое платье.

— Пойдем? — Алекс взглянул на меня вопросительно. Я коротко кивнула и спустилась за ним по невысокой ступенчатой лестнице, чувствуя себя неуютно. — Куда ты хочешь?

Мы шагали к кованым воротам через тот сад, что я видела из комнаты Тессы. Вблизи он не казался таким живым — цветы выглядели сухими и безжизненными, даже несмотря на их красочную расцветку.

— Туда, где меньше упырей и больше воздуха.

— Извини, но наверх пока рано, — усмехнулся он, а в моей груди что-то неприятно царапнуло.

— Жаль.

Ворота бесшумно открылись, как только мы подошли ближе. Чуть дальше, наверное, в метрах двадцати от границы особняка, начинался город. Я поняла это по кирпичным зданиям, дорогам, множеству спешащих куда-то упырей. Да, все это я так же видела сквозь окна дома, но вблизи это место казалось совсем другим. Будто между особняком и городом стояла невидимая стена, делящая пространство на две противоположности. Город кипел жизнью. Я мимолетно удивилась тому, что мы пытались как-то меня замаскировать — даже при большом желании на меня бы не обратили никакого внимания.

Я слышала множество запахов, начинающихся от выпечки и заканчивающихся приятным фруктовым парфюмом. Вслушивалась в разговоры, всматривалась в яркие вывески, чувствовала, как некоторые слишком спешащие по своим делам упыри задевали меня плечами, тут же спешно извиняясь. Я не понимала, куда мы идем — лишь бездумно следовала за Алексом, тянувшим меня за руку сквозь толпу. Город поглощал.

В какой-то момент Алекс дернул меня к себе, сокращая расстояние между нами, и шепнул:

— Сейчас обед, поэтому их так много. Через час будет свободнее.

— Обед? Они идут в столовые? — я оглянулась, будто пытаясь отыскать одну из них.

— Нет, — он улыбнулся. — У нас нет столовых.

Я удивилась. Нет столовых? А где же они тогда едят? Откуда берут еду?

— Чуть позже я покажу тебе, — пообещал он, будто прочитав мои мысли.

Внезапно перед нами остановилось нечто, заставившее мои брови изумленно поползти вверх, а пальцы — сильнее сжать ладонь Алекса. Но потом я поняла, что это нечто было ни чем иным как метобайком, какие были у тиссовских полицаев. Но данный экземпляр с оригиналом имел мало чего общего: задняя часть представляла собой двуместное сиденье, обрамленное дверцами и крышей. Алекс открыл передо мной белую дверь, и я заторможено села внутрь.

К нам обернулся водитель, вопросительно посмотрев через окошко.

— Городской музей, — сказал ему упырь, расслабленно откинувшийся на сиденье.

Музей. В Тиссе не было музеев, и про них я знала лишь из исторических книжек. Внутри разлилось приятное чувство предвкушения.

Я смотрела на проносящийся за окном город и удивлялась, как же два мира могут быть столь разными. Даже несмотря на то, что людей в Тиссе по моим меркам было не намного больше, он был тихим и спокойным. Тиссовцы не привыкли к энергичному образу жизни и даже в столовые шли не спеша. Словно муравьи — такими же монотонными рядами. И жили в своем сером муравейнике, бесцветном и блеклом. А этот город был ярким ульем. Каждый летал в нужном ему направлении, каждый сам выбирал себе цветок. И жужжал слишком громко. Но это по-настоящему поражало, я не могла отвести взгляд. И даже когда мы остановились, удалось опомниться только после прикосновения к плечу.