Их взорам открылась картина, выполненная в темных тонах густыми и резкими мазками.

— Сельма любила рисовать. Как видите, она предпочитала насыщенные цвета и писала размашисто, в абстрактной манере. Другим учащимся и учителям ее картины казались просто мазней. Причем абсолютно бездарной. — Голос Армстед звучал прерывисто и взволнованно. Она покопалась в портфеле и извлекла на свет еще один квадратный кусок холста. — Вот. Тот самый набросок, который она тогда сделала. Портрет Дэнни Маркума — сходство просто поразительное.

Приподняв набросок за края, Сонора внимательно его рассмотрела. Было очевидно, что этот портрет углем был выполнен в спешке и какой-то почти безумной рукой — как будто автора что-то сильно тревожило. Сразу же бросалось в глаза смутное, но вполне ощутимое сходство изображенного на портрете парня с Китоном Дэниелсом. Сонора показала рисунок Сэму.

— А что произошло между ней и Дэнни? — спросил тот, взглянув на портрет.

Армстед слегка вздрогнула.

— Она сделала этот рисунок как раз перед… тем происшествием на реке.

— Что за происшествие? — насторожилась Сонора.

— А вам разве ничего не известно?

Сэм покачал головой.

Армстед медленно опустилась на стул рядом с небольшим письменным столом.

— Никто точно не знает, что именно случилось тем вечером. Об этом ходило много слухов. Но позвольте, я вам расскажу все по порядку, — начала она и, прищурившись, посмотрела в окно, как бы вглядываясь в далекое прошлое. — Я уже говорила вам, что у Дэнни был брат, Роджер, который учился в одном классе с Сельмой. И Сельма ревновала Дэнни к брату, как, впрочем, ко всем, кто был близок с Дэниелом. Но к Роджеру — особенно.

Так вот, раз в неделю они вместе с братом обычно выезжали порыбачить. Сельму это очень раздражало. У нее был прямо какой-то пунктик насчет этой реки. Во всяком случае, она всегда норовила увязаться за ними, но Роджер просил Дэниела, чтобы тот не брал ее с собой. И вот в тот вечер Роджер и Сельма опять поцапались из-за Дэниела. Позже, когда Сельма ушла, Роджер поехал на машине прикупить немного пива. А когда вернулся, Дэнни уже не было, хотя все вещи были на месте — его удочка, приманка и даже недопитая банка пива.

— Они тогда прилично выпили? — поинтересовался Сэм.

— Вероятно. По крайней мере больше, чем обычно. Официальная версия гласила, что он чересчур низко наклонился, упал в реку и утонул. Он не умел плавать, как и большинство детей, живущих в этих местах.

— И потом поползли слухи, — предположила Сонора.

Опершись подбородком на руку, мисс Армстед подтвердила:

— Не просто слухи. Роджер разжег тогда самый настоящий скандал. Он объявил, что Сельма вернулась и столкнула Дэнни в воду. Но шериф отказался верить этому, заявив, что Сельма любила Дэнни, а кроме всего прочего, была слишком хрупкой, чтобы столкнуть Дэнни, рост которого достигал шести футов. Но потом рядом с местом гибели Дэнни нашли одну из сережек Сельмы. Девочка сказала, что обронила ее еще в первый раз, когда они повздорили.

— В первый раз? Она так именно и сказала? — переспросил Сэм.

Армстед кивнула:

— Да, я сама слышала, как она говорила об этом в классе.

— А вы рассказали об этом шерифу?

— Я?.. Ну да, — ответила Армстед, задумчиво проведя пальцем по столу. — Но Роджера к тому времени уже не было в живых.

— Он погиб после ее отъезда? — спросила Сонора.

— Не совсем так. Несчастье случилось с Роджером вскоре после смерти Дэнни. Как-то поздно вечером он работал в табачном амбаре, на ферме у родителей. Внезапно начался пожар. И он не смог выбраться из сарая.

— А вам известно официальное заключение по поводу причин пожара? — вежливо поинтересовался Сэм.

Армстед ответила тихим голосом, сквозь зубы:

— Кто-то вылил на стенку сарая канистру бензина и зажег спичку. У Роджера не было ни единого шанса спастись. Все считали, что это дело рук Сельмы. Ведь произошла трагедия именно в тот день, когда она исчезла.

Сонора и Сэм снова переглянулись.

Мисс Армстед забрала у Сэма кусок холста.

— По-моему, очень удачный набросок, вам не кажется? — спросила она.

Сонора подумала, что в данном случае больше подошло бы другое слово — «одержимость».

— Мисс Армстед, — спросила она, — а как вы сами думаете, могла ли Сельма убить Роджера? И Дэнни?

Армстед вскинула руку, выражая отчаяние и усталость.

— Трудно сказать… Не знаю. Скажу вам лишь то, что позднее она пыталась написать по памяти портрет Дэнни… Уже после его смерти. И не смогла этого сделать.

Бросив взгляд на пятый этаж здания префектуры, Сонора отметила, что все окна были ярко освещены. Она посмотрела на Сэма.

— Иди-ка домой, малыш, и пообщайся со своим чадом. Кстати, как она себя чувствует?

— Все еще сдает анализы. Эти бесконечные изматывающие душу анализы, — вздохнул он, прикусив губу. — Нет, лучше-ка я…

— Поезжай домой, Сэм.

— Домой? Ну ладно. Позвони, если что, — согласился он наконец и, наклонившись, поцеловал ее в щеку. — Ты выглядишь усталой, Сонора.

— А я и в самом деле устала, Сэм.

Он смотрел ей вслед, пока она шла к главному входу. Любопытная сцена — полицейский наблюдает за коллегой около полицейского управления. Сонора и сама видела Сэма — с помощью видеокамеры, висевшей около входной двери.

Лифт сегодня поднимался как-то по-особому медленно. Она прислонилась затылком к холодной стенке, задумавшись, что с ней может случиться, если Сэм будет целовать ее чаще обычного.

Когда Сонора переступила порог своего отдела, телефон на ее столе уже надрывался вовсю. Поначалу она хотела проигнорировать его, но потом решила все-таки снять трубку — это мог быть Стюарт или дети.

— Отдел по расследованию убийств, инспектор Блэйр.

— Привет. — Голос был высокий, мелодичный, он показался ей знакомым на фоне шума в трубке. — Говорит Чита Чайлдерс. Помните, бар «У Кухо»?

От волнения сердце у Соноры забилось в два раза быстрее.

«Ну, скажи мне, что она там, — быстро пронеслась у нее мысль. — Скажи, что она в баре».

— Он здесь, — сообщила Чита.

— Кто он? — От неожиданности у Соноры округлились глаза.

— Ну, тот самый парень, помните? Один из тех, что на снимке.

Сначала Сонора ощутила легкий озноб, затем сердце ее ушло в пятки. Ну конечно же, это Китон!

— Крепкого телосложения и с курчавыми волосами? — уточнила она.

— Угу, — подтвердила Чита, продолжая жевать резинку так энергично, что Соноре было хорошо слышно, как кусочек пластика перекатывается из одного угла рта Читы в другой. Соноре очень захотелось попросить ее немедленно выплюнуть эту дрянь.

— Благодарю вас, мисс Чайлдерс. Весьма вам признательна за звонок.

— Мне следует попытаться задержать его в баре или как?

— Нет, не стоит, он вне подозрения.

— Выходит, это просто законопослушный гражданин, заглянувший чего-нибудь выпить, так, что ли?

Сонора живо представила себе Читу Чайлдерс за стойкой бара, упершуюся руками в изящные бедра.

— Может быть, вам будет интересно узнать, что он расспрашивал меня о той самой девице. Я имею в виду блондинку в джинсовой мини-юбке. Этот парень, часом, не полицейский?

— Он что, представился полицейским? — спросила Сонора.

— Да нет.

— Он не работает в полиции.

— Похоже, мне не стоило звонить вам, да?

— Напротив, вы абсолютно правильно сделали, что позвонили. Еще раз спасибо, — повторила Сонора, а сама подумала, что все женщины, как правило, нуждаются в подтверждении правильности своих поступков. — И если вы вдруг заметите ту, другую…

— Девушку?

— Да, ту блондинку. То не подходите к ней, а сразу же позвоните мне.

— Так и сделаю.

Закончив разговор, Сонора позвонила домой:

— Стюарт? Не ждите меня, возможно, я задержусь. Можешь ты сегодня остаться у нас?

— Как я и боялся, двадцать минут назад бармен ушел домой с гриппом. Я собирался подождать, пока дети заснут, а потом поехать к себе. Как ты считаешь, можно их оставить одних или лучше побыть с ними?