— На одном из тех снимков, которые получил Китон, можно заметить, что Марк держит в руках какой-то предмет. Это трудно рассмотреть, но в его сцепленных пальцах определенно что-то есть, — сказала Сонора и подняла вверх руку, демонстрируя, как большой палец касается указательного, — и этот патрульный, Финч, тоже говорил, что Марк кричал о каком-то ключе. Вероятно, это не был призыв к брату Китону. Похоже, он кричал о ключе от наручников.

— Выходит, он держал ключ от наручников, но совсем не от тех, — заключил Сэм.

— Это нам ничего не дает, — покачал головой Мол-литер, откатив назад свой стул, — и ни в чем меня не убеждает.

Сонора вспомнила последнюю фотографию, на которой пламя уже подбиралось по веревочному фитилю к беззащитному, обнаженному телу Марка, а на лице его застыла гримаса ужаса.

Грубер шумно выдохнул. Взглянув на него, Сонора поняла, что он подумал о том же, что и она.

— А если предположить, — продолжила Сонора, откашлявшись, — что Вспышка специально дает Дэниелсу ключ от наручников, и он верит, что сможет снять их, причем надеется на это до того мгновения, пока не вставляет ключ в замок и не убеждается, что тот совершенно к нему не подходит?

— Давай разберемся. Итак, она приковывает Дэниелса к рулю…

— Как вообще Дэниелс позволил ей сделать это? — покачал головой Грубер, зачерпнув пригоршню засахаренных орешков в тесте.

— Возможно, какие-то сексуальные игры, — предположил Сэм. — Например, «разреши мне приковать тебя, чтобы сильнее любить».

— Но чтобы согласиться на такое, надо быть парнем определенного сорта, не так ли? — Лицо Моллитера раскраснелось. На верхней губе у него выступила испарина.

— Наверняка, — согласился Грубер.

Сонора поморщилась:

— Что ты имеешь в виду, когда говоришь «определенного сорта», Моллитер? Уж не считаешь ли ты, что если при виде девушки у Марка раздвигались колени, то он получил то, что заслуживал?

— Хватит об этом, — вмешался в спор сержант Крик.

— Он всегда делает подобные замечания в адрес женщин-потерпевших. А что ты думаешь о представителях своего пола, Моллитер? Выходит, твои взгляды поменялись?

— Послушай, Блэйр…

— Я сказал, хватит, — резко оборвал их Крик.

Сонора подумала, что неплохо бы перенять его непререкаемый тон и использовать в тех случаях, когда дети начнут выводить ее из терпения. Но чтобы иметь командный голос, нужно долго и упорно тренироваться.

Лицо Моллитера приобрело багровый оттенок.

— Ну и что в этом такого? Ладно, ключ не подходит. А зачем она вообще отдала его Дэниелсу?

Сэм нетерпеливо махнул рукой:

— Положим, ей как-то, пока не знаю как, удалось заполучить бумажник и одежду парня, а потом приковать его наручниками к рулю. Но смотрите, что получается — такая тщедушная особа, как Вспышка, вряд ли вызывает у мужчин опасение, и те поначалу не воспринимают ее всерьез. Возможно, затем она направляет на них револьвер. Выглядит она при этом достаточно мило. Держа под прицелом, она заставляет их подчиниться, а они постепенно начинают понимать, что вляпались в неприятную историю.

— Тогда это не похоже на сексуальные игры, — голос Моллитера звучал уже более мирно.

— По крайней мере со стороны мужчин, — заметила Сонора.

Сандерс робко подняла руку и предложила:

— Давайте вернемся к обсуждению вопросов географии…

— Боюсь, что в данном случае мы имеем дело не с географией, а с порнографией, — перебил ее Грубер. — Не знаю, как вам, ребята, но мне кажется, что подобная наглость со стороны женщины может выглядеть по-своему забавной.

Смущенно улыбнувшись, Сандерс откашлялась и попыталась продолжить:

— И все-таки интересно…

— Есть какая-нибудь информация от свидетелей из парка? — вновь прервал ее Грубер.

Щеки у Сандерс покраснели, и она продолжила уже более громким голосом:

— Сэм, ты как-то упомянул, что в этом районе Кентукки имеется несколько муниципальных колледжей, не так ли? В тех местах, что ты показывал на карте?

Сэм ободряюще подмигнул ей.

— Возможно, она ходила в школу где-то в том районе. Стоит проверить колледжи и выяснить, не было ли у них там каких-либо историй с поджогами, или…

— Сандерс, она могла ходить в любой колледж, — нетерпеливо замахал руками Грубер, — если вообще когда-нибудь его посещала.

Сэм покачал головой в знак несогласия.

— Нет, действительно, если Вспышка училась в колледже, то Сандерс могла бы что-нибудь там разузнать. В сельских районах первые два года студенты очень привязаны к дому. Во-первых, так дешевле. Во-вторых, они имеют возможность вести более уединенную жизнь. В больших университетах, как вы знаете, каждый норовит сунуть нос в вашу личную жизнь. Часто студенты ограничиваются двумя курсами, получая соответствующую степень, а иногда переходят в университет, в большинстве случаев утрачивая при этом душевную простоту и доверие к людям.

Сандерс взглянула на Сонору:

— Ты, помнится, как-то рассуждала о ее юных годах, о том, что если она училась в колледже, то там могли быть отмечены необъяснимые пожары. Можно побеседовать с полицейскими из охраны студенческих городков.

Крик принялся складывать в стопку разложенные на столе документы.

— Отличная мысль, Сандерс, — отметил он, — займись-ка этим завтра.

— Устами младенца глаголет истина, — не преминул вставить Грубер.

Взглянув на Сандерс, Сонора заметила, что та покраснела и смущенно опустила глаза.

— О’кей, — подвел черту Крик. — Грубер, за тобой остается такси и вообще транспорт. И расспроси свидетелей в районе антикварного магазина. Сонора, ты и Сэм займетесь самим магазином. Моллитер…

Моллитер покосился на часы:

— У меня назначена встреча с возможным свидетелем по делу. И он запаздывает.

— Еще так рано, а он уже опаздывает? — удивился Сэм.

— Не он, а она, — ухмыльнулся Грубер. — Проститутки сейчас как раз возвращаются с работы домой.

Моллитер залился краской.

— Она может пригодиться нам в качестве осведомителя. Ведь сохраняется вероятность того, что наша убийца — тоже проститутка.

— Ладно, двигай к ней, — согласился Крик, потирая ладонью шею. — Были еще звонки, Сонора? Может, просто звонили и бросали трубку?

Сонора уставилась в пол. Стоит ли рассказывать Крику и всем остальным о том, что поведала Вспышка о ее матери? Для нее все еще оставалось загадкой, где та раздобыла номер ее рабочего телефона и каким образом получила столь интимные сведения о ее прошлом.

— Нет, сэр, — ответила Сонора.

Это была ее первая ложь, но ложь вынужденная — только ради того, чтобы скрыть от чужого интереса частицу своего сугубо личного мира, принадлежащего только ей.

Сонора слышала, как всхлипывает на противоположном конце провода ее дочь.

— Это тот самый чайный сервиз, что подарил мне Санта-Клаус и из которого я поила своих пони.

Сэм топтался подле Соноры, бормоча только два слова — «антикварный магазин» — и то и дело показывая на часы. Сонора кивнула ему: ладно, мол, сейчас заканчиваю. Неожиданно у нее заныла шея — слишком много телефонных разговоров ей пришлось выдержать за последнее время.

— А когда ты последний раз видела его, Хитер? Может, он просто валяется в стенном шкафу, среди прочего хлама.

«Если он и вправду попал туда, то, боюсь, его уже никогда не найти», — подумалось Соноре.

— Нет, он стоял на заднем крыльце, и кто-то забирал его.

«Не забирал, а забрал», — поправила ее про себя Сонора, а вслух сказала:

— Вот что бывает, когда оставляешь свои вещи на улице, Хитер.

Она взглянула на Сэма, который уже нетерпеливо тряс головой, что означало: «О Господи, когда же ты закончишь?» Почувствовав легкий приступ тошноты, Сонора прикрыла глаза. Слишком рано для язвы, но это был именно ее сигнал. А все из-за того, что она совсем не спала. Если только не было какой-нибудь другой причины. Например… Ну нет, только не это! Сейчас совсем не время. Сонора глянула на календарь и поняла, что ее месячные запаздывают.