— Что новенького? — спросила та.

— Новые фотографии.

Сандерс подкатилась к ней на передвижном стуле и отбросила слегка дрожавшей рукой волосы от глаз.

— Вспышка прислала?

Сонора утвердительно кивнула.

— Жуткие?

— Страшнее не бывает. Кто-нибудь есть в лаборатории?

Сандерс отрицательно покачала головой.

Сонора кивнула в сторону распахнутой двери, отделявшей отдел по расследованию убийств от отдела криминалистики:

— Лучше уж они будут здесь, чем в багажнике моей тачки. Скажи Крику, ладно?

Она оставила оба снимка вместе с запиской на столе Терри и уже собиралась уходить, когда вошел Крик.

— Сонора? — удивился он.

— Я все оставила там, сержант. — Она указала рукой на стол.

Ей очень не хотелось повторно разглядывать снимок этого смельчака Марка Дэниелса, агонизирующего в автомобиле. Затем она взглянула на часы — четвертый час ночи. На ее телефоне мигал сигнал автоответчика.

Одно из сообщений поступило от Долорес — Сонора запамятовала, как ее фамилия, — ответ на запрос. Эта женщина была ее коллегой из Мемфиса по делам, связанным с убийствами. Сонора записала в блокноте ее полное имя и номер телефона.

— Сонора?

Она аж подпрыгнула на стуле. Крик, как обычно, выглядел раздосадованным, хотя голос его звучал достаточно вежливо. На это раз Сонора не стала предлагать ему, как это делала всегда, ослабить узел галстука, потому что он уже был без галстука. Она водрузила локти на стол и опустила на них подбородок.

— Ты еще здесь?

— Как и полагается следователю. Вы уже видели фотографии?

— Интересно было бы знать, сколько у нее еще таких картинок в запасе, — ответил он, скривившись.

Сонора пожала плечами:

— Не уверена, что Дэниелс сможет выдержать, если появятся новые снимки.

— Я тоже вряд ли это выдержу, — заметил Крик, покачиваясь с пятки на носок. — Надеюсь, что на этот раз Терри обнаружит отпечатки пальцев. И давай-ка, Блэйр, вали домой, а то ты похожа на черта.

— Сэр, я получила сейчас послание от полицейского из Мемфиса. Три года назад у них было убийство, очень похожее на расправу с Марком Дэниелсом.

— Ха! Так ты думаешь, там тоже поработала Вспышка?

— Совпадений еще больше, чем со случаем в Атланте — убийцей была женщина, использовавшая наручники. И жертва тоже погибла.

— И ты хочешь смотаться в Мемфис?

— Долорес рассказала мне, что нечто подобное случилось и в Западной Вирджинии.

— Нечто подобное?

— Да, сэр.

Крик тяжело положил руку на спинку ее стула, да так, что тот жалобно заскрипел.

— Ты зарегистрировала этот случай в реестре особо тяжких преступлений, в ФБР?

— Нет пока. Как ты думаешь, может, следует провести анализ ее голоса?

— Чтобы убедиться в чем? Что она маньяк-убийца? И что она опасна для общества? Или что она уже давно скрывается?

Сонора хлопнула ладонью по столу:

— Поняла.

— Прости, Сонора, я не собирался срывать на тебе злость. Отдыхай, — извинился Крик и стремительным шагом направился в свой кабинет, оставив дверь открытой.

Сонора сразу же определила по звуку, что ящик с делами — черт бы его побрал! — не закрывается: похоже, какая-то папка соскользнула вниз. Это окончательно вывело ее из себя. Она вскочила и пошла к выходу.

Крик тащил навстречу ей толстую стопку документов:

— А вот и мы.

— Ящик не закрывается.

— Что?

— Да ящик с делами, — буркнула Сонора и пихнула носком ботинка проклятый ящик. Неожиданно замок клацнул. Настроение сразу улучшилось.

— Ну теперь-то ты счастлива? — поинтересовался Крик.

— Вам, — ответила Сонора, указав рукой на пустой бланк, — известно не хуже, чем мне, что ФБР не прикоснется к этому делу, пока мы не установим имя и адрес убийцы, а также предоставим подписанный ордер на ее арест. И зачем вы говорите мне об этом сейчас, в три часа ночи?

— Ладно, шагай домой и оставь меня в покое. Это же всего лишь подстраховка. К тому же она прикроет наши задницы — мол, мы сделали все, что в наших силах.

— Пожалуйста, я могу сообщить все, что вас интересует, сэр. Убийца выросла в сельской местности, вероятно, в небольшом городке — где-нибудь на юге Кентукки, где принято говорить «вы все там». Думаю, что когда-то она попалась на какой-нибудь мелочи, типа кражи из магазина. Поджогами людей она занялась, вероятно, для получения полового удовлетворения, уже когда стала подростком, а может, и раньше. Будучи ребенком, она наверняка мучила ради забавы животных, а сейчас ей нравится наблюдать за страданиями своих жертв и их родственников. Готова держать пари на свой последний цент, что она охотится за Китоном Дэниелсом. И я вам повторяю еще раз, что мы должны охранять этого парня как зеницу ока.

— А как насчет адреса, Блэйр? Он у тебя уже в кармане?

— Вы что, считаете, я смогу узнать ее адрес, если заполню этот бланк?

Крик обреченно махнул рукой:

— Никогда не знаешь, чего от тебя ожидать.

— Хорошо, доставлю вам удовольствие — заполню эту бумагу. А вы отпустите меня в Мемфис и Атланту.

— Сначала ты заполнишь этот бланк, а уж потом мы рассмотрим твою просьбу.

Сонора уставилась на него в ожидании согласия.

— Что-нибудь не ясно, инспектор Блэйр? — буркнул Крик.

— Никак нет, сэр.

— Тогда идите.

На ярко освещенной стоянке почти не было машин. Сонора подергала дверцу и проверила замки. У нее появилось какое-то странное, недоброе предчувствие, поэтому она обернулась и внимательно осмотрела заднее сиденье. Там было пусто. Надо всегда проверять, когда садишься.

Она запустила двигатель, взглянула через ветровое окно и вдруг заметила на затуманенном стекле начерченную кем-то цифру три.

Вспышка?

Как по заказу зазвонил радиотелефон. Сонора взяла трубку и обратилась в слух.

— Эй, подруга, как поживаешь? Китон получил мою бандероль?

Сонора включила передние фары и посмотрела в зеркало заднего вида — поблизости никого не было. Но похоже, Вспышка все-таки находилась где-то рядом. И наблюдала за ней.

— Ага, мы получили ее.

Сонора вырулила со стоянки и повернула налево, в сторону реки, попутно стараясь вспомнить все места расположения телефонов-автоматов.

— Мы? — прозвучал вопрос, и последовала пауза. — Не правда ли, забавно? И как это ты догадалась, что это я была сегодня на кладбище. Послушай, мне кажется, мы с тобой связаны одной ниточкой, ты и я. Думаю…

— Как ты узнала этот номер?

— Не важно, как узнала. А может, ты сама мне его дала. А что, если я — это ты, только твоя вторая, темная половина. Может, ты тоже убийца и просто не помнишь этого. Может быть, ты — шестерка, а я — всего лишь тройка.

— Что ты хочешь этим сказать? Выражайся яснее.

Сонора внимательно обследовала взглядом улицы, через которые проезжала. Но везде было пусто.

На другом конце провода опять повисла тишина.

— О’кей, крошка, давай поговорим о тебе, — раздалось наконец после паузы.

В голосе собеседницы — как показалось Соноре — появились новые нотки. Перемена тактики? Пытается надавить на другие клавиши?

— Ведь на самом деле никакого сердечного удара не было, не так ли? Отчего тогда померла твоя мать?

Сонора нажала на тормоз и припарковала машину у обочины.

— О чем ты там бормочешь?

— Знаешь, моя мама тоже умерла, когда я была совсем маленькой. Ты же по крайней мере была уже достаточно взрослой.

— А что случилось с твоей матерью?

— Сейчас мы говорим о твоей, следователь, о твоей маме. Врач никогда не был вполне уверен относительно того, что с ней случилось, не так ли? Может, слишком большая доза лекарств, а может, и что-то еще. Ты могла бы мне возразить, но ведь вскрытия твоей мамочки так и не произвели. Ты, наверное, считаешь, что она сама выпила лишние таблетки, а не допускаешь, что их мог подложить ей твой папочка? А может, он просто набросил ей на лицо подушку, когда она задремала после приема таблеток. Или, думаешь, она знала, что ее собираются убить? Когда это случилось? Тебе, должно быть, приходилось видеть лица людей, которые уже знают, что должны умереть. Подчас у них очень забавный вид.