ДМИТРИЙ. Вы уезжаете от бабушки…
ЖОРЖ. Она опять принимает… и царственным жестом…
ДМИТРИЙ. «Царственным»… ой-ой, какая отсталая… Ну, ну… слушаю… И царственным жестом указывает тебе на дверь. Большевичка. Они тоже указывают тебе на дверь в твоей квартире и располагаются в ней как цари.
ЖОРЖ (ходит). Потом милым своим голоском, похожим на звон серебряного колокольчика, говорит: «Мерси, я вас больше не задерживаю».
ДМИТРИЙ. Фруктец! Я понимаю, что после этого можно стать большевиком и «социализнуть» ее, как это называется?.. явочным порядком, кажется? Да, стой, слава богу, мы не в Совдепии, где есть декреты и нет закона. Здесь существует еще закон, ты можешь требовать по закону выполнения формальностей, ты муж — она носит твое имя.
ЖОРЖ (показывает ее визитную карточку). Так вот же, не носит: m-me Аргутинская. Остальные формальности все выполнены. Часть состояния переведена на имя Лолот, другая — и в золотой валюте, на мое имя.
ДМИТРИЙ. Необычайно благородно. Особенно в наши массово-бумажно-производственные дни.
ЖОРЖ. Смейся, мне не смешно.
Нервно ходит, заглядывает в зал.
ДМИТРИЙ. Оплакиваешь обезденеженную и обездоленную Россию? (На взгляд Жоржа.) Ладно, больше не буду. Что ей нужно?
ЖОРЖ. От меня — ничего.
ДМИТРИЙ. Кто же или что стоит между вами? Тайна?
ЖОРЖ. Объявление.
ДМИТРИЙ. Какое объявление?.. А вот уж чисто женская логика. Дала-то его она, мы пришли.
ЖОРЖ. А остался я.
ДМИТРИЙ. На ее же зов. Эврика! Ревнует.
ЖОРЖ. Да к кому? К самой себе?
ДМИТРИЙ. О-го-го. Тончайшая, брат, женская психология.
ЖОРЖ. Психология. Кажется, вот-вот бросится в объятия и вдруг. (Голосом Лолот.) «Ах, вот вы какой, мсье, вы ходите по таким объявлениям… А много романов вы так завязали?.. И еще ни разу не любили, скажите, пожалуйста…»
ДМИТРИЙ. И так далее, и тому подобное.
Ходит, потирая руки.
Так, так, так.
ЖОРЖ. Чему ты радуешься, осел. Объявление дала она, ты сам сказал.
ДМИТРИЙ. «А какая порядочная женщина дает такое объявление» — ты ей сказал?
ЖОРЖ. Я.
ДМИТРИЙ. Вот и вкушай плоды от рук своих. (Хлопает в ладоши.) Гарсон! (Жоржу.) Ревнует, брат. Вот тут-то мы ее и подцепим. Тонкая макиавеллиевская комбинация у меня. (Вошедшему лакею.) Гарсон!
Указывает ему столик визави и что-то говорит.
ГАРСОН. C’est bien, monsieur[88].
Уходит.
ЖОРЖ. Что ты хочешь делать?
ДМИТРИЙ. Пир горой. Ослепим Лолот. Оглушим. Уходи.
ЖОРЖ. Не забудь цветов, она очень любит и…
ДМИТРИЙ. Она только будет облизываться. Цветы получит другая. Понял?
ЖОРЖ (остановился). Как? А!.. Да, и музыку. Да, и женщин. Много и очень красивых женщин.
ДМИТРИЙ. Глупость. Одну. Какой-то умный человек и большой знаток человеческой души сказал: «Легион очень красивых женщин действует меньше, чем одна просто красивая женщина». Понял? (Гарсону, вошедшему с приборами.) Нанет де Ланкло. (Продолжает тихо.)
ГАРСОН. Nanette de Lanclos? Entendu, monsieur[89].
Уходит.
ДМИТРИЙ. Выдвигается тяжелая артиллерия. Немногие устоят против такой красавицы. Ну, иди. И держись, как скала. На Лолот никакейшего внимания. Слышал? Иначе весь мой план к черту.
Выталкивает его. В зале аплодисменты, шум, возгласы: «Гарсон… Гарсон… Une fine champagne, s’il vous plaot… Un amer picon…»<a name="read_n_90_back" href="#read_n_90" class="note">[90]</a> «Браво! Браво!» Испанскую танцовщицу вызывают. Пришедшие в экстаз молодые люди со сцены на руках вносят ее в зал. ДМИТРИЙ поднимается на ступеньку, осматривает зал, потом опускается, всматривается в левую кулису. Раскланивается. ЛОЛОТ и КОКО входят в сопровождении метрдотеля и гарсона, ДМИТРИЙ указывает КОКО и ЛОЛОТ места и, сдвинув занавес в зал, уходит.
Явление третье
ДМИТРИЙ, ЛОЛОТ и КОКО
ДМИТРИЙ (еще в кулису). Как я рад, вот не ожидал. Chère madame…[91] (Отвешивает низкий поклон.)
ЛОЛОТ (обрадовавшись). Tiens, tiens[92], вы здесь.
Оглядывается, ищет глазами.
Один? Давно?
Опять становится рассеянной и грустной.
ДМИТРИЙ (здороваясь с Коко). Сегодня.
КОКО. Значит, с корабля на бал.
ДМИТРИЙ. Поистине для нас, спасающихся от кораблекрушения, мир слишком мал.
КОКО. Бросает наше разбитое корыто от Парижа до Ниццы и обратно.
ДМИТРИЙ. Где же нам и быть. Тут нас еще гостеприимно встречают.
КОКО. Пока… Пока мы разговаривали с ними на этом интернациональном языке. (Вынимает из кармана монету.) Золотой язык. Открывает все двери. (Постукивает монетой.) Звучит слаще сладчайшего тенора даже для женского сердца.
ЛОЛОТ осмотрела все кругом, оглянула соседний столик. Подходит к ним, сбрасывает манто на руку Коко.
ЛОЛОТ (Дмитрию). Вы давно в Париже?
ДМИТРИЙ. Только что изволил доложить вам, сегодня.
ЛОЛОТ. Разве? Я не расслышала, извините.
ДМИТРИЙ. Никак не надеялся встретить вас здесь. Я думал, что вы у бабушки.
ЛОЛОТ. Почему?
ДМИТРИЙ. Вижу, Жорж…
ЛОЛОТ (быстро). Где?
ДМИТРИЙ. …один, без вас, в Париже.
ЛОЛОТ (овладев собой). А… Мы не близнецы, чтобы каждый из нас вечно тащил за собой богом положенный ему груз, свою половинку. Теперь век свободы. Каждый едет, куда ему хочется!
КОКО. Да, она за ним в Париж, он за ней в Ниццу. И потому только их пути не сходятся.
ЛОЛОТ. Коко, не умничайте. C’est convenu: «Vous avez de l’esprit une fois par semaine et ce n’est pas votre jour»[93].
КОКО. Шер кузин, у вас сегодня нервы. И мы, как всамделишные супруги, устраиваем сцену на «вы».
ЛОЛОТ встала.
КОКО. Моя судьба еще ли не плачевна: я не муж и не зам. муж, а должен выносить капризы мадам.
ЛОЛОТ. Не раздражайте меня.
Подошла и сквозь приподнятый занавес оглядывает зал.
(Возвращаясь.) Ни одного знакомого лица. (Дмитрию.) Вы тоже еще не встретили ни одного компатриота?
ДМИТРИЙ. Во всяком случае, если кого и можно увидеть, то здесь, в «Золотом якоре».
