— Нет.

— Он все сожрет, — с досадой сказал Янат, — я аккуратно и быстро. Там всего-то одна птица. Да, большая, но у меня парализатор и пояс. Чего мне бояться?

— Нет. Это приказ, никакой самодеятельности.

Янат ласково улыбаясь Кэро, отполз от Матвея, смотрящего на него со странным выражением в глазах. Затем начал двигаться в сторону просвета, стараясь удерживать купина, в поле зрения. К их удаче, птица была увлечена процессом долбежки и совершенно не обращала внимания на посторонние звуки.

Кэро шустро прополз за Янатом и ухватил его за ногу. Ян вяло брыкнул, укоризненно смотря на напарника:

— Отпусти. Ты хорошо стреляешь, сможешь меня подстраховать. Порой, промедление смерти подобно. Упустим единственный шанс, узнать, что случилось с Малиновкой, — горячо зашептал он.

Но птаирианец оставался непреклонным:

— Я не Инга. Ты нарушаешь приказ вышестоящего. Немедленно остановись!

— Ччч…ерт, — услышали они заикающийся голос Матвея, — тварь смотрит на нас.

Янат посмотрел на купина и понял — это его последний шанс. Он вскочил и побежал вперед, на ходу вынимая парализатор.

Птица издала квохчущий звук и вытянула шею, рассматривая незваного гостя, рискнувшего так нагло прервать ее уединение. Ян вдруг осознал, что вблизи купин гораздо больше и вид у него самый недружелюбный. Не теряя времени, он нажал на спусковой крючок, окатив птицу волной воздуха. Лучи парализатора невозможно увидеть простым зрением, но результат действия оружия обычно заметен сразу.

Купин склонил голову на бок и курлыкнул. Затем приподнял над головой крылья и, с хищным клекотом, резво рванул к Янату.

Ян перестал думать и подчинился инстинктам. Со всех ног бросился в другую сторону, не сразу сообразив, что купин отсекает его от леса. Все, что ему оставалось, выбрать другое направление. Как можно быстрее отрываться от преследования, нестись к воде, в надежде, что птица не умеет плавать. О том, что она все равно умеет летать, Ян как-то не задумался.

Купин истошно орал, подпрыгивал, с оглушительным звуком хлопая крыльями. Видимо, готовился взлететь. Кэро бежал наискосок, стремясь успеть к Яну. Тот отбросил оружие в сторону и сосредоточился на единственной задаче — удрать от купина. Если бы он только мог предугадать, что земля на склоне окажется мягче, и будет скользить под ногами, если бы послушал Кэро, если бы…

Когда земля врезалась в Яната, ударив его под дых, он захрипел и с запоздалым удивлением понял, что защита пояса не работает. Он кубарем покатился вниз, понимая, что проиграл и ровно три, может четыре секунды спустя его настигнет клюв купина, как вдруг получил дополнительное ускорение. Некто врезался в него с разбегу и буквально втолкнул в воду.

Склоны озера круто обрывались у самого берега. Ян, погрузившись с головой, глотнул воды, вынырнул, судорожно вздохнул и быстро поплыл вперед. Когда над головой раздался клекот, он нырнул. Страх перед стоячей водой вытеснял ужас перед купином. Ян едва не вдохнул воды, когда что-то схватило его за ноги и резко потащило вниз. Опустив взгляд, он встретился взглядом с каким-то непонятным созданием. Единственное, что Янат успел ощутить, перед тем как закончился воздух, это прикосновение пальцев к губам. А потом, его затопила паника.

14 глава

Женщина стояла в темноте с ощущением, что появилась ниоткуда в этой самой точке времени и пространства. В голове — абсолютная пустота. Ни имен, ни воспоминаний и даже слова подбирались с трудом, словно она разом позабыла их истинные значения и они превратились в бессмысленные наборы звуков.

Откуда? Зачем? Ей стало страшно, но как ни странно, именно чувства беспомощности и ужаса, охватившие ее, позволили вспомнить крошечный кусочек прошлого.

Женщина, вся дрожа, обхватила себя за плечи. Пронзительное одиночество, боязнь сделать шаг за пределы мысленно очерченного круга, подводили ее к черте, за которой начиналась истерика. Она не хотела сойти с ума. Нет, нет. Лишь покинуть это ужасное место или увидеть тех, по чьей воле оказалась в царстве тьмы. Желала и панически боялась, словно сквозь паутину забвения рвалось некое знание, предостерегавшее от опрометчивых поступков или жестов.

Она ненавидела себя за слепое, всепоглощающее чувство безнадежности, за то, что не могла вспомнить имя и осознать себя. Это помогло бы, совершенно точно, оно вернуло бы ей самообладание.

Тишина была столь глубокой, что она слышала собственное дыхание:

— Эй…— прошептала женщина и тут же сжала губы, трепеща от безраздельного ужаса. Страх выматывал ее, изводил. Все время было холодно. Одинаково холодно и страшно.

Она засыпала, как будто кто-то нажимал на кнопку, выключая ее, и просыпалась, понимая, что не голодна и не испытывает естественных потребностей. И ни разу, за неопределенный период заточения, никого не увидела, не услышала, а уж представить себе место, в которое попала, при всем желании, не могла даже мысленно.

Вдруг, ей пришло в голову, что кто-то нарочно превращает каждое ее сегодня во вчера, чтобы нельзя было осознать лежащую за темнотой реальность. Захотелось плакать навзрыд, жалобно, тоскливо, чтобы хоть кто-нибудь появился из мрака и утешил ее, обнял, прикоснулся. Боже, пусть ее ударят, пусть закричат! Любая пытка лучше состояния вечного небытия.

Женщина стояла в темноте, зажмурившись. Ей казалось, так она отгоняет другую тьму, что уже пускала ростки безумия в ее сердце. А губы шептали единственное имя, которое пока оставалось с ней, тонкой ниточкой связывая с реальностью, ни о чем не рассказывая, но внушая слепую, безумную надежду: «Янат, Янат, Янат, Янат».

15 глава

— Янат… — Ян заморгал, пытаясь оглядеться, хотя правильнее было сказать, вытаращил глаза в темноту. Он даже засомневался, что действительно услышал свое имя, а не почудилось-померещилось ему шепотком в ночи белая горячка. Немудрено, после такого приключения. Он испытал запоздалое раскаянье, острое и болезненное. Взметнулась, захлестнув колючим ворохом тревоги понимание — скорее всего, глупыми действиями, он угробил друга. Ян застонал, схватившись за грудь.

Он не сразу понял, что одежда на нем насквозь мокрая. Рассеянно провел рукой по комбинезону. Разом вспомнил, как покатился кубарем по склону, убегая от купина, как навья потянула за ноги вниз, а потом в легких кончился воздух и волной накатила паника. А потом… потом… Ян нахмурился, пытаясь восстановить ускользающие обрывки событий. Вроде как навья прижала к его губам какой-то пузырь, в котором был воздух. Он вдыхал и слышал, вроде как про себя, возникающие в голове картинками, слова-образы.

«Не бойся, не дергайся, позволь опустить вниз. Там, глубже, пещера с воздухом, берег над водой. Дыши спокойнее».

Что было потом? Янат растерянно провел ладонью по губам, там, где их трогали пальцы навьи. Жив ли Кэро? Он зажмурился, в голове мелькнуло:

«Не прощу себе, не смогу», — и вдруг услышал тихий голос:

— Где я?

Ян перевернулся на бок, встал на колени и стал на ощупь водить рукой впереди себя, затем пополз на звук, еле слышное шкрябанье.

— Кэро, Кэро? — бормотал Янат, не понимая, что шепот его неразборчив и тих, но птаирианец каким-то образом услышал и воскликнул в ответ:

— Ян! Ян, ты как?

Янат почувствовал, как пальцы его касаются тела, с силой вцепился в него, подполз ближе и, обняв за плечи, изо всех сил стиснул Кэро. Затем, словно устыдившись сентиментального порыва, резко отпрянул и сжался, пытаясь восстановить утраченное душевное равновесие. Его переполняли эмоции, среди которых больше всего было радости, смешанной со жгучей болью в груди.

Птаирианец полностью пришел в себя, с некоторым трудом сел и силился хоть что-нибудь разглядеть в окружающей их тьме:

— Ян? — встревожено спросил он, — что с тобой? Тебе больно, я чувствую. Ты ранен?