— Я не пойду в пещеру.

Кэро скривился:

— Сама подумай, умереть о пневмонии, после того как спаслись от потопа, не смешно? Нам нужно переждать ливень и найти другую дорогу, успеть добраться в безопасное место до следующего дождя и так несколько раз, пока не выберемся из гор. Некогда уговаривать тебя быть большой девочкой.

— А почему с тобой не прислали навью?

— Прислали бы, если бы знали. Но я сбежал. Формально это называлось отшельничество в пещере голосов. Ладно, мало ли хрени можно нагрузить на чужие уши, если хорошо знаешь предмет? Их бог отпустил меня, думаю. Это единственная причина. Ему скучно. Он развлекается.

Янат засмеялась. Птаирианец посмотрел на нее с недоумением, но потом рассмеялся сам:

— Ох, Кэро, Навь действительно именно такая как про нее говорят. Ни один человек не сможет вернуться с нее нормальным.

— Нет.— Он сел рядом, провел пальцем по ее мокрой щеке и шутливо коснулся носа. — Перед смертью не надышишься?

— Даже не знаю, — она нахмурилась, — все сказочно нечеловечески, весь мир наизнанку и завтра мы можем просто не проснуться.

— Везение когда-то да заканчивается, — философски отметил птаирианец.

— А, — она искоса поглядела на него. Кэро молча пожал плечами.

— Ты всегда слишком много болтаешь, Ян, — неожиданно мягко произнес он, легко, в одно стремительно нежное касание, целуя ее губы.

Дождь продолжал лить.

32 глава

Янат могла бы сказать, что мечтает о душе и чистой постели, но на самом деле ей было решительно наплевать на запах и грязь. Она хотела только одного — наесться до отвала и выспаться. Дни и ночи последних недель были не тяжелыми, а изнуряющими. Напарники даже и не разговаривали толком, находились на грани. Постоянная усталость, ожидание каверз от природы, вызывали какое-то настороженное отупение. Действия на автомате логичные и быстрые, но стоит попытаться думать о чем-то не связанном с выживанием, как в голове образуется густая, вязкая каша и любая мысль намертво в ней застревает. Янат не пыталась анализировать ситуацию. Эпизод поцелуя с Кэро застрял миражом где-то между первой одуряющее длинной гонкой и последующими, как в калейдоскопе, еще более страшными, выматывающими как морально так и физически. Она вспоминала только необходимое для выживания, действовала, опираясь на инстинкты, но даже это не всегда спасало их от неожиданностей.

Изо дня в день узкие тропы, каменистые склоны, широкие дороги (сохнущие на жарком солнце так же быстро, как и скрываемые бурными потоками вечером), скользкие обрывы в никуда. Груды камней (вперемешку искрошенные в пыль обломки и глыбы), площадки, расщелины, уступы и крошечные трещинки на гладкой стене, на которых удается задержаться, лишь мертво вцепившись пальцами. Неглубокий, тревожный сон спина к спине, скорее не сон даже, а так, короткие провалы в небытие, когда неожиданно выныриваешь на поверхность из кошмара и возвращаешься в реальность: с воющим ветром, хлещущим по лицу дождем, темнотой необъятной ночи, беспомощностью. Несколько секунд судорожных вдохов, дрожащие перед лицом руки, грязные, исцарапанные, и снова провал в бездну, потому что без сна уже невозможно выстоять.

А утром по новой. Крутые подъемы, лужи, грязь, узкие тропинки, отблески солнца на вертикалях скал. Вокруг никого и ничего. Тишина, прерываемая воем ветра, истеричная радость вспышками — а выкуси, еще живы!

Кэро смог взять с собой из поселка немного еды, и теперь они старательно растягивали ее в надежде, что за следующим подъемом будет лес, или какая-нибудь поляна со съедобными растениями. И каждый раз на протяжении нескольких дней их поджидало жесткое разочарование. Лишь черные, голые хребты и высохшие пучки травы в расщелинах над головами. Им везло лишь в одном, дожди были почти предсказуемы, и хотя с каждым днем лили все дольше и дольше, Кэро и Янат пока еще успевали обгонять смерть. На шаг, на полшага, на четверть.

Когда они перевалили третий по счету вал, уже гораздо более пологий, чем первые, появились небольшие рощицы деревьев. Сначала это были редкие, невысокие, кривые и болезненные растения, но чем дольше они шли, тем толще становились стебли и насыщеннее цвета. Богатство местной фауны становилось тем очевиднее, чем гуще впереди вырисовались дикие заросли. Они шуршали, шумели, переливались множеством оттенков от ядовито розовых, до ярко бирюзовых, лиловых, желтых, синих, фиолетовых до черноты. Янат различала блестящие, упругие лианы, которые вгрызались в землю столетними кольцами и молодые хрупкие стебли, подвижные, гибкие, покрытые маленькими острыми шипами. Пунцовые бутоны, размером с человеческую голову хищно открывали пасти, показывая бледно розовое нутро с сочащимся из него соком. Соцветья белых, пушистых шариков, источающих слабый медовый аромат, гроздьями по несколько метров свисали над сине-зелеными шишковидными наростами, покрывающими гниющие стволы. Рядом лезла упрямая молодая поросль — бледно голубые, полупрозрачные нити, обвивающие жесткие палки стволиков, шевелились в попытках зацепиться за что-нибудь или кого-нибудь, чтобы вытянутся вверх. Чуть поодаль надувались пузырями грибы: молочно белые, размером от кулака до небольшого валуна, плотно сидящие в земле, они занимали целую поляну. Время от времени, те, что побольше, с легким хлопком — пфф — выпускали облачко бледно розового, сиреневого или жемчужно-серого дыма.

Над кольцами лиан возвышались деревья гиганты. Их массивные, неохватные стволы возносились над землей колоннами оранжево-красного, охристого и темно желтого. Плоские пупырчатые наросты плотно покрывали нижние части деревьев, а выше лопались алыми трещинами, похожими на кровавую паутину, и пушистая разноцветная плесень покрывала все это великолепие полупрозрачным налетом.

Напарники даже не заметили, как вошли в лес. Валы, наконец-то, остались позади.

Теперь, когда опасность утонуть Янат и Кэро уже не грозила, дожди воспринимались как неизбежное зло, но уже без прежнего страха. Пока Кэро находился в плену у навий, он провел немало времени, подключаясь к эгрегору Нави, и понемногу изучал ее мир изнутри. Знания полученные им, во многом оставались чистой теорией. И хотя острой проблемы как отличить ядовитые растения от съедобных перед спутниками больше не стояла, была другая — с наличием самой пищи. Порядком исхудавшие за дни вынужденной диеты, грязные, оборванные, усталые, они двигались через джунгли с упорством и даже упрямством. Но если остановить целеустремленного человека в начале пути трудно, то когда позади столько испытаний это становится почти невозможным. То, что пугало или вызывало сомнения раньше, больше не играет роли, слишком сильно желание ухмыльнуться в лицо врага.

Янат устало вздохнула и с раздражением отбросила с лица мокрую прядь волос. Как никогда ей хотелось подстричься под «ежика». К сожалению, парикмахер и цивилизация были далеко, тогда как они сами в гуще инопланетного леса. Сегодня им повезло, Кэро нашел съедобные стручки. Правда, от них чесались десны и синел язык, но зато напарники получили пищу, а чувство насыщенности, пожалуй, единственное, что могло задействовать сейчас у Яны центры удовольствия. Она даже немного осоловела, и если бы они могли позволить себе отдых, непременно вздремнула бы, но птаирианец требовал скорости. И вот они снова пробирались через поваленные стволы, окаменевшие пузыри грибов, обходили стороной поляны с черной плесенью, проскальзывали под кольцами лиан и принимали поглаживающую ласку гроздей безобидных белых шаров. Старались держаться рядом, чтобы в случае опасности быстрее среагировать и эффективнее защищаться.

Снова пошел дождь. Сегодня он то припускал сильнее, то почти переставал. Янат уже не обращала внимания, ей порой казалось, она и не знает никакой другой погоды, а волосы ее всю жизнь были мокрыми, грязными и слипшимися. Кэро недовольно пофыркивал, когда очередная порция воды стекала с переполненной чаши листа за шиворот, поводил плечами и настороженно всматривался куда-то.