— Потрясающе, просто потрясающе, — пробормотал Потсдорф, смакуя маленькими глотками. — Просто потрясающе!..

Бинди Би не выдержала. Она чуяла, что ещё чуть — чуть — и рискует подавиться желчью.

— Берхард, ты что, ничего не видишь? — сердито спросила певица.

— А что такое? — поинтересовался лениво Потсдорф, не отрываясь от дегустации вина.

— Бинди Би на грани!

— Ты всегда на грани.

— А ты пьёшь зато, — не осталась в долгу Бинди Би.

Презрительно скривив губы, она смотрела, как он пьёт, потом не выдержала:

— Ты что, совсем не видишь, что творится в душе Бинди Би?!

— А она что, есть? — спокойно отреагировал Потсдорф на такой крик души.

— Скотина! — прошипела певица.

Она искала, чем бы запустить в Потсдорфа, но ничего подходящего не было. Взгляд упал на валявшуюся на ковре книгу, и Бинди Би, нагнувшись, схватила увесистый том, размахнулась и швырнула в актёра.

Стрелка из певицы явно не получилось бы: даже с такого расстояния Бинди Би промазала, и том ударился об книжный шкаф, стоявший за спиной Потсдорфа.

— Промазала, — спокойно сказал Потсдорф, не отрываясь от вина. — А не пила вроде.

— Скотина! — повторила Бинди Би. — Какая же ты скотина!

— Не потому ли нам так хорошо вместе? Мы одного сорта ягоды. Два сапога пара: ты и я.

Бинди Би не понравилось сравнение с сапогами. Насупившись, она смотрела на развалившегося в кресле Потсдорфа и не могла найти слова, чтобы как можно лучше охарактеризовать своего кавалера.

— Бинди Би думает, что ты настоящая скотина, — наконец сказала она.

— Я очень рад, что ты умеешь думать.

Бинди Би замолчала, а потом раздражённо заговорила о том, что ей ничто тут не нравится. И замок тёмный — а он прекрасно знает, как она не любит темноты! — и хозяйка совсем не печётся о своих гостях, а её слуги вообще сущее наказание, ничего в их головы не вобьёшь, знай по — своему всё делают. И что это такое: впускать совершенно незнакомого человека, не спросив документы? А если это убийца?

— Ты перечитала детективов, — заметил Потсдорф.

— Ничего Бинди Би не перечитала! Бинди Би терпеть не может читать, — склочно ответила Бинди Би. — Но ей непонятно, почему этот противный англичанин всё ещё здесь. Буран закончился, утро наступило, и пора ему сваливать.

— Ну куда он свалит, если все дороги занесло?

— Как занесло?

— Проснулась, — сказал Потсдорф, глядя на вытянувшееся лицо Бинди Би. — Утром стало известно, что все дороги занесены, телефонный провод оборвался под тяжестью снега, так что придётся ждать, когда придёт помощь. А учитывая, что телефон не работает, неизвестно, когда мы уедем из замка. Вот так — то, дорогуша, — закончил Потсдорф и отпил вина.

Несколько минут Бинди Би молча смотрела на него, а затем взяла с журнального столика журнал мод и стала раздражённо его перелистывать.

Но последнее слово должно было остаться за ней.

— Бинди Би ненавидит этот замок и ждёт той минуты, когда навсегда его покинет, — сказала она склочно.

— Всенепременно, — ответил Потсдорф.

То, что вечером состоится праздничный ужин в честь Фреджа, держалось в секрете от виновника, но не от остальных, которых предупредили, что это сюрприз, и Фреджу незачем об этом знать. Ангелика пришла в восторг: она обожала сюрпризы, и глядя, как она совсем по — детски радуется, Шондер скривил губы: господи, да она же совсем девчонка.

Повелитель моды тоже был в полном восторге, который выразил в манере своего гения: чуть ли не засюсюкал Ди — Ди до смерти.

— Праздничный ужин? Прекрасно, — сказал Райне.

— Вы любите праздники? — переборов смущение, спросила его Ангелика. — Я их обожаю.

Услышав это, Шондер быстро покинул гостиную, ибо понимал, что если пробудет здесь хоть минуту, то не сдержится и сорвётся. Юная модель зверски его бесила: своей наивностью, восторженностью, молодостью, и Шондер иной раз сдерживал себя, чтобы не нагрубить этому наивному созданию.

— Наш спортсмен как всегда не в духе, — прокомментировал столь внезапный уход Потсдорф.

— Бинди Би не любит, когда праздничный ужин не в её честь, — громогласно заявила Бинди Би.

Если бы здесь был Шондер, он бы ответил очередной колкостью, но его не было. Однако была Габи, и она незамедлительно откликнулась:

— А всем абсолютно всё равно, что любит Бинди Би. Можете идти и повеситься.

— Бинди Би не давала право голоса, — свысока сообщила певица.

— А мне и не нужно.

Потсдорф с интересом смотрел на Г аби, и, улучив момент, когда все были заняты подробностями предстоящего ужина, сказал девушке:

— Восхищаюсь вашей смелостью. Не всякий рискнёт противостоять Бинди Би.

— Оставьте ваше восхищение при себе, — был резкий ответ, и Габи отошла от него и подошла к Ангелике и Берте, где стала тихо говорить с ними, и Потсдофр заподозрил, что она передаёт его слова. Впрочем, зачем она ему? Кто она и кто он? Негоже королю обращать внимание на плебеев и общаться с ними.

Потсдорф судил по себе. Габи даже и не думала передавать его слова. Разговор вообще вёлся ни о нём, а о нарядах, что будут надеты на праздничный ужин.

— У меня есть такое красивое голубое платье с широкой юбкой и шлейфом, — рассказывала Ангелика. — Я надеваю его только в исключительных случаях. А вы что наденете, Габи? Наверное, у вас шикарнейший наряд от вашего патрона?

— Угадали, — ответила Габи и повернулась к стоявшему неподалёку Бейкеру: — Надеюсь, вы будете на ужине?

— Деваться некуда. Дороги занесены снегом, так что заранее прощу прощения за свою непрошенную компанию, — улыбнувшись, сказал Бейкер.

— Ну что вы такое говорите, — сердито сказала Габи. — Даже думать так не смейте. Сегодня у нас торжество, и я не хочу, чтобы вы так думали.

— Больше не буду, — засмеялся Бейкер.

Ужин ждали с нетерпением. Побаивались, что Бинди Би из вредности расскажет Фреджу, но певица свысока заявила, что Бинди Би не нужны ни ужин, ни сам физик, и все надеялись, что не увидят её на ужине, но она явилась — в мехах, в бриллиантах и в сарказме.

Фредж был слишком погружён в свои тяжёлые мысли. Что — то мучило его: лицо то мрачнело, то хмурилось, а сам физик был как на нервах. Берта видела это, поскольку наблюдала за ним. А что, если именно его она видела сегодня ночью?. Только вот зачем Фреджу разгуливать по замку в ночной час? Да ещё одетым так, словно он только что вернулся откуда — то? Да и фигура у него не та, и рост — ночной гость был высок и худ… Но что происходит с Фреджем? Он и раньше был молчалив, а сейчас из него слова не вытянешь. Что изменило его так? Тревожило сердце или здесь что — то другое?

— С ним что — то происходит, — послышался голос за спиной, и Берта вздрогнула и обернулась.

Райне стоял за её спиной и, как и она, не сводил глаз с физика.

— Происходит с кем? — машинально спросила Берта.

— За кем вы с самого утра наблюдаете. С Фреджем.

Неужели это так заметно?

— Вы следите за мной? — несколько агрессивно спросила Берта. — Что вам от меня нужно? Почему вы постоянно оказываетесь рядом?

К ним подбежала Ангелика. Платье на ней действительно было очень красивое, пригодное скорее на приём к английской королеве, чем на праздничный ужин.

— Сейчас придёт баронесса, — радостно выпалила Ангелика. — Чуть — чуть задержалась на кухне. Интересно, какое у Фреджа будет лицо, когда он всё узнает?

— Пока оно у него очень бледное, — сказал Бейкер.

Он находился неподалёку и слышал весь разговор.

— И я согласен с вами, — повернулся Бейкер к Райне. — С этим человеком действительно что — то происходит.

— У него больное сердце.

— Кто вам это сказал? — быстро спросил Бейкер.

Берта пожала плечами.

— Он сам.

— Никогда не слышал, чтобы он жаловался на сердце, — задумчиво сказал Бейкер. — Очень странно.

В зал вошла празднично одетая Вилма фон Видер. Шум разговора сразу стих, и все повернулись к ней. Только Бинди Би рассеянно обмахивалась маленькой блестящей сумочкой и скучающе смотрела по сторонам.