Следом за первым, открывая двери пошире, внутрь протиснулись еще двое зверей, чуть уступающих ему размерами — но тоже довольно крупных. Любому из них далеко было до Фенрира, конечно, но тот, если вспомнить, и выглядел-то уже не как настоящий волк, а как некая помесь волка и человека — сильнее и могущественнее каждого в отдельности. Это оборотни до такого не дошли и выглядели как обычные волки — ну, если не придираться к таким мелочам, как форма носа и расположение ушей. Человеческий интеллект, если и сидел внутри разума каждого из них, пока ничем себя не проявлял. Они походили скорее на ведомых инстинктом хищников, чем на людей-убийц в звериных шкурах.

Я нервно облизнул губы. В Зал протиснулось пока только трое оборотней. Где же остальные? Или Томас ошибся, когда сказал, что их пятеро? Да нет, не может быть — я ведь и сам видел их силуэты через барьер! Их было совершенно точно больше троих!

Грейнджер, видимо, разделяла мои мысли. Девушка вжалась в стену, ее бледное лицо было напряженным и застывшим, она нервно кусала губы, не понимая, что ей делать — замыкать круг, или все-таки дождаться оставшихся волков? Хотел бы я и сам знать, как стоит поступить! Если замкнуть ловушку сейчас, то есть еще шанс отделаться «малой кровью». Справиться с оставшимися двумя оборотнями не в пример легче, чем со всей пятеркой. Тем более, насколько я мог судить, запах крови все-таки не так сильно повлиял на них, как я надеялся. Волки не потеряли голову — действовали они на редкость слажено. Хотя, может, я поторопился отказать им в человеческом интеллекте?

Первый волк продолжал, низко рыча, подкрадываться ко мне, в то время как двое остальных «брали в кольцо». Стоит мне отпрянуть от «вожака» — и один из них накинется на меня в ту же секунду, не успею я опомниться. Единственный шанс — успеть вылететь из круга, при условии, что Гермиона замкнет его в ту же секунду. Вот когда я пожалел, что не могу общаться с ней мысленно, как с Поттером! Если бы я мог передать ей сейчас это подобие плана! Подождать, сколько возможно, не появятся ли остальные волки — и замкнуть круг при первых же признаках атаки. Оставалось только надеяться, что она достаточно умна, чтобы и без меня это понять. Я не мог даже крикнуть ей, чтобы не выдать весь план с головой. Волки-оборотни сейчас не люди, но уразуметь смысл ловушки вполне способны…

С коротким рыком «вожак» ринулся на меня. Я прянул в сторону — туда, где свободного места было больше, и одновременно попытался отмахнуться мечом от второго волка, чья оскаленная пасть уже ждала меня там. Серебряное лезвие, как я и думал, никуда не годилось. Оставив неглубокую царапину на морде зверя, меч погнулся, режущая кромка от удара сплющилась, само лезвие заходило ходуном, чуть ли не вырвавшись из моей руки. Волк взвыл — но рана была неглубокой и далеко не опасной, и только лишь разъярила зверя. Я чертыхнулся, проклиная ненадежное оружие. Да от удара доброй кочергой толку было бы больше! Черт, права была Грейнджер — надо было мастерить что-нибудь вроде копья!.. Хотя, если подумать — у этого подобия меча тоже есть острие!

«Вожак» тем временем оправился от промаха и поднялся. Верхняя губа волка приподнялась в оскале — и оба зверя, угрожающе рыча и щеря зубы, начали наступать на меня. Я сделал шаг назад, выставив перед собой погнутый и почти ни на что уже не годный «меч», потом — еще шаг… и уперся спиной в каменный постамент одного из светильников. Оборотни оказались почти вплотную передо мной, переступив через черту заклятия так легко, словно это были всего лишь детские рисунки мелом на камнях. Салазар побери, неужели Гермиона не замкнула круг? Я рискнул кинуть быстрый взгляд на девушку поверх волчьих голов — и чуть не вскрикнул. Третий оборотень теснил ее в угол, рыча и скалясь, а она, держа перед собой кубок, с побелевшими от ужаса губами отступала. За дверью замелькали какие-то тени — кажется, волчьего полку прибыло, наконец-то. Не то чтобы это сильно радовало…

— Используй палочку! — крикнул я, озвучив ее единственный шанс. Времени посмотреть, как она воспользуется этим советом, не оставалось.

Я понимал, что если сам упущу инициативу, заведомо поставлю себя в проигрышное положение. Какая уже тут, к черту, осторожность! Меня все равно зажали в угол, так лучше попробовать забрать с собой хоть одну из этих тварей, чем просто подставиться, как овечка на закланье!

Следующие события произошли одно за другим так быстро, что мне показалось, что все случилось одновременно. Оба волка, полностью оскалив зубы, кинулись на меня — один метил в живот, второй в прыжке целил в горло. Скорость оборотней — фантастическая, уступающая лишь их силе и злобе — не оставила бы мне шансов, если бы не благословенная Родовая Сила, позволившая мне хоть чуть-чуть сравниться с ними. Врезав «нижнему» волку по зубам тяжелой, толстой подошвой своего ботинка, я коротко, без замаха ударил мечом вперед, в подставленную грудь «вожака». Если бы не Родовая Магия, вряд ли у меня получилось бы хоть что-то — я просто не успел бы за ними. Но даже с ней у меня не было времени размахнуться, чтобы вложить в удар меча хоть какую-то силу. Но даже так, будь в моих руках добрый клинок, оборотню пришлось бы плохо — однако оружие снова подвело меня. Острие скользнуло по спутанной шкуре, едва царапая ее, я, закричав с отчаяния, развернул запястье — чего делать нельзя было по всем правилам обращения с мечом! Впрочем, мне было не до правил. В моем распоряжении были лишь доли секунды. Я налег на меч, вкладывая в усилие весь свой вес, всеми силами пытаясь проткнуть проклятое чудовище, и одновременно выворачиваясь, уходя с дороги. Вой, визг, рев — все смешалось, что-то дернуло меня в сторону, сбивая с ног, и рукоять меча выскользнула из моих пальцев. Второй оборотень налетел на меня хуже достопамятного гиппогрифа. Я снова вскрикнул, когда пол обрушился мне на спину, тяжелое волчье тело придавило меня сверху — я извивался, отбивался как мог, уже не думая о том, чтобы не позволить зверю укусить себя. Теперь я пытался хотя бы не дать порвать себя в клочки! Смрадное дыхание оборотня обдало меня, кошмарные зубы лязгнули и вцепились в правый рукав, и что-то больно рвануло предплечье, словно обжигая. Без меча я остался почти беспомощным — у меня не было возможности даже вытащить палочку. Оставался лишь крошечный шанс остановить оборотня. Левой рукой я схватил чудовище за горло.

— Авада Кедавра!

Непростительное без палочки чуть не вышибло дух и из меня самого. В глазах потемнело и мне вдруг резко не стало хватать воздуха. Оборотень коротко взвизгнул, глаза его потускнели, и мощное тело обмякло, оседая на пол. Придавленный к полу, я и так с трудом мог вздохнуть. Я знал, что сейчас чудовище этим не убить — но Авада дала мне несколько минут форы. Из последних сил я уперся ногой в волчье брюхо и с усилием спихнул его с себя. Конечно, о том, чтобы откинуть, и речи не было — мне едва удалось подвинуть тушу, чтобы глотнуть воздуха и выкарабкаться из-под него. Когда я попытался встать, правую руку снова что-то дернуло — и я обнаружил, что рукав моего свитера зажат в волчьей пасти, как в щели дерева. Времени миндальничать не было, я, почти не думая, выхватил палочку.

— Диффиндо! — режущие чары располосовали мягкую шерсть без малейших проблем, и моя рука до локтя оказалась обнажена. К счастью, никаких повреждений на ней не было — а боль, ожегшая предплечье, была всего лишь ожогом от трения, когда оборотень рванул на себя ткань рукава, и она слишком быстро и сильно проехалась по моей коже. Никакой крови и ран. У меня аж ноги подкосились от облегчения — но я взял себя в руки. Пока что я цел, но ничего еще далеко не кончено.

Поднявшись, я получил не более минуты на то, чтобы оценить обстановку. Кажется, мои отчаянные выкрутасы с мечом все-таки не пропали даром: «вожак» лежал на боку без движения, в боку его красовалась рукоять моего неудавшегося «орудия». Я не мог сходу определить, смертельна ли рана — возможно, что и нет, — но на какое-то время еще один волк был выведен из строя.