— «А ну, не смей раскисать!» — твердо сказала я себе. — «Так, посмотрим. Что у меня есть, какие варианты? Портключа у меня нет, аппарировать отсюда я уже не могу. Что остается? Был бы метла, можно было бы попробовать улететь… Хотя, нет. Это было бы глупо. Улететь незамеченной все равно не получится, а в одиночку в воздухе я буду превосходной мишенью. Впорчем, если держаться пониже, поближе к земле… А, да какая, к дементорам, разница — метлы все равно нет. Что еще? На своих двоих я далеко не уйду — тоже заметят и тут же прикончат без суда и следствия. А как бы сделать так, чтобы не заметили?
— Эй, ты, что ты стоишь! — прервал мои размышления здоровенный Пожиратель в явно тесной ему мантии, которая некрасивыми складками топорщилась на его массивной фигуре.
— Я? — испугалась я.
— Нет, Я! — гоготнул он. — Это ведь ты — малявка Григрасс? А ну, марш помогать в лазарете! Или думаешь, ты стала такой важной птицей, что можешь отлынивать! Даже и не думай, дорогуша… Для больших дел ты не годишься, посмотрим, какова на побегушках! Марш, я сказал!
— Да-да, конечно-конечно, — быстро залепетала я, «виновато» потупив взгляд, и заторопилась в сторону наколдованного Пожирателями навеса. Там, прямо на голой земле, все еще холодной после зимы, уже лежали несколько человек. У одного из них нос и уши были таких невероятных размеров, что ясное дело, тут не обошлось без заклятия Роста. Впрочем, к счастью, это легко поправимо с помощью Уменьшающего зелья. Другой пострадал серьезнее — на лице и груди у него виднелись глубокие раны. Над ним уже склонялся кто-то, зашептывая порезы, однако я не сомневалась, что пострадавший потерял много крови.
Подобный лазарет я видела впервые. До сих пор мне приходилось бывать только в школьном Больничном крыле. Конечно, я вместе с Гермионой помогала мадам Помфри с раненными после «Хогсмидской Потасовки», но это было настолько по-другому, что сейчас мне вообще не хотелось тот опыт принимать в расчет.
— Ну чего застыла! — набросилась на меня вездесущая Алекто Кэрроу, растрепанная сверх всякой меры и злая как три тысячи соплоховостов. Лицо ее было измазано сажей, и, как я успела заметить, волосы с правой стороны обгорели так, что были втрое короче тех, что оставались слева. — А, никакой от тебя пользы, клуша бесполезная! — выругалась она. — Ты хоть какие-нибудь целительные чары знаешь?
— Я… я… я нннне… — залепетала я, силясь вспомнить, выказывала ли Дафна когда-нибудь умение лечить хотя бы мелкие порезы. Алекто в раздражении не стала дожидаться более вразумительного ответа.
— Так, все понятно, — фыркнула она. — Значит так, вот тебе зелье, вот тебе тряпка, — она нетерпеливо всучила мне объемистый пузырек и кусок ткани. — Будешь протирать раны тем, кому нужно. У кого рана глубокая — зови на помощь. На синяки попусту не растрачивай. Это понятно?
— Д-д-да, — кивнула я.
— Неужели! — скривилась Пожирательница. — Чего встала, вперед! За работу, и с песней! Закончится зелье — скажешь мне. Понятно?
— Да, — поспешно кивнула я и устремилась к новым пострадавшим, которых стаскивали с «поля битвы» Пожиратели. Отчаянно надеясь, что члены Ордена успели подобрать своих при отступлении, я склонилась над тщедушным мужчиной лет сорока, горло которого пересекала тонкая царапина, а из-под рубашки тоже сочилась кровь. Как следует пропитав свою тряпку зельем, я осторожно начала протирать порезы, которых у него оказалось множество.
Не знаю, как долго я работала, стараясь не особенно вникать в то, что делаю. Все-таки, целительство — это не мое. Я могу сварить зелье, ну, еще зашептать мелкий порез, или наколдовать несложное заклинание вроде пресловутого «Асклепио», которому научил меня Гарри. Нет, я, конечно, могла ухаживать за больным или раненным, но за близким человеком, который мне небезразличен! Но чтобы всерьез и целеустремленно посвятить себя этому? Да еще вот так — облегчая страдания Пожирателей Смерти (некоторым из которых сама же и накостыляла в битве!)? Просто исцеление ради исцеления? Нет уж, увольте…
Зелье, на мое счастье, расходовалось быстро. Да и вообще, я не очень стремилась его экономить, что бы там ни говорила Алекто. За работой я совсем забыла об отпущенном мне времени, а когда спохватилась, испугалась еще больше, потому что по моим внутренним ощущениям, прошло гораздо больше часа! Я в ужасе посмотрела на свои руки. Странно… Кожа была по-прежнему бледной, значит, облик мулатки ко мне не вернулся. И потом, кисть руки была совсем другая, не такая, как моя — шире в кости, да и вообще крупнее. Да и не чувствовала я никакого перевоплощения. Что же получается — я осталась в облике Дафны? Но… Неужели ощущения меня подводят, и час еще не кончился?
Выплеснув остатки зелья на землю, я подняла пузырек и поискала глазам Алекто. Она ругалась с кем-то в углу навеса — кажется, со своим братом и еще парой невероятно высоких Пожирателей. Может, это Крэб и Гойл-старшие? Хотя, какая, к Салазару, разница! Я бесцеремонно подошла к ним и дернула Алекто за рукав.
— Зелье закончилось, — сказала я, демонстрируя пустой пузырек, когда сердитая Кэрроу повернулась, чтобы наорать на меня. Алекто со стуком захлопнула рот и нахмурилась.
— Ну так сходи и принеси еще из хранилища! — рявкнула она. — И без тебя дел по горло!
— Уже бегу, — отозвалась я, с трудом сдерживая победную ухмылку. Это именно то, что мне сейчас нужно! Попасть в Хранилище, добраться до Дафны, а там…
А что там? Я сама-то выбраться отсюда не могу, где мне еще Дафну тащить! Мда уж, положенице…
Впрочем, все мои расчеты и нереальные планы того, как мне смыться отсюда вместе с Дафной, потерпели крах, когда я добралась до флигеля. Ну, вообще-то, глупо было рассчитывать, что там по-прежнему никого нет. Естественно, когда еще использовать разрушительные зелья, как не в битве? В Хранилище деловито хозяйничали несколько Пожирателей Смерти, перебирая пузырьки и сортируя зелья. Часть они оставляли в сторону — но аккуратно, не так как Хвост, — а остальные раскладывали по нескольким объемным сумкам. Судя по всему, Дафну они еще не нашли, но рассчитывать, что мне и дальше будет везти, не стоило. У отвлекающих чар есть свой предел, и они не остановят того, кто наткнется на спрятанный объект случайно. Я остановилась в темной прихожей, где они не могли меня видеть, и в душе благословила свое новообретенное ночное зрение. В любом случае возвращаться в лагерь опасно. Я не знаю, сколько еще продержится эффект Оборотного Зелья. Может быть, задержка обратного превращения — это побочный эффект от смешивания с капсулой изменчивости? Скорее всего, так и есть, но в любом случае, я не могу сказать с уверенностью (да и без уверенности тоже), как надолго этого хватит. Пить еще Оборотное опасно, мало ли как скажется увеличение дозы? Остаться Дафной навсегда мне вовсе не улыбалось…
Отступив вглубь прихожей, я осмотрелась. Узкая лесенка, ведущая на второй этаж, привлекла мое внимание. Окна, из которых я видела схватку Волдеморта и Гарри, выходили на ту же сторону, с которой была входная дверь. А что, если с другой стороны окажется еще один выход? Ну или хотя бы найдется способ вылезти из окна и спуститься со второго этажа, не свернув себе при этом шею и ничего не сломав. Тогда можно будет под прикрытием флигеля добежать до границы поместья, а там можно попробовать перелезть через стену. Главное — выбраться за пределы антиаппарационного барьера, а там я уже, считай в Хогсмиде. Правда, Дафну все-таки придется бросить здесь. Во-первых, нет никакой возможности забрать ее из комнаты склада, пока там орудуют Пожиратели, а во-вторых — ни единого шанса, что я смогу дотащить ее до стены и перетащить через стену, да еще и сделать это незаметно. Вздохнув, я осторожно поднялась на первую ступеньку лестницы. И тут мне пришла в голову еще одна мысль. Шпионаж — это хорошо, но… А что если устроить им на прощание диверсию?
Я вернулась к двери и снова заглянула в щелку, примериваясь. Тщательно сосредоточилась…
— «Редукто Максима!»
